В его чертах сквозила жесткость, даже суровость. Пронзительные черные глаза смотрели холодно и цепко. В сухом лице было что-то голодное, опасное и в то же время притягательное. Губы были изогнуты в знакомую улыбку, которую ни с чем нельзя перепутать.

Сашка вздрогнул и еще сильнее прижался к доске — перед ними сидел Джокер, собственной персоной. Не спуская с него глаз, Сашка прошептал одними губами, с трудом загнав вглубь навалившийся страх:

— Маша, ты только не пугайся… Я, пожалуй, поклонюсь, а ты уж изобрази реверанс нашему гостю. Ибо у меня к нему слишком много вопросов.

— Кому ты собрался кланяться? — спросила она настороженно. — Здесь никого нет!

— Она не видит, — раздался с заднего ряда спокойный низкий голос.

Маша дернулась, будто от удара током, и диким взглядом обвела класс.

— Кто здесь?! — воскликнула она, панически хватаясь за Сашкин рукав. Тот отодрал ее от себя, с трудом разжав пальцы, и взял ее ладонь в свою.

Не сводя глаз с гостя, он осторожно склонил голову. Джокер сделал то же самое. Маша продолжала шарить взглядом по сторонам, всё сильнее впиваясь Сашке в ладонь.

— Где он? — спросила она сквозь зубы. — Отвечай ты, не молчи!

— Он прямо перед нами, — сказал Сашка негромко.

— Да где? — переспросила она с истерикой в голосе, снова начиная оглядываться. — Я ничего не вижу! И кто это?

Удивленный, почему Маша ничего не замечает, Сашка открыл рот, но ответить не успел.

— Извините, я не представился! — На сей раз голос звучал нейтрально, словно его обладатель прилагал к этому специальные усилия. — Но думаю, меня можно простить, ведь мы уже встречались.

— Джокер! — выдохнула Маша в ужасе.

Тяжело дыша, она уставилась в место, откуда исходил голос, и стала пятиться к двери, таща за собой Сашку. В устремленных на ребят глазах читалась легкая насмешка.

— Как вам будет угодно! Я с вашего разрешения вставать не буду, чтоб еще сильнее не пугать… Значит, ты меня всё-таки видишь, — сказал Джокер, переводя взгляд на Сашку. — Было дело, я сомневался. Что ж, задавай свои вопросы.

Маша остановилась, не дойдя до двери.

— Почему он видит, а я нет? — бросила она, глядя перед собой. Джокер ответил:

— Он просто дальтоник, только наоборот. Так бывает.

— Ты что, в самом деле его не видишь? — с удивлением спросил Сашка.

— Ничего я не вижу, — зло прошипела Маша. Лицо ее пошло красными пятнами. — Чувствую себя идиоткой, еще и слепой, к тому же!

Джокер погасил улыбку и серьезно посоветовал:

— Садитесь на стол — так между нами будет достаточно расстояния, чтобы никто зря не нервничал. Со своей стороны могу заверить, что никаких шуток в стиле нашей последней встречи я не готовлю.

Не двигаясь с места, Маша бросила раздраженно:

— Вы были видимы на башне, а сейчас нет. Так не бывает!

Джокер смерил ее взглядом, каким взрослый зачастую смотрит на маленького ребенка.

— И вы готовы прямо сейчас обосновать, почему во Вселенной не существует более ничего, что человек доказать не в силах?

Маша зарделась. Не поворачивая головы, она ощупью взобралась на столешницу, поставила ноги на сиденье и сжала колени ладонями. За ней последовал Сашка.

— Что вам от нас нужно? — спросила Маша угрюмо. — Зачем вы явились сюда?

Джокер с готовностью ответил:

— Вы сами меня вызвали, с помощью вон той штуки! — Он неприязненно кивнул на палочку, которую Сашка, не замечая, продолжал крутить в руках. — Перестань наконец, у меня уже звенит в ушах! — поморщившись, сказал Джокер.

Сашка удивленно посмотрел на палочку и положил ее рядом с собой на стол. Ее тут же подняла Маша.

— А почему от нее звенит в ушах? — спросила она, в свою очередь закрутив в пальцах палочку.

— Потому что это нечто вроде сигнала прямого вызова, — объяснил Джокер, морщась еще сильнее. — Имейте совесть! — не выдержал он. — Вам понравится рев будильника над ухом? Лучше отдайте ее мне, если уверены, что я вам не нужен.

Не раздумывая, Маша швырнула в него палочку. Выбросив руку, Джокер без усилий поймал ее и положил в карман своего пиджака.

— Спасибо, — произнес он с видимым облегчением.

Маша снова сжала руками колени.

— То есть это принадлежит вам?

— Нет, — качнул головой Джокер. — Сей варварский инструмент придумал один…

— Артист, — брякнул Сашка неожиданно для самого себя.

Левая бровь Джокера иронично изогнулась.

— Неплохое прозвище — куда точнее того, что я дал! Я звал его Музыкантом.

Тут неизвестно с чего Сашка разом забыл, кто перед ним, и даже Маша немного успокоилась. Причиной, видимо, явилось то, что у них оказался вдруг общий знакомый, к которому Джокер, судя по его ухмылке, относился примерно так же.

— Значит, вам известно, что он убит? — быстро спросила Маша, пристально глядя в его сторону.

Бровь Джокера вернулась на место. Он насторожился.

— А может, вы знаете, кто его убил и за что? — продолжила Маша. — И кто послал того ворона, тоже знаете?

На лице Джокера отразилось неподдельное удивление. Перебегая глазами с одного на другого, он пробормотал:

— Кажется, я вас сильно недооценил… Наш пострел везде поспел, как понимаю, не Хавелок же вам это рассказал?

— Не он, — хмуро сказала Маша. — Мы сами присутствовали при этом.

— Великий О́дин, вы резвые ребята! — всплеснул Джокер руками. Поддернув штанину, он положил ногу на ногу и сцепил пальцы на колене. — А не могли бы вы мне сообщить, как это произошло, если я не много прошу, конечно?

Сухими фразами Маша быстро пересказала, как они попали в квартиру Артиста и что случилось потом. Джокер слушал очень внимательно и уже в самом конце с силой провел ладонью по лицу. Прикрыв глаза, он произнес бесцветным голосом:

— Значит, она так и хранила обломки флейты в гримерной?

— Кто? — удивилась было Маша, и сразу окончательно перестала нервничать, крепко задумавшись.

— Та женщина…

У Сашки мелькнула какая-то необычная мысль, но в эту секунду дверь в класс приоткрылась, кто-то прыснул, сказал «Ой, ну надо же!», и дверь снова закрыли. Ни Маша, ни Сашка, ни сам Джокер не потрудились бросить туда взгляд.

Упустив мысль, Сашка вместо нее вспомнил прошлогодние рассуждения Андрея о Навигаторе. Подавшись вперед, он спросил:

— А это вы перестроили флейту? В смысле, кларнет.

Джокер тыльной стороной ладони отодвинул в сторону штору, разглядывая что-то в затянутом облаками небе.