Сказала — и чуть за голову не схватилась. Это же надо так навязываться! Такт? Деликатность? Дипломатичность? Не-а, не слышали. И приз за последовательность сегодня точно мой. Надеюсь, пылающие от стыда щеки можно оправдать девичьим волнением?

— Вы действительно не против?

— Что вы. Мне будет очень приятно.

— И мне, — Амадо отвлекся, рассматривая уже меня, и драконья сущность растаяла бесследно.

— Тихо вы, — шикнула на нас Мирабель. — Осталась два куплета и заключительная речь.

Сзади хрустнула сломанная ветка.

— Простите, вынужден вас покинуть. Срочное дело, — Амадо с явным сожалением отпустил мою талию, дал знак паре стражников следовать за ним и исчез за кустами.

— Стой! Куда? Протокол! — Ральф метнул в спину уходящего брата недовольный взгляд и покачал головой. — Да кто б меня слушал-то? Вечно себе на уме!

— Мне тоже надо отойти, — я попятилась, стараясь не привлекать внимания посторонних.

— Хелен!

— Я мигом!

И юркнула за изгородь.

Ну, Пауль, ну, я тебе это припомню! Устроил цирк на ровном месте! Обещала же принести вкусненького, так какого лешего не сиделось спокойно? Всыпать бы тебе по серому заду! Если знать, конечно, где этот зад находится.

Пригибаясь и прячась за буйной растительностью, я бросилась догонять дракона. Дошла до края поляны и огляделась: официанты, Бернард, мастер Варден. Столы, стулья, закуски, сияющие хрусталем воздушные замки из бокалов. Чуть дальше — увлеченный музыкой оркестр и три фейри, блаженствующие под звуки скрипок. Амадо как сквозь землю провалился.

Ладно, раз дракон ушел, надо попробовать поймать осьминога. Я двинулась обратно, тщательно осматривая землю под ногами в поисках следов. Вроде бы звук шел отсюда? Или чуть левее?

Кто-то из гостей испуганно пискнул и начал оглядываться, я краем глаза заметила шевеление на противоположном конце поляны.

— Да как ты успел-то? — выругалась вслух.

Тень метнулась прочь, чудом не сбив стол с винными бутылками, я помчалась следом. Под горку, вниз, влево, обогнуть пруд, мимо беседки, зарослей вьющихся роз в выстриженный из самшита лабиринт. Удивительно, что никто из лакеев или стражи за нами не увязался.

Серое тельце метнулось в сторону, но заметалось в тупике. Миг — и я схватила самый кончик щупальцы, вынуждая беглеца остановиться.

— Добегался! — заявила я, стараясь отдышаться.

Осьминог зашипел и развернулся в мою сторону, разевая зубастую пасть. А я с визгом разжала пальцы и отскочила, потому что это был не Пауль. Совсем-совсем не он.

Четыре фасеточных красных глаза, зубы-иглы длиннее паулевых раза в три. Да и выражение морды говорило о том, что жрать сейчас будут меня, а не печенье или пропитанные приворотной магией заколки-платочки.

Монстр подобрал конечности, пружинисто присел и взвился в воздух, целя мне в голову.

От ужаса я отшатнулась спиной вперед, зацепилась каблуком за торчащий корень и плюхнулась на землю. Черт, больно! Серое тельце просвистело точно над моей головой, щупальца плетями прошлись по прическе и лицу. Монстр перевернулся в воздухе и приземлился посреди дорожки. Зыркнул недобро, оскалился, облизнулся и вдруг настороженно замер.

— Опасность! — чужая мысль отразилась в моем разуме противным скрипучим голосом.

Совсем рядом послышались голоса, затем тяжелые торопливые шаги.

— Скольких поймали?

— Шеф уже двоих и третьего Луис.

Я, воспользовавшись замешательством лангольера, торопливо отползла под прикрытие низко свисающих ветвей. Мелькнула форма стражи. Монстр притих, втянул щупальца и, одарив меня на прощанье злобным шипением, удрал.

— Там! За ним!

Двое мужчин кинулись за тварью, а я так и сидела на траве, никем не замеченная, потирая ушибленную филейную часть.

От пережитого пробрала дрожь. Сердце отчаянно стучало и все не хотело успокаиваться. Мерзость какая, а я ее руками трогала! Да Пауль на ее фоне — невинная овечка! Неудивительно, что от его сородичей народ шарахается и пытается пристукнуть чем-то увесистым. Тут хочешь не хочешь, а инстинкты сыграют. И сколько еще таких по дворцу лазит? А главное, откуда? Я торопливо вытерла ладони о траву и с тоской обозрела на нарядном костюме разводы грязи и зеленые пятна. Отлично. Гвидо меня прибьет — и правильно сделает. Теперь ни к гостям не выйти, ни Мирабель помочь.

Накатила противная слабость, видимо, адреналин все-таки немного схлынул. Я аккуратно выглянула из-за кустов и прислушалась: стража не успела уйти далеко. Объясняться с ними или с Амадо, придумывая более-менее удобоваримое оправдание моему забегу и внезапно вспыхнувшему интересу к зубастым существам, желания не возникало. Перебежками, полусогнувшись, то и дело останавливаясь и пару раз дав круга по особо заковыристым местам лабиринта, я все-таки выбралась на основную дорожку.

Со стороны поляны донесся веселый смех и громкие хлопки. Бегом отсюда, пока гости не разбрелись. На самом выходе из оранжереи я столкнулась с лакеем. Лицо парнишки вытянулось от удивления при виде меня, он даже посторонился, уступая дорогу.

— Леди Хелен! Вы в порядке?

— Да, споткнулась неудачно, — бодро соврала я, поправляя растрепавшиеся локоны. — Передайте принцессе, что вернусь через полчаса.

Я махнула рукой, мол, иди уже, куда шел. Потом воровато огляделась, выдернула из напольной вазы три дивной красоты цветка явно магического происхождения и сунула их за отворот пиджака.

— Будет тебе гостинчик, питомец ты мой ненаглядный, — мрачно пообещала я в пустоту. — Только сперва расскажешь мне, что за пакость твои родственники затеяли!

***

До комнаты я добралась относительно спокойно, пару горничных только спугнула своим экстравагантным внешним видом. Вошла к себе, закрыла дверь и обессиленно привалилась к створке. Голова слегка кружилась, но трясти меня уже перестало. Хорошее начало дня, нечего сказать.

Надо срочно принять душ и сменить одежду. Прическа, макияж — бог с ними, пока и так сойдет, умоюсь — и все. А вечером Мию попрошу, она поможет. Но сперва — объяснения. Я отлипла от двери и осмотрелась. Пауль обнаружился на месте: спал, мирно свернувшись колобком в темном углу около шкафа.

— Подъем, чудище ты мое, — нежно проворковала я, вытягивая монстра на свет божий. — Ты мне кое-что должен.

— А? — сонно хлопнул глазами питомец.

— Вкусного хочешь? — я помахала перед его мордочкой букетом, осьминог сразу оживился и заулыбался. — Вот и друзья твои тоже! — рявкнула я. — Какого черта меня только что чуть не слопали?

Пауль вздрогнул, улыбку его как ветром сдуло, а в глазах мелькнул неподдельный страх.

— И вообще, предупреждать же надо, что по дворцу твои друзья-товарищи бегают в непонятных количествах! — ярость и злость набрали обороты против моей воли. — Одно дело, когда ты на пирожные охотишься, но когда зубастая толпа — на гостей, это совсем другое. Уму непостижимо! Как можно было о таком промолчать?!