бы подумать, что я ревную, если бы я спросила напрямую. Да и суккуб-полукровка вряд ли будет до конца откровенным. Он хотя бы иногда не врёт?

Я вышла в коридор, но уйти далеко не успела, потому что кто-то схватил меня за локоть и потянул под лестницу. Я даже не сомневалась, что это Файерсон, но брыкаться не стала, потому что и сама хотела поговорить с ним.

— Слушай, что это за дружба такая? — спросила я, насупившись, когда мы остановились.

— А ты ревнуешь, почтовичка? Интересно, кого? — вскинул правую бровь огневик, глядя на меня и самодовольно улыбаясь.

— Я беспокоюсь за Аарона…

— Вы друг друга стоите… — фыркнул Файерсон.

— Правда? И с чего ты взял это?

— Ну… Вы друг за друга беспокоитесь, как та приторно-сладкая парочка, вот только есть у вас один недостаток… — Киллиан замолчал.

— И какой же?

— Целуешься ты со мной, а не с ним!

Меня возмутили слова огневика, и я хотела сказать ему, что эти поцелуи совсем ничего не значили для меня, но язык отчего-то не повернулся, а губы парня тут же накрыли мои. Он прав: мне нравились его поцелуи, но я была уверена, что это всё воздействие одной из его ипостасей на меня. Сам ведь говорил, что близость с суккубом странно влияет на простых смертных…

— Согласись, что тебе нравятся мои ласки? — спросил Файерсон, отстранившись от меня.

— Не буду спорить, что это приятно! — помотала головой я, облизывая нижнюю губу.

Киллиан удивлённо уставился на меня, словно ожидал услышать другой ответ. Скорее всего, он думал, что я, как большинство девушек, оказавшихся на моём месте, стала бы отрицать его правоту. Возможно, это было бы для него чем-то вроде игры, но я не стала спорить и согласилась. К чему отрицать очевидное?

— Но это ничего не значит, ведь ты… — посмотрев по сторонам, я негромко добавила: — …суккуб. У тебя есть гены, которым непросто противиться.

— Нет! — отрицательно помотал головой Файерсон. — Дело совсем не в этом. Мы с тобой как-то связаны, но я не могу понять, как именно… А ещё у меня есть хорошие новости — я разорвал сделку с суккубом, решив прислушаться к твоему совету и попытаться завести друзей. Станешь моим первым другом?

Я сощурилась, с недоверием глядя на Файерсона, потому что не могла доверять ему. Разве он мог разорвать сделку так просто? Скорее всего, просто хотел втереться в доверие, чтобы заполучить королевское отправление. Киллиан на дурака не походил. Он наверняка догадывался, что мне известно о посылке чуть больше.

— Ну и чтобы изъявить жест доброй воли, я скажу тебе, что внутри коробки с отправлением находился кренон… Знаешь, что это такое?

Я приоткрыла рот и снова закрыла его.

Откуда ему стало известно это?

Уж не мог ли Файерсон читать мои мысли, скажем, во время поцелуя?

— И что же? — я нахмурилась.

— Камень силы, способный навсегда заткнуть тьму. Нам просто нужно вернуть этот камень королю… Он знает, что с ним делать…

Судя по всему, Файерсон прощупывал почву, пытался понять, что известно мне, поэтому бил наугад. И попал только в одно — в посылке действительно находился кренон. Вот только всё остальное находилось под большим вопросом, а я не знала, кому можно верить.

Был ли призрак до конца откровенен со мной?

Я развернулась, решив поискать информацию о креноне в библиотеке, а Файерсон ухватил меня за руку. Приятная дрожь пробежала по телу, но я не позволила удерживать себя и вырвалась.

— Если хочешь, чтобы я стала доверять тебя, то прекрати хватать меня, словно я твоя собственность! — заявила я. — В конце концов, если кто-то увидит, как ты прикасаешься ко мне или целуешь… — я вспыхнула от смущения, но быстро избавилась от ощущения стыда, появившегося так не вовремя. — Я не хотела бы, чтобы обо мне пошли дурные слухи.

— Ведьма связалась с полукровкой? Этих слухов ты боишься? — обиженно спросил Файерсон.

— Да нет же! Причём здесь это? Я бы не хотела, чтобы меня считали «испорченным товаром»… Понимаешь, о чём я говорю? Рано или поздно мне придётся выбирать себе жениха, и на меня даже не взглянёт никто нормальный, если узнают о подобных шалостях…

Поверить только! Я говорила, как великосветская дама, изображающая из себя невинного ангела, но успевшая повидать уже много разного. Конечно, кроме поцелуев, у меня ничего и ни с кем не было, да и первый поцелуй с моих губ сорвал Файерсон, но ему совсем необязательно знать об этом.

— А если этим женихом стану я, почтовичка? Как думаешь, твои родители одобрили бы мою кандидатуру?

Я в изумлении уставилась на Файерсона и чуть было не поперхнулась слюной, которую не успела проглотить. Он это серьёзно говорил или снова пытался шутить?

— Давай мы не будем забегать так далеко в будущее? — спросила я. — Сейчас нам следует сосредоточиться на отправлении… Если завтра король на самом деле явится в академию, я должна разобраться, кому и чему могу верить.

— У тебя есть больше информации о креноне, верно? Мы можем помочь друг другу, ведьмочка! Просто доверься мне…

Я замедлила шаг и посмотрела на Файерсона, но ничего не стала отвечать. Как можно доверять тому, кто уже пытался обмануть однажды? Он обманывал всех, скрывая то, что в стенах нашей академии находится полукровка. Уж не знаю, как ему удавалось делать это, но пока парень не вызывал доверия, пусть где-то глубоко в душе мне хотелось раскрыться ему.

— Куда ты идёшь?

— В библиотеку… И если ты на самом деле хочешь помочь мне, то пойдём со мной. Попытаемся найти хотя бы какие-то записи о креноне, ведь если он существует, то нам следует узнать о нём правду, а не домыслы, которыми с нами поделится кто-то другой.

— Как скажешь, мой командир! — хохотнул Киллиан, а мне стало немного не по себе от его слов.

Нельзя было подпускать к своему сердцу парня, который может оказаться предателем…

Как и нельзя доверять призраку, который на самом деле может встать на сторону врага.

Почему он сбежал