Промучившись еще полчаса, Нола достала из кармана обтрепанный, свернутый пополам плотный бумажный лист. Она много лет таскала его с собой, хотя редко вынимала. Бумага выцвела и протерлась, стала напоминать попавший в стиральную машину по ошибке листок с домашней работой. Старая открытка, которую Лапойнты сунули в багаж девочки перед ее отъездом. «Это сделает тебя сильнее». Нола впервые за последний год раскрыла и перечитала открытку – не помогло.

Она ворочалась с боку на бок еще целый час, отбиваясь от давящего на спину ремня безопасности, и в конце концов снова села и посмотрела на дом.

Внутри было темно и совершенно тихо. Ройол пребывал в беспамятстве.

К утру она поняла, что зря боялась – гроза не пришла.

Просто одиннадцатилетним девочкам иногда неудобно спать на заднем сиденье машины.

* * *

Форт-Белвор, Вирджиния Настоящее время

Зиг очнулся в машине. В голове гудело.

Где я?

Он облизнул губы, осмотрелся. Водительское сиденье. Рядом никого нет. Мир перед глазами размыт, словно глядишь сквозь марлю. Зиг пинком открыл дверцу.

Машина… серый седан, на котором он приехал на базу. Сзади музей… он пробрался в него, как Индиана Джонс, и…

Нола!

Это Нола виновата. Напала на него… черт, что у нее было на руке? Что-то вроде перчатки-тазера. Ей полагалось сидеть за пределами базы, ждать, пока Зиг не откроет…

Ерш твою медь! Сейф! Зеленая коро…

Зиг похлопал по груди, потом по карманам, как человек, забывший, куда положил ключи. Он все вспомнил.

Резко обернулся. Вот она! На твердом покрытии недалеко от колеса, рядом с капельками крови. Коробка была открыта, несколько мелков высыпались наружу и лежали рядом. Даже при повторном рассмотрении футляр не таил в себе никаких сюрпризов.

Коробку никто не подобрал. Очевидно, Ноле не было до нее дела.

Зига охватило ощущение, какое обычно сопутствует последним приготовлениям трупа к похоронам – когда форма уже одета, медали пристегнуты, все мелочи учтены и остается только оценить общий вид.

Старый дурак! Ноле не нужна ни жестянка, ни мелки внутри.

Тогда зачем она попросила тайком достать их из сейфа?

Чтобы посмотреть, кто на это клюнет. Зига использовали как наживку. Благодаря его наивности и желанию вернуть долг… прийти на помощь… или что там еще, Нола получила то, что хотела.

Зиг тоже получил. Как ее назвал широкомордый? Чудовищем! Сказал, что именно Нола виновата в авиакатастрофе.

Можно ли ему доверять? Зиг не мог заставить себя поверить, да и, по правде говоря, заявлению незнакомца не хватало логики. Нола неспроста ездила на Аляску… Она что-то увидела там… или обнаружила, и находка заставила ее отложить вылет. К чему ломать голову, виновата она или нет? Зачем он ее преследовал? Зачем вообще согласился сюда поехать?

Зиг убедил себя, что желал установить истину. Потом вбил в голову, что он в долгу перед Нолой за спасение дочери. После чего принялся повторять про себя эти мысли каждый день. Вызывал из памяти образ погибших юных солдат, безвинных душ, которых утром несли в гробах под американским флагом… их рыдающих матерей и отцов… и еще директора Библиотеки Конгресса, а также молодой женщины, чье тело приводил в порядок вчера вечером, – Камиллы Уильямс, двадцати семи лет, из Айовы. Ее труп забрали люди, которые хорошо ориентировались на базе в Довере и имели самый высокий уровень доступа в армейской системе безопасности. Не в том ли все дело? Или же он просто хотел сохранить целостность собственного прошлого? Вроде как если Нола останется невинной и беспорочной, не утратит героический ореол, то и дочь его будет и дальше пребывать в стерильном склепе памяти, в котором он хранил ее последние десять лет?

Разбираться в этих мыслях сейчас не было времени. Так или иначе требовалось довести дело до конца – Зиг нуждался в ответе, реально желал возместить долг. Нужда – точное слово. Личная заинтересованность – одно, но ведь кто-то же устроил авиакатастрофу на Аляске, погубив семь человек? И ответ на этот вопрос, по мнению Зига, мог дать лишь один человек.

Оставалось его разыскать.

Зиг достал из кармана телефон и ткнул пальцем в приложение RFTrack.

На экране появился маленький красный треугольник и сообщение: «Идет сканирование».

Как только нового погибшего доставляли в Довер, на тело немедленно прикрепляли ультрасовременную радиометку для каталогизации и учета местонахождения. Моргу случалось принимать жертвы массовых катаклизмов, в суматохе тела могли потерять или перепутать – подобного нельзя допустить.

Пока они с Нолой ехали к ее мастерской, Зиг сунул в карман ее зимней куртки запасную радиометку. А что такого? Нола попросила его проникнуть на охраняемый военный объект. Зиг, конечно, глуп, но не настолько.

«Устанавливается контакт».

Красный треугольник замигал. На экране появилась карта.

«Местоположение установлено».

Зиг, прищурившись, посмотрел на карту, с грустью припомнив те времена, когда не нуждался в очках для чтения. Знакомые улицы. Вашингтон. И пятиконечное здание тоже знакомо – Пентагон.

Нола, что у тебя на уме, черт возьми?

* * *

Вашингтон, округ Колумбия

Широкомордый начал приходить в себя.

– К-как… – он, моргая, в растерянности осмотрелся по сторонам. – Ч-что это?

Нола, скрестив ноги на индейский манер, сидела перед ним в привинченном к полу кожаном кресле и рисовала в блокноте.

– М-моя одежда… – Парень опустил взгляд и осознал, что раздет. – Ты почему?.. Ты взяла мою… – Он снова посмотрел вокруг. – Мы на катере?

Так оно и было. Нола не любила плавсредства, их неустойчивость, однако пользу вполне понимала. Во время Второй мировой войны наиболее секретные встречи Рузвельт проводил на борту корабля под названием «плавучий Белый дом», который всегда стоял на рейде на реке Потомак. В те времена корабль служил самой надежной гарантией, что тебя не подслушают.

В наше время мало что изменилось. В центре Вашингтона военные размещали своих шишек не в номерах оте-лей – вашингтонские отели, вопреки представлениям, повсюду имели глаза и уши, даже в туалетных комнатах. Дядя Сэм для этих целей владел отдельными квартирами в Кристал-Сити, жилыми блоками близ Капитолия и даже парой катеров, стоявших на приколе в неприметном доке неподалеку от водохранилища Пентагона под названием «Гавань Коламбия-Айленд».

– Знаю я этот фокус… Снять всю одежду… Думаешь, я испугался? – спросил широкомордый. Он заметил, что его руки привязаны к креслу, сделал глубокий вдох. Парень – профессионал, не запаниковал. – Нола, я тебе не враг.