«нелетального оружия» на основе «генетических изменений». К сожалению, изготовление «абсолютного биологического оружия», направленного на ДНК конкретных этнических групп, ныне является возможным благодаря методам генной инженерии[217].

В древности люди регулярно делали попытки вмешаться в воспроизводство человеческого ресурса противника. Например, еще до десяти казней египетских фараон приказал повивальным бабкам убить всех сыновей, родившихся у еврейских женщин. Затем, в I в. до н. э., царь Ирод нанес биологический удар – на всякий случай повелел убить всех еврейских детей в возрасте до двух лет. В греческом мифе после взятия Трои победители убили маленького сына Гектора, чтобы ветвь великого защитника Трои пресеклась окончательно (эта трагическая сцена изображена на многих греческих вазах)[218].

Греческие и римские историки сообщают о войнах, в которых победители убили всех мужчин с вражеской стороны, а женщин похитили и изнасиловали. Известный пример – легендарное похищение сабинянок отцами-основателями Рима. Полиэн в своем исследовании военной тактики приводит эту историю, рассказывая, как римляне пригласили сабинов – итальянских аборигенов – на торжество, а затем похитили всех девственниц этого народа.

Индийское руководство по ведению коварных войн «Артхашастра» намекало на существование тайных способов влиять на деторождение у врагов: «Когда лучник выпускает стрелу, он может промахнуться, но интригой можно убить даже нерожденного»[219].

Латинское выражение pestilentia manu facta – «искусственно вызванный мор» – свидетельствует о том, что сознательное распространение заболевания в римские времена по меньшей мере обсуждалось. Этот термин придумал в I в. н. э. философ Сенека, советник Нерона, говоря об эпидемии, которую многие считали делом рук людей. Тит Ливий и другие латинские историки без конкретики упоминали намеренное распространение моровых поветрий, а вот Кассий Дион, греческий историк, родившийся ок. 164 г. н. э., подробно рассказал о двух таких искусственных эпидемиях[220].

Согласно Кассию Диону, эпидемии устраивали вредители, действовавшие как в Риме, так и в провинциях, и желавшие посеять хаос и снизить популярность императоров. Первый случай произошел до рождения историка – в 90–91 гг. н. э. в правление Домициана (которого подозревали в том, что он отравил своего брата и предшественника Тита). Заговорщики погружали иглы в болезнетворные вещества и тайно кололи своих жертв, умиравших затем от смертельного недуга. Согласно Кассию Диону, распространителей чумы поймали и наказали после того, как их выдали сообщники.

Похожий заговор имел место при жизни самого Кассия Диона во время правления Коммода. Тот наследовал своему отцу, императору Марку Аврелию, умершему в 180 г. н. э. от чумы, занесенной в Италию и Европу римскими войсками из Вавилонии (см. об этом далее). Когда Коммод был императором, в 189 г. н. э. империю потрясла новая эпидемия: в Риме погибало по 2000 человек в день. Этот мор, по утверждению многих, распространяли вредители, которые «наносили смертельные яды на тонкие иглы и тем самым заражали множество людей»[221]. Обвинения могли быть истинными или ложными, но они ясно говорят: в древности верили, что распространять смертельные болезни могут не только боги, но и люди. Сам метод – нападение на жертв с зараженными иглами – определенно выглядит правдоподобно, и слухи о таком биологическом вредительстве вызвали в Риме настоящую панику. Собственно говоря, к биологическому терроризму можно отнести и сами слухи: подобная тактика неоднократно доказывала свою эффективность на протяжении всей человеческой истории. Слухи будоражили население США после рассылки писем с сибирской язвой в 2001 году, когда существовала серьезная угроза биологического терроризма. Во время пандемии COVID-19, которая началась в 2020 году, в США, Китае, Иране и других странах в ходу были теории заговора о сознательном распространении вируса[222].

В Индии в IV в. до н. э. безжалостный стратег Каутилья явно предлагал разносить во вражеском стане инфекционные заболевания. В «Артхашастре» он приводит такой рецепт: нужно сжигать внутренности лягушек и ядовитые растения, чей дым, по его утверждению, вызовет у противника гонорею, а при добавлении в эту смесь человеческой крови должно начаться сильнейшее легочное заболевание. Измельченные в порошок пиявки, язычки птиц и мангустов, ослиное молоко, дурман (ядовитое растение, родственное белладонне) и прочие яды должны, по его словам, вызывать лихорадку, глухоту и другие заболевания. Существовало четыре рецепта, как наслать на врагов проказу: например, нужно было выдержать специальные семена в пасти белой кобры или ящерицы в течение недели, а затем смешать их с коровьим пометом и яйцами попугаев и кукушек. Для современного читателя подобное сочетание ингредиентов может показаться полностью бредовым, но не стоит забывать, что сам Каутилья прежде всего хотел устрашить врагов биологическими угрозами[223].

Как уже отмечалось, древние идеи «искусственной эпидемии» в свете недавних открытий в области генной инженерии приобрели новое, зловещее значение. Ричард Престон в своей известной книге «Темная биология» (Dark Biology) – гибрид художественной и научно-популярной литературы – еще в 2002 году писал, что ученые легко смогут создать более заразный штамм вируса мышиной оспы, добавив ген млекопитающих в оспоподобный вирус. В экспериментах с человеческими заболеваниями ученые доказали, что синтетические копии эпидемических вирусов могут быть созданы химическим путем в лаборатории с нуля, даже без живых клеток – посредством одной только репликации опубликованной последовательности ДНК природного вируса. В одном из первых экспериментов использовались схема строения полиовируса, скачанная из интернета, и химические материалы, которые можно заказать по почте[224].

Через 2000 лет после того, как Сенека придумал выражение pestilentia manu facta для характеристики сознательно организованной и распространяемой людьми эпидемии, возможность того, что террористы или сумасшедшие правители ее устроят, стала суровой научной реальностью. Генетически модифицированные и синтетические патогены можно сделать биологическим оружием благодаря технологии генетического редактирования CRISPR и вирусологическим экспериментам Gain of Function (GOF – наделение функцией)[225].

Греческий миф о Пандоре, открывшей запечатанный кувшин и обрушившей на человечество чуму и мор, – одно из первых мифологических проявлений древнего представления о том, что болезнь содержится в некоем запечатанном сосуде (рис. 15).

Связанная с этим идея запечатывания в сосуде опасного вируса, чтобы осознанно выпустить его на врагов, которые по незнанию сломают печать, – широко распространенный фольклорный мотив, к тому же вполне правдоподобный с точки зрения науки и истории. Некоторые из историй о биологических атаках отражают лишь фантазии или, наоборот, воплощают худший сценарий. Но сознательное распространение эпидемий таких заболеваний, как оспа или бубонная чума, совершенно реально, поскольку инфекция на фомитах и в виде аэрозоли (крошечных частиц, передаваемых по воздуху) может сохранять жизнеспособность в течение очень долгого времени.

Рис. 15. Греческий миф о ящике (кувшине) Пандоры – одно из ранних проявлений идеи о том, что заразную болезнь можно «поймать» в запечатанный сосуд. Краснофигурная амфора, 460–450 гг.