Одним из наиболее последовательных борцов за дело рабочего класса стал Союз рабочих фабрики Веллаватте. Под его руководством в августе 1926 г. началась крупная забастовка рабочих этой текстильной фабрики, поводом для которой послужило незаконное увольнение двух рабочих. Благодаря поддержке рабочих других предприятий забастовщики сумели продержаться более двух месяцев. Активно включился в рабочее движение Союз печатников Цейлона. Несколько стачек провели докеры Коломбо, выдвинувшие как экономические, так и политические требования. Большое влияние на развитие на Цейлоне рабочего движения оказала борьба английских трудящихся. В ответ на всеобщую стачку 1926 г. в Англии цейлонский рабочий класс провел несколько демонстраций и стачек солидарности. Таким образом, в середине 20-х годов заметно возросла организованность цейлонского рабочего класса, многие группы рабочих принимали участие в стачечной борьбе, что способствовало росту их политической сознательности и активности.

Большинство буржуазных лидеров цейлонского национально-освободительного движения опасалось активных выступлений трудящихся против английских империалистов и считало, что сумеет добиться осуществления своих требований путем критики английских колониальных порядков в Законодательном совете, выступая на страницах газет и на митингах; они верили, что достигнут своих целей, апеллируя к общественному мнению верхушки английского общества. Борьбу за дальнейшее проведение конституционных реформ возглавляли такие политические деятели, как Джеймс Пирис, Д. Б. Джаятилака и X. Дж. С. Перейра. Острые дебаты велись в Законодательном совете, где цейлонцы теперь имели большинство. Укрепил свои позиции и Цейлонский национальный конгресс. В его ряды вошли многие представители средней и мелкой буржуазии. Конгресс располагал довольно широкой сетью местных организаций не только в Коломбо и в Западной провинции, но также на юге острова и в Центральной провинции. Сильно ослабляло Цейлонский национальный конгресс отсутствие среди его членов представителей тамильского меньшинства, в том числе тамильской буржуазии, которая продолжала поддерживать принцип общинного представительства и требовала, чтобы ей была дана возможность посылать одного представителя на каждых двух депутатов-сингалов .

Принцип общинного представительства нашел поддержку и у лидеров других национально-этнических групп, в частности у бюргеров и мавров. В защиту этого принципа выступили представители так называемых средних слоев. Многие из них, получив среднее образование в английских школах, могли найти применение своим знаниям только на государственной службе. Ведь Цейлон продолжал оставаться экономически слаборазвитой страной. Практически все дети бюргеров получали образование на английском языке, а число выпускников тамилов в английских школах преобладало над выпускниками-сингалами. Представители тамилов и бюргеров боролись за сохранение принципа общинного представительства, чтобы удержать свои позиции на государственной службе и в других учреждениях. Мавры же видели в общинном представительстве единственную возможность заставить колониальные власти выделить средства на ликвидацию тяжелого положения в области образования для мавров и других мусульман.

Борьба различных групп буржуазии приводила к появлению новых политических организаций. Некоторые из них включали членов по национально-религиозному признаку, другие были территориальными объединениями, но едва ли их можно считать политическими партиями, так как они, являясь чрезвычайно малочисленными, были обязаны своим существованием энергичной деятельности двух-трех лидеров. Так, в 1927 г. в Свараджистской партии было 272 члена, а в Народной ассоциации Баттикалоа — всего 50. Столь же малочисленной организацией была и Мусульманская политическая ассоциация, претендовавшая на роль выразителя интересов всех мусульман Цейлона. Ни одна из политических организаций, включая Цейлонский национальный конгресс, не посылала своих представителей в Законодательный совет как политическая партия. Отдельные кандидаты не были обязаны придерживаться программы организации, они самостоятельно боролись за то или иное место, а это приводило к тому, что часто один член организации выступал против другого. Такое положение было выгодно английским империалистам, стремившимся изолировать друг от друга различные группы цейлонцев и тем ослабить их борьбу за конституционные реформы. Однако рост антиимпериалистических настроений различных слоев общества, и особенно начавшиеся выступления рабочего класса, заставили английских колонизаторов назначить в 1927 г. специальную комиссию (по имени председателя она называлась «Комиссия Дономора») для изучения положения на Цейлоне.

Годы мирового экономического кризиса

Разразившийся в 1929 г. мировой экономический кризис губительно отразился на многих отраслях цейлонской экономики, прежде всего на производстве экспортных культур. Поскольку доля чая обычно превышала 65 % стоимости всего цейлонского экспорта, крупные производители чая были заинтересованы в стабилизации рынков и в устранении конкуренции. Попытки заключения соглашения по чаю между Цейлоном, Индией и Нидерландской Индией совпали с годами мирового экономического кризиса и не смогли спасти чайную промышленность Цейлона от его ударов. Начиная с 1930 г. цены на чай стали резко падать. Доходы от экспорта чая значительно снизились. Особенно страдали крестьяне, занятые выращиванием чая на крошечных участках. Владельцы мелких участков разорялись и теряли землю. Только крупные плантаторы (главным образом английские) сумели противостоять ударам мирового экономического кризиса. Более быстрыми темпами пошел процесс концентрации земель под чайным кустом и всего производства чая в руках крупнейших плантаторов. Так, в 1932 г. в Цейлонскую ассоциацию плантаторов входило 554 земельных собственника, имевших в своих руках свыше 150 тыс. га под чайным кустом, при общей площади чайных насаждений 190 тыс. га.

Тенденции к поглощению мелких производителей проявили и крупные монополии по производству каучука. Цены на каучук настолько упали (в 1932 г. они были в 9 раз ниже, чем в 1927 г.), что их уровень едва превышал издержки производства, которые у мелких производителей всегда выше, чем на крупных плантациях. Поэтому многие крестьяне, для которых гевея играла роль вспомогательной культуры, вовсе отказались от производства каучука. Даже крупные каучуковые плантаторы, пытавшиеся уменьшить издержки производства путем снижения заработной платы рабочим, не смогли противостоять ударам кризиса.

Особенно остро отразился кризис на производстве продуктов кокосовой пальмы. В 1930–1933 гг. произошло сильное снижение цен на копру (Цейлон давал 10 % мирового производства этого продукта), кокосовое масло, койр и другие продукты кокосовой пальмы. Падение цен на эти товары поставило в очень тяжелое положение многих крестьян-сезонников, так как они лишились дополнительного заработка: крупные кокосовые компании в районах Чилоу, Путталама и Курунегалы, где кокосовая пальма является монокультурой, прибегли к массовым увольнениям рабочих.

Мировой экономический кризис 1929–1933 гг. вызвал обострение классовых противоречий и способствовал подъему национально-освободительного движения. Тяжелые испытания, выпавшие на долю цейлонских трудящихся, показали им, что изменение условий жизни цейлонского, народа невозможно без свержения английского колониального господства. Попытки английской и цейлонской буржуазии вырваться из экономического кризиса за счет еще большей эксплуатации масс встретили серьезный отпор со стороны последних.

Развитие рабочего движения делало необходимым организацию единого центра по руководству борьбой рабочего класса. Таким центром стал Всецейлонский конгресс профсоюзов, созданный в октябре 1928 г. Его программа содержала следующие требования: предоставление права организации профсоюзов и их официальное признание, установление минимума