— Может, расписку возьмешь?

— Да ты в себе? — удивился Кройд.

— Ты должен был удержать меня от последних ставок!

— Раньше предупреждать надо. Откуда мне знать, что тыне можешь выписать чек.

— Вот дерьмо! Ну, не могу! И что же делать теперь?

— Дашь что-либо взамен, полагаю.

— Что, к примеру?

— Имя.

— Чье имя? — зевая, поинтересовался Меняла,забрался; рукой под пиджак и поскреб грудь в области сердца.

— Того, кто отдает тебе команды.

— Какие еще команды?

— Вроде той, что передал Живчику.

— Ты что — издеваешься?! Назови я его, и это станетпоследней глупостью в моей жизни.

— Последней глупостью станет не сделать этого, —жестко уточнил Кройд.

Рука Менялы вынырнула из-под полы с автоматическим кольтомтридцать второго калибра, дуло уставилось Кройду в глаза.

— На понт меня не взять! — процедил Меняла. —Слыхал про пилюльки под названием «дум-дум»? Хочешь принять парочку?

Внезапно рука Менялы опустела, а из-под ногтя пальца,лежавшего на спусковом крючке, брызнула кровь. Перед тем как вытащить обойму,Кройд аккуратно поставил пистолет на предохранитель. Выкатив затем несколькопатронов на ладонь, уважительно подтвердил;

— Ишь ты, не соврал — и впрямь «дум-дум». Нет, вытолько гляньте на эти пилюли! Кстати, пора наконец представиться. Линялый — этоне совсем точно. Мое настоящее имя — Кройд Кренсон, Дремлин. Слыхал, небось?Никому еще не удавалось обставить меня. Может, ты слыхал также, что я маленькос приветом, с известными причудами? Называешь имя и относительно моих заскоковостаешься в блаженном неведении. Иначе…

Меняла облизал пересохшие губы. Бугры под лоснящейся кожейлица заходили вдвое чаще и быстрее.

— Если кто узнает, я покойник.

— А кто кому доложит? — пожал плечами Кройд ипридвинул к собеседнику груду купюр. — Вот, включая комиссионные за ввод вигру. Назови имя, забирай зелень и гуляй. Иначе составишь компанию обитателямэтих коробочек — троим одновременно. — Кройд выразительно постучал покрышке игорного стола.

— Денни Мао, — процедил Меняла, — из«Скрюченного дракона», что рядом с Чайнатауном.

— Он передает тебе черный список и платит?

— Да.

— А кто стоит за ним, кто дергает ниточки?

— Можешь выбить из меня все дерьмо до последней капли,если я знаю!

— Когда именно этого Мао можно застать в «Драконе»?

— Думаю, он сидит там почти постоянно, хотя, есливерить слухам, мелькает и в других местах. Мое дело такое: звонят — являюсь.Вхожу, вешаю пальто. Обедаем, пропускаем по глоточку-другому. О делах — молчок,ни слова. Когда отчаливаю, нахожу в кармане пальто клочок бумаги с двумя— тремяименами и конверт с зеленью. Все, как с Глазастым — он тоже так делал.

— А в первый раз?

— Тогда мы с Денни долго прогуливались, и онрастолковал что к чему. Как бывало после, я уже объяснил.

— И это все?

— Абсолютно.

— Тогда свободен.

Меняла сгреб со стола ворох купюр, рассовал по карманам.Затем приоткрыл было свой постоянно кривящийся рот, захлопнул, поразмыслил ещечуток и наконец родил:

— Давай разойдемся по одному.

— Не возражаю. Наше вам с кисточкой.

Меняла направился к боковому, обложенному могильными плитамивыходу, а Кройд, собирая со стола остатки выигрыша, размечтался о сытномзавтраке.

Добираясь до «Высокого туза» на лифте, Кройд с сожалениемвспоминал о длинной череде утраченных им талантов. Вот бы здорово полетать втакой погожий весенний денек, мечтал он, пока лифт, кряхтя, медленно тащился донужного этажа. Выбравшись наконец из кабины, Кройд на минутку задержался вхолле, чтобы оглядеться.

Шесть столов были укомплектованы полностью — сразу по двепары за каждым; за двухместным седьмым, рядом с баром, покачивая перед собойвысокий изукрашенный бокал с каким-то экзотическим пойлом, сидела в гордомодиночестве смазливая брюнетка в серебристой блузке с глубоким вырезом. Вдольстойки расположились еще четверо: трое парней и девица. В прохладном полумракенестройный аккомпанемент из побрякиваний шейкера, смешков в зале, звяканьястаканов и кубиков льда утопал в мягких вкрадчивых пассажах модерного джаза.Кройд прошел прямо к стойке.

— Хирама не видел? — спросил он у бармена. Тот намгновение оторвал взгляд от бутылок и отрицательно покачал головой.

— Может, объявится поближе к вечеру? — дополнилвопрос Кройд.

Бармен неопределенно пожал плечами:

— Давненько что-то не видал его здесь.

— А как насчет Джейн Доу?

Бармен снова взглянул на Кройда, проявив на этот раз большийинтерес:

— Получила полный расчет.

— То есть, по сути дела, ты не знаешь, могут ли сегодняони осчастливить ваш кабак своим присутствием?

— По сути дела — нет. Кройд задумчиво кивнул:

— Меня зовут Кройд Кренсон, и я собираюсь у вас сегоднядолго столоваться. Так вот, если вдруг появится Джейн, как бы мне об этомузнать сразу?

— А лучший способ для этого у нас простой — оставьтезаписку на служебном столике. И сидите себе спокойненько.

— Дай на чем написать, — потребовал Кройд. Барменскрылся за стойкой и тут же вынырнул с карандашом и блокнотиком. Кройднацарапал короткое послание.

Когда он возвращал блокнот, на его бледную руку нежно леглизагорелые пальчики с ярко-красными ноготками. С них взгляд Кройда перебежал наплечо, перекинулся на грудь, почти открытую откровенным декольте, где помедлилмгновение, затем поднялся выше. Перед ним стояла та самая одинокая леди сосвоим экзотическим коктейлем. При более внимательном взгляде она смутнопоказалась Кройду знакомой…

— Кройд? — произнесла брюнетка мягким вкрадчивымголосом. — Не надоело еще стойку подпирать?

Встретив взгляд темно-карих глаз в упор, Кройд все мгновенновспомнил.

— Вероника! — просиял он.

— Точно. Не такая уж дырявая память для психа, —заметила она, улыбаясь.