– Первоначальных вещественных доказательств сколько угодно, – продолжил начальник следственного отдела. – В двух сумках обнаружены четыре автомата «АКС-74У», три пистолета «ТТ» китайского производства, один пистолет Макарова, триста патронов калибра 5,45, восемнадцать килограммов тротила, пять гранат «Ф-1», одна граната «РГД-5», четыре электродетонатора, сорок один патрон калибра 7,62 под пистолет «ТТ» и пятьдесят патронов калибра 9 миллиметров под пистолет Макарова.

– Крупный улов, – заметил один из руководителей ОВД.

– Улов-то крупный, но идентифицировать его крайне сложно – все оружие со спиленными номерами.

– А тротиловые шашки? – спросил Сапронов.

– Что – тротиловые шашки?..

– Я же сам их видел, еще на месте преступления!

– Ну да, – кивнул майор Афонин. – Были там и тротиловые шашки цилиндрической формы, но это не фабричная продукция. Их выплавляли скорее всего, пользуясь обыкновенными пластиковыми бутылками из-под газировки, такие по полтора литра, а остальное было разлито в две пластиковые канистры из-под автомобильного масла. Там, между прочим, и дырочки для детонатора были сделаны.

– О чем это говорит?

– Видимо, кто-то заказывал взрывные устройства большой мощности. Килограмма тротила вполне достаточно, чтобы целый подъезд взорвать.

– А стрелковое оружие? Гранаты? Там же целый арсенал…

– Пока затрудняюсь ответить. Видимо, поступил заказ от какой-то преступной группировки, но конкретно ничего сказать нельзя. Никаких имен, адресов обнаружить не удалось.

– Николай Николаевич, а ваши следователи обратили внимание на то, где находились преступники в момент их, так сказать, обезвреживания.

– Неподалеку от Дворца культуры профсоюзов…

– Но ведь там на следующий день должна была пройти церемония похорон бывшего председателя горисполкома Михайлишина! Все это очень похоже на террористический акт.

– Похоже, – не возражал Афонин. – И нам крупно повезло, что удалось пресечь этот террористический акт, если он, конечно, планировался. Здесь пока все.

– Что с остальными происшествиями последнего времени? Я имею в виду казино.

– Здесь есть крупные подвижки. Личность пострадавшего установили довольно быстро. Это некий Гулин Виктор Алексеевич, ранее судимый. По оперативным данным, в уголовной среде города известен под кличкой Амбал. Оружие, из которого совершено покушение, – охотничье ружье двенадцатого калибра или его обрез. Патроны были дробовые…

– Подробности сейчас не столь важны, – сказал Сапронов, явно не испытывавший особого интереса к этому делу. – Надеюсь, личность пострадавшего говорит сама за себя. Ранее судимый… Где работал? – Выяснить не удалось. Видимо, без определенного рода занятий.

– Вот, – убежденно сказал Сапронов. – И без определенного рода занятий… Наверняка не поделил чего-нибудь с дружками, такими же уголовниками. Как его состояние?

– Тяжелое, но стабильное. Будет жить, – уверенно сказал Афонин. – Здоровье у него бычье.

– Вот и хорошо, – подытожил Сапронов. – Пусть этот бык бога благодарит.

Некоторые из присутствующих знали, что в ночь во время покушения во время дорожно-транспортного происшествия в нетрезвом виде был задержан Виктор Романчук. В багажнике его разбитой машины обнаружили помповое ружье двенадцатого калибра.

Препровожденный в ИВС Виктор Романчук на следующий день был выпущен после визита городского прокурора Лукьянова. Ружье Романчуку вернули, поскольку задержанный предъявил на него все разрешительные документы. Едва ли кто-нибудь в городском ОВД был заинтересован в раздувании этого скандала, а все еще сомневающимся полковник Сапронов открыто дал понять, что вопрос этот снят с повестки дня.

– С этим делом все ясно, – сказал он. – Бандитские разборки нас не интересуют. Пойдем дальше.

– Взрыв в казино, – продолжил Афонин.

– Опять это казино! – поморщился Сапронов. – От него одна головная боль. Пострадавшие есть?

– Легкие ранения у охранника игорного заведения…

– Этот Панфилов со своим заведением доиграется, – засопел начальник ОВД. – Мы же его предупреждали. Правильно я говорю?

Он выразительно посмотрел на майора Груднева, начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями.

Груднев согласно кивнул.

– Предупреждали неоднократно. Но он у нас фигура особенная! Панфилов считает, что ему многое позволено, поскольку у нас, видите ли, свобода и демократия. Таким, как он, замечания правоохранительных органов что мертвому припарки.

– Ничего, у нас терпения хватит, а вот Панфилов и ему подобные, те, кто усиленно ищет себе на голову неприятности, в конце концов доскачутся. Вчера ему казино взорвали, а завтра голову оторвут…

– Так что делать со взрывом? – спросил Афонин.

– Николай Николаевич, вы ведь только что сами утверждали – средства у нас ограничены, сил на все не хватает, техники мало… Верно?

– Верно.

– Значит, необходимо выбирать приоритеты. Есть дела, требующие пристального внимания со стороны государства, а все остальные могут и подождать.

– Ясно.

– Кстати, есть какой-нибудь прогресс в деле Турченко?

Афонин снова тяжело вздохнул.

– К сожалению… э… очень небольшой. Текучка, понимаете, Николай Михайлович, каждый день – что-нибудь новое.

– Вот это – очень, очень плохо, – снова насупился Сапронов. – Майор Турченко был одним из лучших наших сотрудников. То, что мы до сих пор не можем продвинуться в деле расследования его гибели, ложится темным пятном на весь городской отдел внутренних дел. Как нам смотреть в глаза подчиненным? Запомните, Николай Николаевич, это дело я буду держать под личным контролем. Сколько времени прошло, а?

– Мы отрабатывали различные версии… – Пора было прийти к каким-нибудь результатам.

– Сейчас на первое место вышли две версии: служебная и бытовая.

– Пинкертоны хреновы! – взорвался Сапронов. – А что, раньше об этом догадаться было нельзя?

– Николай Михайлович, – взмолился Афонин, – вы же знаете, какова квалификация моих сотрудников. А тут еще вал бытовухи… До всего руки не доходят.

– Вы не знаете, как разбираться с бытовухой?

– Знаем и многое делаем в данном направлении. По этой части даже у городской прокуратуры нет к нам претензий.

– Слыхал, – неожиданно подобрел Сапронов, – от Лукьянова, как вы там изгаляетесь, сочинители, мать вашу… Только смотрите, не переусердствуйте – отказывать в возбуждении уголовных дел тоже надо с умом. А то, понимаешь, недавно написали… Как там было? Сейчас припомню… «Хозяин неоднократно избивал свинью и угрожал ей смертью»… Так, что ли?..

Напряжение, царившее в кабинете, разом спало, и все дружно засмеялись.