– Конечно, – сказала я с внезапной решимостью. – Всего два месяца разлуки, верно?

Он ущипнул меня за нос.

– Верно.

– И это не значит, что мы не сможем общаться другими способами.

– Совершенно верно.

Я села, положила голову ему на плечо, и он обнял меня за талию, пока я массировала его мышцы.

– Обязательно давай отдых своему телу. Не забывай прикладывать лед к синякам. И разогревайся как следует.

Он уткнулся лицом мне в шею, притянул меня ближе, и несколько минут я слушала, как мы оба глубоко втягиваем воздух, вдыхая запах друг друга. Его рука сжала мое бедро, он лизнул мою шею, его гортанный голос прогрохотал в моем ухе:

– Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось, Брук. Просто не могу. Я должен был отправить тебя домой. – Он с такой мукой произнес эти слова, что я успокаивающе погладила его по голове, нежно перебирая пальцами его волосы.

– Я знаю, Реми, знаю. У нас все будет хорошо, у всех троих.

– Это самое главное.

– И, как ты говоришь, у нас есть ребенок. Есть главное, ради чего стоит делать все остальное.

– Чертовски верно!

– Ты вернешься раньше, чем мы успеем слишком сильно соскучиться друг по другу.

– Конечно. Я буду тренироваться, а ты – отдыхать.

– Да.

Мы замолчали и долго сидели обнявшись, я почти слышала, как тикают минуты, словно мелкие злобные ведьмы, разрушающие мою жизнь. Ремингтон снова начал вдыхать мой запах, словно стараясь насытиться им на все долгих два месяца, и я в ажиотаже делала то же самое, вдыхая его запах, закрыв глаза, а затем снова начала слегка массировать его плечо, чувствуя под пальцами твердые мощные мускулы.

– Я оставила немного масла арники в твоем чемодане. На случай, если появятся болезненные ощущения в мышцах.

– Ты все еще боишься увидеть кровь? – тихо спросил он, и когда я кивнула в ответ, он пересадил меня к себе на колени, а я прижалась к нему, свернувшись в его руках калачиком.

– Каждый раз, когда начинается спазм, я боюсь, что вот-вот начнется кровотечение.

Он провел по моей спине своей широкой теплой ладонью и прижался губами к моему лбу.

– Я знаю, как тебе тяжело отказаться от пробежек. Но пожалуйста, продержись это время… ради меня.

– Это не сравнится со страхом потерять ребенка, – прошептала я. – Не беспокойся. Я бегала всю свою жизнь. Но сейчас я даже ходить боюсь, вдруг спазмы вернутся и я обнаружу кровь на трусах. Клянусь, если я не смогу удержать в себе ребенка любимого мужчины, я не знаю, что буду делать… Я просто не могу, не имею права его потерять.

– Твои родители знают, что ты приедешь? Твоя сестра?

– Я сообщила им, что прилетаю, но они еще не знают ничего о нас с тобой. Я приберегла это для личной встречи. Только Мел и двое других моих друзей в курсе.

Он чуть отодвинул меня от себя, чтобы заглянуть в лицо.

– Хорошо. Но кому ты позвонишь в первую очередь, если тебе вдруг станет хуже? Мне, запомни. Кому ты позвонишь, когда тебе что-нибудь понадобится? Мне! Я буду для тебя всем. Твоим спасательным кругом. Твоим партнером для секса по телефону. В любое время, в любом месте, где бы я ни был. Я ясно выразился, Брук?

– Прости. Все мои мысли застряли на «сексе по телефону», – хихикнула я.

– Правда? И что я должен прояснить насчет этого?

При виде дьявольского изгиба его приподнятой брови по моему телу разлился жар. Мысль о телефонном сексе с Ремингтоном заставила меня одновременно и рассмеяться, и почувствовать невероятное волнение, в конце концов я шутливо толкнула его в грудь.

– Пожалуй, я не стану звонить тебе из-за этого! Я ведь прекрасно знаю, что ты будешь очень занят.

Его глаза сверкнули.

– Для этого я никогда не буду слишком занят.

– Откуда, интересно, этот блеск в твоих глазах? Ах, так ты делал это раньше? Держу пари, что Мелани делает это с Райли.

Ухмыляясь, он провел ладонями по моей спине, затем нежно поцеловал меня в мочку уха, в нос и чуть хрипло прошептал:

– Я хочу сделать это с тобой.

Мои нижние внутренние мышцы и соски тут же отозвались мучительной болью, и лицо залил горячий румянец. Я так любила, так берегла в памяти все то, что было с нами в первый раз. Нашу первую встречу. То, как он в первый раз дал послушать мне «Айрис». В первый раз пригласил меня на пробежку. Наш первый поцелуй и первая ночь вдвоем, когда мы занимались любовью. Но у нас никогда не было первого секса по телефону.

– Я тоже этого хочу, но не знаю, смогу ли. Что, если… опять начнется кровотечение?

Его губы прижались к моему лбу, а пальцы – к двум верхним пуговицам блузки, и его голос, в десять раз более напряженный, чем мгновение назад, произнес:

– Это просто кровь, и ничего больше.

Его запах, его феромоны сводят меня с ума! Мое лоно сжалось от внезапного желания, и моим и без того чувствительным грудям стало слишком тесно в лифчике.

– Ремингтон, боже, только ты можешь возбудить меня прямо сейчас, когда я просто умираю от беспокойства.

Его руки накрыли мои ягодицы, губы скользнули по уху; затем к ним присоединился язык… и новая волна жара поднялась между моих бедер.

– Я так чертовски сильно хочу тебя. – Его хриплое дыхание опалило мне кожу, как и ладони, обхватившие мои груди под тонкой тканью спортивного лифчика.

Он прижал их друг к другу и уткнулся носом в ложбинку между ними, что-то невнятно бормоча при этом.

– Как только ты сможешь и захочешь, – повторил он, поднимая голову и прижимаясь своими губами к моим, так что его слова щекотали мой язык. – Просто позвони мне и скажи. Скажи, что хочешь меня. Что ты ждешь меня, и я обо всем позабочусь. Я позабочусь о своей женщине – когда она только захочет. И сделаю все, что она захочет.

– Я тоже. Ты позовешь меня, и я позабочусь о тебе, – прошептала я в ответ, проводя большим пальцем по твердым линиям его подбородка. А затем мы снова приникли друг к другу, и в течение всего остального полета он больше не произнес ни слова, а только прижимал меня к себе и целовал… целовал… целовал…

♥ ♥ ♥

Шофер в шикарном черном «Линкольне» ждал нас в аэропорту, Ремингтон сказал пилотам, что вернется через два часа. Мы ехали на заднем сиденье машины в полной тишине, прижавшись друг к другу так близко, как только возможно. Я смотрела на бегущие за окном знакомые пейзажи и листала фотографии на своем айфоне, понимая, что делаю все, чтобы отвлечься и не заплакать. Кода мы прибыли на место, Реми взял меня на руки и точно так же, как он нес меня вниз по трапу самолета к машине, отнес меня в мою квартиру.

Я прижималась к нему изо всех сил, обхватив его руками за шею.