Я хмыкаю на замечание. Помнится, за пять лет у нас только у соседей сарай завалился, вот и все изменения. Не стоит оно того, чтобы проводить время с этим… Фух. Этим.

— Я, наверное, попрошу поменять мне платье на золотое с изумрудами, — задумчиво прикусив губу, говорит Магда. — И заменю пару движений.

Кидаю на неё взгляд. Да, с такими волосами это будет смотреться здорово. Но вряд ли более эффектно, чем коллективный танец старшего курса. То, что нужно, чтобы остаться середнячком и не привлекать внимания.

Подхожу к Илли, которая тихо сидит в углу и едва ковыряется в тарелке.

— Ты чего? — присаживаюсь рядом. — У тебя же уже всё было готово.

Она кивает и тщетно пытается сдержать слёзы. Одна скатывается по её щеке и разбивается о край тарелки.

— Илли, что случилось? — дотрагиваюсь до её плеча.

Девушка вздрагивает, поднимает на меня опухшие глаза, а потом задирает рукав.

Дракона мне в мужья… Её метка окольцовывает запястье.

Не может быть!

Замкнулась!

Глава 29. Почему это случилось?

— Илли… — ошарашенно выдыхаю я. — Да как же так-то? Когда?

Девушка натягивает обратно рукав и вытирает им слёзы.

— На последнем занятии, — шепчет она и старается продолжить есть. — Я не хочу… НЕ хочу, чтобы кто-то знал. Ведь тогда…

Она может не заканчивать про то, что ей грозит.

Замкнувшаяся метка — это гарантия того, что девушка идеально подходит, чтобы объединить свою магию с магией императора, а потом родить ему наследника. То есть ту, у которой будет окольцовано запястье, просто тут же заберут из академии, запрут в особо охраняемой башне, и свет она будет видеть только через маленькое окошечко. Чтобы никто и ничто не могло навредить ей.

Ну и императора, соответственно, эта дева будет в разы чаще, чем остальные.

Как представлю… Фу! Нет, лучше не представлять.

Проклятье. Да как такое могло произойти с Илли?! Чем эта тонкая ранимая, восторженная девочка это заслужила?

— Они не почувствуют? — шёпотом спрашиваю я.

Она пожимает плечами.

— А кто знает? За долгие, очень долгие годы это случилось впервые, — шмыгнув отвечает Илли.

Ну да. Всё верно. Но что теперь делать? Император же точно приедет к нам, он стопроцентно должен увидеть!

Я присоединяюсь к задумчивому ковырянию в тарелке с мыслями о том, что грядёт что-то страшное. Не только для Илли, но и для всех. Для других цветов, для меня, для Саймона… И даже для Алистара.

Ответом на все наши вопросы служат появившиеся в столовой гвардейцы императора. Двое высоких очень хмурых мужчин входят и словно заполняют собой всё помещение.

Девчонки замолкают, сбиваются в стайки и испуганно смотрят на интервенцев. Я неосознанно разворачиваюсь так, чтобы прикрыть собой Илли. Она тихо всхлипывает и начинает дрожать.

Следом за гвардейцами входит храмовник с каким-то свитком в руках.

— Император почувствовал, что случилось то, чего ждали долгие годы, — объявляет он. — На одной из вас полная метка. Согласно приказу императора, счастливица должна выйти к нам.

Девушки начали искусственно переглядываться, чтобы в итоге сойтись взглядами на… мне. Что? Опять я за всё в ответе? Но в этот раз возмущаться мне не хочется. Мне хочется защитить Илли, не допустить того, чтобы её забрали.

— Покажите все свои руки! — строго приказывает храмовник. — Иначе мы будем вынуждены применить силу.

Понимаю, что я-то покажу, но на руке — подарок ректора. Неизвестно ещё, как они к этому отнесутся… Ведь Илли что-то упоминала, что это очень необычно.

— Ты! — храмовник в первую очередь почему-то решает ткнуть в меня. — Иди сюда!

Со всей силы сжимаю челюсти и встаю.

— Не надо… — тихо говорит из-за моей спины Илли. — Не трогайте никого. Метка у меня.

Она робко выходит и на ватных ногах идёт к людям императора, поднимая при этом рукав. Остальные цветочки охают, а я закусываю губу. Не хочу. Так не должно быть.

— Прекрасно, — с восторгом выдыхает храмовник. — Юная дева, тебе несказанно повезло. Ты идёшь с нами, и мы начнём тебя готовить к ответственной встрече с императором. Он будет здесь уже завтра!

— Никто и никуда не пойдёт с вами, — раздаётся громом голос Тенгера. — Пока вы в стенах академии за всех адепток отвечаю я.

Ректор входит в столовую, и тут уже начинает казаться, что гвардейцы крошечные по сравнению с ним. И даже не в плане размера (так-то бицепсы и плечи у них ого-го какие). Но они явно уступают ему во внутренней силе.

— Но у меня приказ… — начинает храмовник.

Тенгер оттесняет Илли, пряча за себя, и твёрдо приказывает:

— Покиньте столовую, предназначенную исключительно для девушек цветника Его Императорского Величества. Своим нахождением здесь вы нарушаете более десяти пунктов правил. Два из которых караются ударами плетей, — ректор опускает подбородок. — Как для девушек, — прокатывается тихий женский «ой», — так и для вас. Мне привести это в исполнение?

Храмовник натужно сглатывает и мотает головой из стороны в сторону.

— Н-нет, н-не н-надо, — отвечает он. — Но как же…

— С приказом императора я с удовольствием ознакомлюсь, — Алистар вырывает из рук храмовника свиток. — И с Его Величеством тоже объяснюсь сам.

Тот замирает, глядя на ректора как кролик на удава. Гвардейцы явно не горят желанием вмешиваться.

— Покиньте помещение, я сказал! — чуть грубее рявкает Тенгер.

Только теперь я понимаю, что всё это время он сдерживал раздражение.

Мы провожаем взглядом уходящих прочь гвардейцев с храмовником и чуть-чуть расслабляемся. В столовой как будто даже дышать становится легче, а светильники на столах начинают гореть чуть ярче.

Ощущение, как перед грозой. Тучи ходят вокруг, гремит и сверкает то с одной стороны, то с другой, но где-то в отдалении и дождя нет. Зато есть точная уверенность, что ещё немного, и круг сомкнётся, превратится в точку, и тогда будет страшно.

Не выдерживаю и подхожу к Илли, аккуратно обхватывая её за плечи. Девушку трясёт, она еле-еле сдерживается, чтобы не шлёпнуться в обморок прямо тут.

— Всем разойтись по комнатам, — командует ректор, мазнув взглядом по цветнику. — Инга и Илли в мой кабинет.

Я вздрагиваю от неожиданности. Демоны б его побрали. Опять? Я-то тут при чём?

— Бегом! — глаза Тенгера снова сверкнули золотом, но я ничего не успеваю разглядеть, потому как он резко разворачивается и выходит.

Опять этот непонятный блеск? Но как?

Мы с Илли и впрямь вынуждены бежать, чтобы поспевать за широкими шагами ректора. В этот раз он ведёт нас не людными коридорами, по которым сейчас совершенно точно слоняются адепты, а каким-то тёмным, будто бы внутри стены, туннелем. Хотя, почему «будто бы»? Скорее