Джульетта, но в динамике раздался голос, говорящий на шанхайском диалекте. Ее брови взлетели вверх. – Хм. Интересно.

Рома откинулся на спинку сиденья и чуть заметно улыбнулся.

– Да уж, интересно.

Джульетта замерла – похоже, Рома забыл. Когда поезд тронулся с места, когда Рома посмотрел на пейзаж за окном, и в отражении на стекле стало видно, как его лицо напряглось, Джульетта поняла, что он опять вспомнил – вспомнил, кто она и кто такие они оба.

Поезд шел все дальше.

Путешествие из Шанхая в Гуньшань было недолгим, и пейзаж за окном быстро стал сельским – теперь они ехали мимо обшарпанных домишек и грунтовых дорог. Рядом с железнодорожными путями росла трава, притом более ровная и зеленая, чем все то, что Джульетте доводилось видеть в городе – если, конечно, не считать травы на газонах в парках, которые содержали иностранцы.

Она незаметно выдохнула и прислонилась щекой к окну. Рома сделал то же, но она решила не смотреть на него, чтобы он не подумал, будто она глазеет. Вместо этого она повернулась к другим пассажирам, которые дремали, пока пыхтел поезд.

Когда Рома нарушил молчание, ее мысли были уже настолько далеко, что она вздрогнула.

– Если предположить, что мы найдем шантажиста… – Никакой прелюдии, никакого вступления, он сразу взял быка за рога. – Полагаю, нам понадобится план действий.

Джульетта забарабанила пальцами по столу.

– Может, мы просто пристрелим его?

Рома картинно закатил глаза. Ее немного злило, что, несмотря на все происходящее, он кажется таким красивым и темные тени от ресниц ложатся на его щеки, напоминая осыпавшуюся с глаз подводку сурьмой.

– А что потом? – спросил он. – Это ничем не отличается от нашей охоты на Ларкспура. Если мы убьем шантажиста, то как нам добраться до чудовищ?

– Нет, на этот раз все не так, – возразила Джульетта. Она чувствовала, что в вагон проник холод, и на ее руках под рукавами выступила гусиная кожа.

Когда ее пробрала зябкая дрожь, Рома нахмурился, глядя в ее декольте. Она понимала, что зря надела такое платье сейчас, зимой. Но он не имеет права ее судить.

– О чем ты?

Джульетта взяла со столика свое пальто.

– Ничто не связывало Пола Декстера с коммунистами, потому что он виделся с Ци Жэнем всего один раз, а затем просто положился на его бессистемные превращения. А этот шантажист… – Она встала и надела пальто, и его ткань укрыла ее колени. – Вряд ли он находится далеко от вскормленных им чудовищ. Ведь он посылает их на дело как слуг, которые выполняют его приказы. Это требует участия. И постоянных встреч.

– По-моему, это всего лишь твоя догадка, – заметил Рома.

– Вся наша миссия основана на догадках, – ответила Джульетта, подняв воротник. – Я… – Она вдруг осеклась, заметив то, что происходило в проходе между сиденьями. Белый цветок-француз сидел неподалеку, рядом с проходом, и, кажется… ему было больно.

– Джульетта? – проговорил Рома, вытянув шею и посмотрев туда, куда смотрела она. – Какого черта? Что тут происходит?

Белый цветок вдруг схватил стакан, стоящий перед ним, и выплеснул жидкость себе в лицо.

– Пожар! – крикнула Джульетта.

Белый цветок взревел от боли, и Джульетта дернула Рому за руку, не обращая внимания на его смятение: он оглядывался по сторонам, пытаясь понять, где вспыхнул несуществующий пожар. Остальные вообще не сомневались, что где-то начался пожар – они спешили к дверям в следующий вагон. Они находились в самом хвосте состава, и можно было бежать только в одну сторону – вперед.

– Какого черта? – повторил Рома, когда она рывком потащила его к двери, где уже толпились пассажиры. – Что…

Джульетта ахнула, услышав громкий резкий звук – это рвалась одежда. В следующий момент Белый цветок превратился в чудовище – такое высокое, что его спина уперлась в потолок. Его грудь вздымалась и опускалась, ноздри раздувались, сквозь сине-зеленую кожу были видны черные точки, спешащие к его позвоночнику.

Они приближались к двери, но половина пассажиров остались сзади, за ее спиной. Если она попытается пропустить всех вперед, то туда же хлынут и насекомые и заразят всех, кто едет впереди. Но если она сейчас остановится…

Насекомые полезли наружу из отверстий на спине чудовища.

И Джульетта, толкнув Рому через порог, захлопнула дверь.

* * *

Рома задохнулся, резко повернулся и замолотил по двери кулаками. Неужели это опять было чудовище? Неужели в него превратился Белый цветок?

– Джульетта! – взревел он. – Джульетта, какого черта?

Все пассажиры перед ним сбежали, спеша в другие вагоны. Рома стоял в проходе между ними, пол ходил ходуном под его ногами. Он толкал дверь, дергал ее на себя, разбивая костяшки пальцев, но что-то держало ее с той стороны, и она не сдвигалась ни на дюйм.

– Джульетта! – Его кулак снова врезался в дверь. – Открой эту чертову дверь!

И тут послышались крики.

* * *

Джульетта обвязала ручку двери шнуром и туго затянула его. И едва она успела это сделать, насекомые посыпались вниз, их черные лапки забегали по всем поверхностям – по полу, по стенам, по человеческим телам. Это был не первый раз, когда она наблюдала подобное, но к ее горлу все равно подступила тошнота.

Они ползали. Ползали по ее голове, под ее платьем, по сгибам ее локтей, по коленям, по пальцам. Оставалось только закрыть глаза и уповать на вакцину, которой она привилась несколько месяцев назад. Она даже не знала, продолжает ли действовать эта прививка, но больше она ничего не могла сделать, ничего кроме…

Резко втянув в себя воздух, Джульетта смахнула рой насекомых со своей шеи, отчаянно пытаясь избавиться от этого ощущения. Она резко развернулась и открыла глаза. Но ей не хотелось раздирать свое горло – вакцина защищала ее. Пока люди вокруг нее, шатаясь, опускались на свои сиденья или падали на колени, она продолжала стоять. Пассажиры вцеплялись в свои горла, раздирали их, а она могла только стоять и смотреть.

О Боже.

Чудовище испустило вопль – свирепый, потусторонний. Джульетта тотчас бросилась вперед, проталкиваясь между жертвами помешательства. Ей хотелось спрятаться, но она не могла делать то, чего ей хотелось, только то, что было необходимо.

«Не закрывай глаза, – приказала она себе. – Продолжай смотреть на эту бойню. Иди вперед по крови, пропитавшей пол, и помни, что поставлено на карту. А все потому, что какой-то иностранный торговец хочет нажиться».

Джульетта выхватила свой пистолет, прицелилась и выстрелила чудовищу в живот.

* * *

Из-за запертой двери донеслись выстрелы, и Рома попятился, объятый таким ужасом, что у него даже не осталось сил продолжать толкать дверь. В