– Ох и насмешила же ты меня девка. – Не серчай, сказал он. Это я просто не ожидал, что ты так спросишь. Не хотел тебя обидеть. Сказки, про бабу Ягу,– это про вас целительниц. И видя мое недоумение, продолжил, – Елена, я буду рад за тебя, если ты сживешься с людьми и будет у тебя все хорошо. Да и откуда тебе чего знать. Твоя приемная мать Любава тебе такого точно не расскажет, как она уже на своем месте и другого у нее не будет. Вот ты еще совсем молода и твой талант совсем не раскрыт и кем ты еще будешь пока не известно. Волшебницам много дано и спрос с них больше. Я знаю, что ты лож чуешь сильно, а потом уверен, что все эмоции будешь людские видеть. Да и не только людские. Дети ночи для тебя тоже загадкой не будут. Вот и подумай сама, как тяжело будет тебе среди людей. Хорошо, коль научишься, чувства отключать, а то намаешься среди людей да станешь отшельницей лесной. И в глуши будут тебя люди доставать с просьбами. Вот тебе и сказка, про бабку Ягу. Ты не заморачивайся пока, жизнь покажет со временем. А я тебе пока другое что ни будь, расскажу. Например, вот. О спрятанных кладах, зарытых в Тамбовских лесах лихими людьми. Про злое Эхо, что когда то шалило в этих страшных непроходимых лесах, и заманивало неосторожных путников, или охотников в топи болота, – на радость кикиморам.

Я тоже часто задумывалась о том, какая у меня будет жизнь, но пока я еще умела совсем мало и решила, что пока мне нужно учиться, а там как получиться.

Много – много интереснейших историй было у Архипа Пантелеевича, рассказывая, он хитро поглядывал на меня, буду ли я, что ни будь просить у него. Особенно когда истории про клад были, что вот здесь недалеко зарыта шкатулка с украшениями чудесными и если я хочу, то… Я обычно улыбалась на эти слова и отвечала, спасибо конечно, но я без сокровищ хорошо живу. Мне, конечно, посмотреть хотелось, как он клад вообще выглядит. Но чистых кладов, без проклятия не бывает. А получить проклятие на смерть к браслетику или колечку мне не хотелось. Мне про клады Агриппа рассказывала, что только Хранители кладов могут любой клад взять. А остальным людям и нелюдям мороки больше от тех кладов. Кто такие хранители кладов я не знала, только слышала что Хранитель редкость большая. Лесной Хозяин, поняв, что я к кладу равнодушна, тут же разговор на другое что ни будь, переводил. Например, в какие дни лучше всего росу собирать и где, и по интересу мне это ближе было. Когда лучше собрать росу, а то и помогал. И получалось у него это куда лучше, чем у меня. Где и когда собирать травы, надо и на что.

– Не везде можно брать травы для лечения – говорил он. Если место плохое, то толку чуть – а то и хуже будет. А в правильном месте и травы сильные, и пользы большой будут.

А также поучал, где и как собрать траву на измор и порчу. Мне не нужны были сокровища, да и морить я никого не собиралась. А сказки лесного хозяина – я слушала с удовольствием.

Но оказалось, что в лесу есть и очень страшные места и на одно такое лесной Хозяин меня вывел. Я, как то – весь день в лесу провела, устала очень, и вроде как заплутала. Шла домой, не задумываясь не о чем. Тропинка знакомая натоптанная – становилась уже, деревья выше. И хоть день был ясный солнечный – в лесу, где я шла, становилось темнее. Я обернулась, огляделась, вроде правильно шла, но решила, что где то задумалась и сбилась. Повернула назад – но пройдя немного – оказалась на том же месте. Деревья за мной стали смыкаться и мне оставалось только идти вперед. Стало совсем темно. Кроны огромных старых деревьев закрывали небо. Еще немного отшагав, я вышла на странную идеально круглую поляну, окруженную старыми кривыми деревьями. Травы на поляне не было, только голая мертвая земля. А в середине поляны огромный каменный идол и каменная плита – алтарь – перед идолом. Грубые черты идола от возраста были, как бы обветрены, расплывчаты. На алтарной плите и губах идола были темные пятна, как от крови. Я вдруг осознала это жертвенник и пятна действительно от крови. Здесь и сейчас приносят жертвы. Энергия этого места была чудовищной, и как я это сразу не заметила. Мне еще никогда не было так страшно. В ушах зазвучал, закричал – детский плачь, виски сдавила боль. Тень ребенка на алтаре и много маленьких теней вокруг хороводом. Неприкаянные души убитых здесь почувствовала я, и холод вдруг вокруг меня. Я бросилась бежать, я была так напугана. Бежала не глядя, ударялась о деревья – но боли не чувствовала. Главное было выбраться оттуда. Я не помню как, наконец, закончился этот страшный лес. Вот только, и как черту перешла. Просто вывалилась в обычный нормальный лес – поскользнулась, упала и заплакала. Меня трясло и знобило. И – за – дерева, вышел лесной Хозяин с виноватым видом.

– Ох и напугалась же ты, – проговорил он.

– Зачем вы это мне показали? – Закричала я.

Ведь я не могла туда просто так попасть, вы меня туда привели, зачем?!

– Прости – повинился он. Я не думал, что ты так все прочувствуешь и примешь к сердцу. Травы там собирать хорошо на порчу, вот и решил тебе показать. Место плохое, самому мне не нравиться, и сделать ничего не могу, что бы избавиться от него.

– Кому это капище? – Снова спросила я.

Хозяин махнул рукой. – Хоть боги и ушли – но произносить его имя я не хочу. Беду кликать. А то, что видела алтарь это жертвенник первенцев. – На это капище матери относят своих первенцев.

Я глядела на него с ужасом. Как такое возможно?

– Что и сейчас?

– Во все времена находятся матери, которые за жизнь первенца хотят получить, кому что нужно. Кто – то просит достатка, кто – то силу. Дети (а первенцы особенно)– самые сладкие жертвы – за них он (идол) щедро осыпает того кто решиться на такую жертву. Правда, награду не все удержать могут – говорил Хозяин. – Ладно, ты, прости меня – продолжал он. – Да иди домой. Я тебе самую короткую дорогу открою,