как с каждым словом, вспыхивают в ауре коричневые неприятные пятна. А были и те, у которых природный цвет ауры был забит багровыми пятнами гнева, чернотой – злости и зависти и ненависти, и был постоянным. Их, – лечить мне и не хотелось, от слова совсем. Любава сердилась на меня за это.

– Ты никому не должна отказывать в помощи, нравиться или не нравиться тебе человек. Иначе ты тоже будешь подобна им, станешь злой. Нельзя никого судить, мало ли какая причина сделала человека злым и неприятным.

Я слушалась ее – но все равно некоторые люди мне были очень неприятны. Некоторые из них просто вытягивали силы из окружающих, как вампиры. И я стала закрываться от них как бы коконом, мысленно представляла свои очертания и наливала контур силой.

Питирим, увидев это сказал.

– Правильно, тебе надо учиться закрывать себя. Ты постоянно должна держать защиту, тренируйся больше и привыкнешь со временем. – Пока ты прилагаешь много усилий для того что бы создать и удержать кокон, а у тебя это должно быть доведено до автоматизма. И твои способности будут постоянно совершенствоваться.

А пока я училась, долго мне пока не удавалось удержать защиту и приходилось постоянно контур обновлять заново. Лето и осень прошли как обычно, каких то очень интересных больных не было. Единственное яркое мое воспоминание за это лето обильный урожай земляники, которую я очень любила. Я собирала ее пока ягода шла с маньяческим упорством. Любава на меня даже рукой махнула и отпускала одну в лес, впрочем, далеко я и не уходила, ягоды крупной было много и вокруг нас. Я приносила полные корзины ягод, а Любава быстро их превращала в банки с вареньем или рассыпала на сушку. Лесной Хозяин Архип Пантелеевич посмеивался в усы, глядя как я аккуратно, стараясь не пропустить ни одной, быстро собираю ягоду.

– Ох, Елена, ты ж зверюшкам моим, хоть немного оставь.

Я тоже смеялась с ним.

– Вашим зверюшкам, Антип Пантелеевич весь лес принадлежит, а я так только рядом прошлась.

Когда ягода закончилась, я и сама вздохнула с облегчением, устала. Лето и осень пролетели как один день и вот уже холодно и снежинки полетели. А с началом зимы Питирим добавил новые предметы и соответственно у меня появились новые учителя.

Колдунья Агриппа, которую я побаивалась, оказалась редким специалистом по ядам. Она, как и прежде, была со мной неприветлива, но это я уже воспринимала спокойно. Она такая – какая есть. Не злая, просто очень закрытая в себе одинокая женщина. Главное – Агриппа очень интересно рассказывала о ядах, и травах, из которых яды составляют. Очень она расширила мой кругозор травницы. К тому же колдуньи часто используют для отравы, вроде безобидный набор трав. Испортить траву наговорами и специальной обработкой тоже наука, и она давала мне основы. Наука правильно собрать траву в плохих местах, на темных капищах или кладбищах, таким составом легко убить, но и можно вылечить человека, на которого наложено тяжелейшее проклятье. Как распознать наговоренную или обработанную траву. Как приготовить яды, не только из растительного сырья. А уж если ты занимаешься ядами, то нужно в первую очередь уметь их нейтрализовать, или уметь готовить антидоты на все случаи жизни. И конечно практические занятия, и еще много чего. Как определить яд длительного воздействия на раннем периоде. В каких продуктах, или питье лучше растворить яд, или обработать ядом одежду незаметно. Не самый приятный предмет, но очень интересный, и мне знать его нужно. А еще Агриппа умела накладывать порчу, вернее порчу могут сделать все, кто работает с магией и даже обычные люди. А Агриппа умела делать порчу сложную, наведенную издалека и сильную, ту которую снять не возможно, даже колдуньям сильнее ее по дару. Вот такой у нее был темный талант.

– Ты, говорила мне она, может порчу, и насылать не будешь. Но и лечить, не зная как, она наложено проклятье – ты не сможешь. Ты лечила уже мальчика с порчей на смерть. Но тебе тогда просто повезло, что, тот, кто сделал это, был слабее тебя по силе. И еще он не был мастером и не оставил ловушек. Бывает так, снимаешь порчу, и погибаешь сам, есть среди нас такие виртуозы. – А ведь бывают – ох, – какие умельцы и есть и сильнее и опытнее тебя. К тому же порчу можно просто снять, а можно и отправить – обратно усилив ее втрое или всемеро.

Я впитывала как губка знания, которые давала мне колдунья Агриппа. Лаборатория у нее в доме оказалась очень неплохой, и практические занятия у меня пошли легко, все – таки я столько работа с травами и отварами. Агриппа только об одном жалела, что все чему она меня учит, для меня это только как познавательный курс.

– Мне бы такую ученицу, с твоим даром, наследницу. Пора мне уж, да никак найти не могу. А с тобой заниматься хоть и интересно, а баловство одно. Хотя кто знает, может тебе эти знания, и пригодятся в жизни.

Кузнец Михей тоже стал, занимался со мной, и я на его занятиях отдыхала. Нет, конечно, мне пришлось нелегко физически, когда начались практические занятия, но голова моя отдыхала. Для начала Михей рассказывал историю холодного оружия, ознакомительно. И стал обучать меня ножному бою.

– По лесу вы часто ходите с Любавой – говорил Михей. А вдруг на кого нарветесь. Ведь вы слабые женщины и беспомощные. А я научу тебя защищаться. Да и клинок сделаю тебе по руке от оборотней и упырей. – Даже если просто обездвижишь врага,– тебе лишние секунды, что бы ударить магией, или убежать.

Ох, как тяжело мне было. Руки после первых занятий болели страшно и еще я – ухитрилась нанести кучу порезов себе. Михей расставил во дворе и в кузне мишеней и подобрал несколько клинков для метания, руку набивать. В мишени я научилась попадать довольно ловко, но боялась того смогу ли я так же спокойно кинуть нож в человека. Тренировки по ножевому бою давались тяжеловато, Михей был силен, ловок и опытен, и я просто не верила, что смогу с ним справиться. И он стал меня просто обучать приемам боя.

– Если что в бой не ввязывайся, говорил он, – ударила и беги. И тренируй постоянно мышечную память. Это тебе пригодиться.

В соседней деревеньке Баево появился фермер, очень деятельный и толковый руководитель. Мы не были с ним пока знакомы, но о человеке можно судить и по его поступкам. В деревеньке