– Буду премного благодарна, если вы мне действительно расскажете эту легенду, ваше величество.

– А я, пожалуй, буду благодарен, если наедине мы перейдём на менее формальные обращения. Прошлой ночью мы вполне приятно общались без всех этих «величеств», – замечает он, скривившись. 

– Я тогда не знала, с кем общаюсь, в отличие от вас, – замечаю с ноткой сарказма.

–  Почему же? Вы общались с мужчиной, который искренне желал познакомиться ближе с понравившейся девушкой. Статусы тут ничего не меняют.

– В нашем случае это меняет многое, но спорить с вами мне совершенно не хочется, как и развивать сейчас эту тему. Извините, но я хочу услышать о договоре, – пытаюсь я вернуть разговор в нужное мне русло.

– Конечно, – примирительно усмехается император, хотя в глазах его я отчётливо вижу, что мой ответ ему не понравился. – Раз уж мой дорогой брат доверил мне такую важную миссию… Думаю, вам не надо рассказывать, что во времена нашего с Синнардом предка Маркуса Верра Верриды, как таковой ещё не было. А были разрозненные княжества, которые постоянно воевали друг с другом. Наш предок задался целью объединить их все под своим правлением дабы прекратить многовековые кровопролитные войны, постоянно уносящие сотни жизней оборотней, магов и простых людей.

– Да. Об этом мне известно, – киваю я, оставив при себе мысли, что наверняка мотивы прославленного Маркуса не целиком и полностью были настолько благородны.

Ручаюсь, что не последнюю роль в его стремлении объединить под своей рукой всех оборотней сыграло и желание очень сильного вожака, подчинить себе всех, кто не способен с ним потягаться за власть.

– Но вряд ли вы где-либо встречали информацию, что во всём Маркуса поддерживала его супруга Эджит, дочь и наследница одного из князей-союзников, сильная тайра, которая наравне с супругом правила, воевала, участвовала во всех его замыслах и вдохновляла на новые. Они были истинной парой, двое, как одно нерушимое целое, – в голосе императора отчётливо слышится восхищение и даже нотка мечтательности.

О меня не укрывается, что пример этой пары для него играет очень большое, можно сказать сакральное, значение. И сразу вспоминается то, как он меня уговаривал посмотреть в источник. Я ведь так и не знаю, увидел ли он там свою истинную.

– И как с этой, без сомнения, достойной уважения парой связан мой предок Лотар? – интересуюсь тихо. 

И снова внимательный взгляд в мою сторону, словно в моём облике он ищет что-то. Не знаю, успешно ли. Да и не важно это это сейчас. Умехнувшись, император продолжает: 

– О, очень просто. Отец Лотара в своё время не проявлял особой лояльности к Маркусу и вполне мог бы стать одним из тех, кто пытался воевать с ним. Если бы не тот факт, что его сын гостил у Маркуса в замке.

– Вы хотите сказать, он был заложником Маркуса? – удивлённо вскидываю я брови.

– Ну. Можно и так сказать, – нехотя соглашается Сандэр.

Угу-угу. Манипулятивное благородство Верров во всей красе.

– И как так получилось, что заложник стал побратимом? – с некоторым недоверием интересуюсь я. – И вообще зачем Лотару было спасать Маркуса?

– Вы не можете предположить, что за время своего пребывания в замке Верров молодой Лотар проникся уважением и дружеской привязанностью к своему… миантору? – с шутливым возмущением щурит глаза Сандэр.

А-а-а-а, ну это всё меняет, да. Сама на это повелась, так что вполне могу представить.

– Была ещё и одна причина, – улыбается Сандэр. – Лотар влюбился в младшую сестру Эджит Сенту. Он даже просил руки девушки, но ему отказали в силу её слишком юного возраста, хотя сама девушка дала молодому магу надежду, что в будущем всё-таки выберет его. В любом случае, когда Лотар вернулся в Эббон и их с отцом попытались втянуть в войну против Маркуса, молодой Эбббони не спешил отвечать согласием, несмотря на конфликт с отцом, возникший из-за его отказа. Тем временем, Маркус отправился на север со своими войсками, оставив дома беременную Эджит. Этим и решили воспользоваться противники Верров, заключив между собой союз и сговорившись напасть на замок Верров, чтобы захватить и убить беременную Эджит, их с Маркусом маленьких сыновей, и всю остальную семью.

– А Лотар узнал об этом и решил воспрепятствовать, – понимающе киваю, прекрасно понимая, что по-другому тот мужчина, о котором я читала, и о котором мне сейчас рассказывает император, поступить и не мог.

– Совершенно верно. Он отправил сообщение Маркусу, собрал самых преданных своих людей, нашёл портальщика и перенёсся со своим отрядом в замок Верр, где уже вовсю кипела битва. Среди защитников замка нашёлся предатель, который согласился впустить ночью врагов в дом своего господина. И не явись Лотар, находящаяся на сносях Эджит не только бы не отстояла замок и жизни всех, кто в нём, но и сама бы погибла. Молодой Эббони буквально собой закрыл жену своего миантора, вступив в бой вместо неё. Не буду пересказывать ход битвы. Скажу лишь, что когда явился Маркус, израненный Лотар уже едва отбивался, защищая подступы к комнате, где укрылась рожающая Эджит, её дети и раненная Сента.

Сандэр задумчиво умолкает, прекращая на миг рисовать в моём воображении картины прошлого. А потом произносит.

– Именно после этого случая наши предки стали побратимами, Аеталь. Лотар едва не погиб, защищая то, что для Маркуса было дороже жизни, души и целого мира. Его любимую женщину и истинную пару и их детей. Молодого Эббони вылечить удалось только благодаря смешению его крови и магии с кровью и магией Маркуса. Связь миантор-ученик тому очень сильно поспособствовала. В результате Лотар приобрёл силы больше, чем имел кто-либо в его роду и, вернувшись домой, стал первым Владыкой Эббона, взойдя на трон своего отца, погибшего в том нападении.

– А что с договором? – нетерпеливо подаюсь я ближе к императору. Услышанная легенда, конечно, невероятно интересная, но всё же мне хочется знать, как это может отразиться на мне и будущем Эббона сейчас.

– Договор был заключён, как только Лотар короновался вместе со своей молодой королевой Сентой, которая к тому моменту уже достигла совершеннолетия и получила право выбирать себе супруга по душе. И гласит этот договор, что до тех пор, пока Эббоном правят прямые потомки и наследники Лотара, никто из Верров не пойдёт войной на королевство Эббон. И всегда род Верров поддержит истинного наследника рода Эббони, ежели это понадобится. Эббони в свою очередь обязались не вступать ни в какие союзы против правления Верров и Верриды.

– И всего-то? – ошарашенно вскидываю я брови. А мне столько уже всего напридумывалось.

– Да. Никаких жертв с вашей стороны. Ни первенца, ни невинности, – с сарказмом хмыкает Сандэр явно показывая, что угадал мои подозрения: – Жертва уже была принесена вашим предком. Хотя, насчёт невинности можем ещё обсудить. Если не верите мне, могу предоставить записи из нашего семейного архива. Но всё же рекомендую вплотную заняться поиском копии документа, принадлежащего Эббони. Уверен, Синнард вам в этом с удовольствием поможет.