Хейвен закусила нижнюю губу. Она уже давно не накладывала заклинания и теперь наморщила лоб, сосредоточившись на процессе. Закатав рукава туники, девушка прижала кончик кинжала к своей плоти и закрыла глаза, прикидывая в уме различные руны, которые можно было применить.

Перед ее глазами поползли огненные линии, пересекаясь, изгибаясь и закручиваясь спиралью.

Каждая метка говорила с ней. Звала ее.

Улыбка искривила губы Хейвен, когда она вспомнила энергетическую руну в виде перевернутой буквы S с двумя точками и косой чертой.

Хейвен сделала глубокий вдох, ожидая, пока ее сердцебиение замедлится, а разум прояснится. Затем она мягкими, свободными движениями вырезала руну на верхней части своего предплечья, сосредоточившись на небольшом количестве энергии, которая струилась через нее.

Если бы только она могла обуздать магию внутри Нихла… но ей приходилось довольствоваться остатками магии, которой обладало большинство простых смертных.

Шипение, а затем и испуганный вздох сорвались с губ девушки, когда магия хлынула в нее.

Слишком много! Обжигающая магия проникла в ее кости и прожгла ее до самого мозга. Магия должна была потечь всего лишь струйкой, по капле, но Хейвен чувствовала, как магия бушует в ней, словно огненная река. Неконтролируемая, бесконечная.

«Впусти ее, – приказал голос. – Всю, до конца».

Из-за прерывистого дыхания боль была такой сильной, что Хейвен показалось, что ее грудь разорвется. Ее колени ударились о землю, а сосновые иголки впились в ладони, когда девушка вцепилась в землю.

Останови. Это.

Хейвен перестала царапать землю и переключилась на свою грудь прямо над сердцем, пытаясь вырвать магию, которая овладела ею.

Никогда еще ей не было так больно и это не длилось так долго.

Что-то пошло не так.

Глава семнадцатая

Как раз в тот момент, когда Хейвен подумала, что вот-вот умрет от агонии, разрывающей ее тело, страдания прекратились. Что это было, пламя Преисподней его побери? Так или иначе, боль исчезла. Хейвен тяжело вздохнула и осмотрела себя. Кожа была такой же горячей, как кухонные камни, которые жители Пенрифа иногда использовали вместо сковородок.

А в остальном… единственным признаком, указывающим на применение магии, был аромат корицы и роз, покалывающий кончик ее языка.

Подавив свои опасения по поводу силы заклинания, девушка вскочила на ноги и обернула предплечье полоской хлопковой ткани. Затем она расправила рукав и убрала нож в ножны, торопясь вернуться до того, как ее хватятся.

Результат поразил ее, как огненная волна. Энергия пронеслась по ее венам и зарядила тело, шаги стали пружинящими под воздействием невидимой силы.

Хейвен чувствовала себя потрясающе. Словно могла пробежать трусцой тысячу километров. Сразиться с сотней зверей. Словно могла бы взобраться на гору или вскочить на лошадь Сурай и ускакать на ней на край Эритрейи…

Возможно, заклинание все же оказалось более мощным, чем планировалось.

Несмотря на непреодолимое желание мчаться, скакать и взбираться на все, что попадалось на глаза, Хейвен заставила себя выглядеть нормальной. Бессмертные дрообы наверняка насторожились бы, если бы она вдруг начала бегать кругами вокруг пруда – чего именно ей и хотелось в данный момент.

Вздохнув, Хейвен достала из своей седельной сумки карту и альбом для рисования и присоединилась к Бьорну на травянистой насыпи. Приток энергии в Хейвен выдавала лишь нога, беспокойно постукивающая по илистому берегу, как бьющийся в агонии заяц.

Хейвен напрягла мышцы и обрадовалась, когда непоседливая конечность наконец перестала дико дергаться и начала вести себя прилично.

Слева от нее раздался ядовитый смешок, но девушка заставила себя перевести взгляд на Бьорна и не смотреть в сторону соблазнительно прохладной воды… и Ашерона.

Тем не менее, краем глаза она видела, как этот придурок одним быстрым движением снял тунику и штаны и нырнул в пруд.

Сурай последовала за ним, слегка всколыхнув поверхность воды, и небольшие заманчивые волны коснулись сапог Хейвен.

Стоило девушке мимоходом глянуть в ту сторону, как из воды вынырнул Ашерон. Вода стекала по его загорелой коже. Он встряхнулся, как собака, разбрызгивая во все стороны капли со своих локонов длиной до плеч.

Затем Повелитель Солнца откинул медовые волосы назад и рассмеялся. Радостные вибрации в его голосе одновременно завораживали и приводили в бешенство.

Серебристое мерцание рун стало ярче, солнечный свет пробежал по сложной паутине переплетающихся магических линий, которые покрывали все тело Повелителя Солнца, кроме лица, – или, по крайней мере, все те части тела, которые Хейвен могла видеть.

Солисы рождались с этими рунами на теле. Руны образовывали сложный узор, превращающий природную, естественную энергию Солисов в особую мощь.

У каждого Солиса рунный узор был уникален, как отпечаток пальца.

Почувствовав на себе молчаливый и любопытный взгляд, Хейвен отвернулась от Повелителя Солнца, игнорируя теплую боль, которая разлилась по ее животу.

Она отказывалась испытывать угрызения совести за то, что считала Ашерона привлекательным. Любая женщина с нормальным зрением думала бы так же.

Это не означало, что ей нравится этот высокомерный дурак.

Что-то коснулось основания ее черепа. Хейвен почувствовала это, но слишком поздно.

«Привлекательный? – произнес голос Бьорна в ее голове. – Безусловно. И высокомерный до крайности. Но только не дурак».

«Я… – Хейвен пристально посмотрела на провидца, пытаясь подобрать слова, и наконец солгала: – Я видела и красивее».

«Хм. Так вот почему ты не сводишь с него глаз».

Хейвен возмущенно прищурилась.

«Не смущайся, – добавил он беззлобно. – Красота – одна из сильных сторон Ашерона. В нашем мире объективная оценка поощряется, а не отвергается».

Щеки Хейвен вспыхнули. Девушка сделала глубокий вдох и пробежала взглядом по лежащей у нее на коленях карте, разглаживая загнутые края пальцами.

Раз уж провидец проник в ее мысли, она отпугнет его географией.

Хейвен сосредоточилась на континенте Эритрейя, не обращая внимания на левую часть карты, где были изображены бирюзовые воды Сверкающего моря и страна Солисов – Солиссия.

Проведя пальцем дальше на север, Хейвен остановилась на пустом месте между двумя павшими от проклятия городами смертных. Прямо над ее обгрызенным ногтем находилась граница Погибели.

Вся оказавшаяся выше этой границы половина Эритрейи, так называемые Руины, утопала в тени. А еще выше располагалась затемненная область, где Королева Теней и ее Повелители Теней правили всеми Ноктисами.

Царство Теней.

Хейвен попыталась представить, что ее там ждет, и в груди все сжалось. Ответа никто не знал, потому что никто никогда из Руин не возвращался.

– Интересуешься Руинами? – раздался низкий мужской голос.

Хейвен повернулась к Бьорну, который начищал свой топор. Солнечный свет играл на покрытом рунами лезвии. По крайней мере, на этот раз провидец говорил вслух.

– А что тебе о них известно?

Губы Бьорна