Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иногда очень полезно иметь рядом кого-то, кто распорядится твоей жизнью. Папа сложил в сумку Ирины вещи, а заодно и мои. Я оделась, вышла в прихожую и стала безучастно смотреть, как папа ходит по квартире, проверяя электроприборы. Мы все выключили и закрыли квартиру на ключ.
Возникло ощущение, что здесь недавно кто-то умер. Так, наверное, и было – умерло мое счастье.
– Да ты совсем голову потеряла! – в десятый раз повторила Кира, нервно поглаживая льняную скатерть стола. – Он три раза был женат! В каждом браке – дети. Это не мужчина! Это шаляй-валяй! Одумайся, пока не поздно!
Лена сидела перед Кирой как подсудимая.
– Мам, Лена уже большая, – попыталась вступиться Лидуся. – Сама разберется в своей личной жизни.
– «Сама разберется»! – передразнила Кира. – Я и смотрю, как она разбирается! Один лучше другого! Ну этот же – донжуан! Неужели не видно?
Напрасно я беспокоилась за Лену. Лена, похоже, не слышала Киру. Взгляд моей тетушки был туманен. Мне же, напротив, каждое Кирино слово вонзалось в мозг.
– Вот Светланка все защищала своего благоверного, а что вышло? Как я говорила, так и вышло. А тоже ведь не слушала меня. А я сразу сказала, что он – хлыщ еще тот.
Я поднялась, чтобы уйти наверх.
– Мама, уймись, – попросила Лидуся. – Собрание окончено.
– А что я такого сказала? – не поняла Кира. – В собственном доме уж и сказать ничего нельзя. Если мать не скажет, то кто скажет-то? Чужим вы не нужны.
В доме родителей, видимо, сговорились ни на минуту не оставлять меня одну. Как только я вошла в свою комнату, вслед за мной просочилась Лена и с порога начала:
– Тебе необходимо развеяться. Скоро ведь каникулы, поезжай с Иришкой в санаторий.
– Меня никто не отпустит, – угрюмо отмахнулась я. – На каникулах я в интернате дежурю.
– Неужели есть дети, которых и на каникулы не забирают? – удивилась Лена.
– Большинство.
– Ну, а если ты, не дай Бог, заболеешь?
– Кому-то придется работать без выходных.
– Да… Ну и порядочки у вас. А я после отдыха никак к работе не привыкну. У меня читатели, а я все набираю ему эсэмэски… Или же перебираю книжки и откладываю то, что ему потом дам почитать. Ну, или гороскоп для него выписываю… Прямо ненормальная.
Все занятия моей тети казались мне пустячными, но я знала, что говорить об этом нельзя.
– А как и где вы собираетесь встречаться в городе? – спросила я, чтобы не молчать. – У тебя нельзя, у него нельзя.
– Он сказал, что обязательно что-нибудь придумает. А уж если он сказал, то это так и будет. Он собирается в ближайшее время заняться разводом.
– Вот и мне придется, вероятно, в ближайшее время заняться разводом, – с усмешкой сказала я.
– Ты что, с ума сошла? – голосом Киры спросила Лена. – И думать об этом не смей. У вас ребенок. Посмотри на меня! Что хорошего я видела без мужа?
Я отвернулась к стене.
– Светочка, прошу тебя! Не слушай Киру, не слушай Лидусю! – вскричала Лена испуганным голосом. – Слушай только себя!
– Лен, – прервала я теткину тираду, – а у тебя с Женей… было?
– При чем здесь Женя? – не поняла Лена. – Я уж и думать о нем забыла…
– Да это я так… Это ведь он выяснил, что у Игоря с Мариной роман.
– Роман? Что ты называешь романом? Ну, переспали пару раз… Какой это роман? Сколько они знакомы-то?
– Сколько? Столько же, сколько и ты со своим Александром.
– Ну, сравнила! Мы виделись каждый день…
– И они – почти каждый день.
– Но Игорь – женат! – горячо возразила Лена. – И Марина это знает.
– И твой новый – женат! И ты это прекрасно знаешь! Тебя это смущает?
– Да… Но Саша плохо с женой живет! Он ее не любит! Из-за детей только…
– А Игорь со мной – хорошо? Мы только и делали последнее время, что ругались. Наверное, он так своей Марине и говорил. Мол, не жизнь, а каторга…
Лена помолчала. Она прошлась по моей комнате, постояла возле меня, села в ногах.
– Ты сейчас бередишь свои раны, – сказала тетя. – Но это пройдет. Ты сама знаешь, что Игорь тебя любит.
– Лен, поговорим о чем-нибудь другом, – попросила я.
Но сменить тему мы не успели. В комнату заглянула Ксюха:
– Можно, я с вами посижу?
– Конечно, – сказали мы в унисон.
Ксюха села на стул, и воцарилось молчание. Мне тяжело было говорить, да и не хотелось. А Лена была счастлива, и ее тяготило общение с несчастными.
– Пока вы тут болтаете, я блинчиков испеку, – подскочила она.
Мы остались вдвоем.
– Свет, поживите с Ирой у меня, – вдруг попросила Ксюха. – Пожалуйста!
Я села на кровати, внимательно взглянула на свою подружку. Ксюха была похожа на брошенную собаку.
– А твоя мама?
– Маме от меня на работу далеко, а у нее я не могу. Там все время этот Валерий Иванович… Он всегда разговаривает со мной таким бодреньким голосом. Прямо тошнит… Я не могу с ними, и одна тоже не могу. Понимаешь?
– Не думаю, что мои будут в восторге от твоей идеи.
– Но вам же удобнее будет у меня. Тебе в школу близко, Ире в сад. Я ее забирать буду. Ну пожалуйста, Свет…
– Я подумаю.
На самом деле я не могла ни о чем думать. Я была рада, что за меня подумали, что я кому-то нужна.
Мы перекочевали в Поле Чудес. Ксюшка по крайней мере не задавала вопросов и не давала советов.
Она все еще находилась в некоторой прострации и, похоже, не совсем ориентировалась в происходящем вокруг. Дома она оставаться боялась, и поэтому таскалась со мной даже на работу.
В интернате подавленную, бессловесную Ксюху моментально облюбовала Карина Грошева. Едва мы появлялись, Карина вцеплялась в мою подругу и не отпускала до самого отбоя.
– Тетя Ксеничка, – пела Карина, заглядывая гостье в лицо, – вы такая хорошенькая, такая красивенькая…
– Спасибо, Кариночка, – удивлялась Ксюха. Под потоком вылитой на нее лести моя подруга начинала оттаивать.
– Какие у вас ногти красивые, какой цвет волос…
Ксюха осторожно гладила рыжие вихры Карины.
– А мне твой цвет нравится. Издалека видно.
– Так давайте поменяемся? – ловко маневрировала Грошева. Наконец она вырулила на главный вопрос: – Тетя Ксюша, а у вас дети есть?
– Нет, – вздохнула молодая вдова и вновь погладила девочку по вихрам.