В этот момент пустая стиралка начала вибрировать. Сначала медленно, но быстро набрала скорость и принялась подскакивать, как мексиканский прыгающий боб[7].

Вестон прочел на моем лице беспокойство и улыбнулся.

– Все нормально. Пустая машинка на цикле отжима тебя не сбросит, поэтому разведи для меня ножки.

Это, наверное, самая странная вещь, какую я делала в жизни, однако я подчинилась и развела ноги достаточно широко, оказавшись верхом на стиралке.

Вестон улыбнулся.

– А теперь наклонись немного вперед.

Я ухватилась за край машинки и перенесла свой вес с задницы на бедра. Нежная кожа между ног коснулась холодного металла, но я быстро поняла, для чего Вестон хотел, чтобы я наклонилась.

О боже!

Ого!..

Глаза у меня полезли из орбит.

Пустая стиралка вибрировала и вздрагивала. Когда я наклонилась вперед, все ощущения пришлись на мое самое чувствительное место. Я будто держала вибратор между ног, только лучше. Впервые в жизни я почувствовала, как импульс пришелся на все восемь тысяч нервных окончаний одновременно. Рот у меня приоткрылся, кожа заблестела от пота.

Глаза Вестона не отрывались от моего лица. Жар, исходивший от него, туманил разум. Я была уверена, что это лишь часть прелюдии, но он отошел к отключенным машинкам в дальнем конце прачечной и забрался на одну из них.

– Что… ты делаешь? – выговорила я. С такой вибрацией между ног я едва могла формулировать связные предложения.

Вестон поднял руки и начал прилаживать на место квадраты, которые снял слесарь.

– Потолок чиню.

– Сейчас? – пронзительно взвизгнула я.

Он усмехнулся.

– Поверь, нам обоим нужно несколько минут. При виде тебя рядом с этим козлом у меня мозги плавиться начали. Машинка даст тебе прелюдию, которую от меня ты бы не увидела. Ты и понятия не имеешь, какими пинками мне хочется прогнать мысль об этом красавчике из бара из твоей головы, а я и так на взводе и не продержался бы достаточно долго.

Я была не в состоянии спорить – мне было невероятно хорошо, поэтому я закрыла глаза, решив отдаться бешеной скачке. Спустя несколько минут я почувствовала на шее дыхание Вестона.

– Мы по-прежнему играем по твоим правилам?

Я растерялась, потому что в какую бы игру мы ни играли, правила выдумывал Вестон.

Видимо, он прочел немой вопрос у меня на лице. Заправив мне волосы за ухо, он пояснил:

– Никаких поцелуев и только сзади?

В тот момент я по-настоящему хотела, чтобы он меня поцеловал, однако хорошо понимала, что это плохая идея. Поэтому я сглотнула и кивнула.

Губы Вестона сжались в плоскую линию, подбородок стал квадратным, однако он коротко кивнул, снял меня с машинки и поставил на ноги.

– Повернись. Нагнись и ляг на машинку.

Юбка у меня опустилась, и он снова задрал ее на бедра. Звук пряжки его ремня, расстегиваемой молнии и шелест фольги от разрываемого пакетика с кондомом сконцентрировали напряжение внизу живота. Вестон лег на меня, накрыв собой мою спину, и я почувствовала давление внизу… Чуть укусив меня за ухо, Вестон проворчал:

– Вот чертовы правила секса… Держись крепче.

* * *

Помните, как в первый раз вы вернулись домой после попойки с сопливыми приятелями и застали родителей сидящими в гостиной? Вы не знали, не то приветственно помахать и быстро смыться в свою комнату, не то это вызовет подозрения. Но если подойти и присесть на диван, родители обратят внимание, что от вас несет как из бочки, или же вас выдаст заплетающийся язык.

Так вот, мне уже стукнуло двадцать девять, и Скарлетт мне не мама с папой, но именно так я себя чувствовала, возвращаясь в бар из прачечной.

Я отсутствовала больше часа и даже не знала, дождалась ли меня Скарлетт. Но подруга сидела у стойки, и я с облегчением увидела, что она одна.

Скарлетт сидела ко мне спиной, поэтому я пригладила волосы и постаралась вести себя как обычно.

– Прошу прощения, дело оказалось более кропотливым, чем я ожидала…

Скарлетт отмахнулась.

– Никаких проблем. Наши друзья ушли всего пять минут назад, так что я не скучала.

Забравшись на пустой стул рядом с ней, я незаметно перевела дух. Похоже, папа с мамой ничего не заметили.

– Ты, наверное, есть хочешь? – начала я.

– Я съела… – Скарлетт замолчала, вглядываясь мне в лицо, и вдруг глаза у нее расширились: – Боже мой, ты только что трахалась с этим гигантским стаканом тестостерона!

Первым побуждением было все отрицать, но щеки у меня запылали, еще когда я перебирала варианты объяснений.

Скарлетт зааплодировала.

– Я едва тебя искать не пошла – выражение лица у этого красавца было просто смертоносным. Хорошо, что я не отправилась на поиски, а то наткнулась бы на него в процессе направления гнева в нужное русло.

Я закрыла лицо руками и замотала головой.

– Кажется, я схожу с ума.

– Я бы тоже не отказалась сойти с ума ради такого парня. У него, случайно, нет разъяренного друга на мою долю?

Подошел бармен.

– Еще водки с клюквой, миз Стерлинг?

Я уже хотела согласиться – выпить мне бы не помешало, но Скарлетт меня опередила. Подавшись вперед, она негромко прощебетала бармену:

– Шон, дорогой, не будешь ли ты столь любезен продать нам бутылку вина, которое я пью, бутылку водки и один диетический сок? Я давно не видела лучшую подругу, и нам не повредит пижамная вечеринка в ее номере.

Шон улыбнулся.

– У меня к вам встречное предложение: я пришлю ваш заказ в номер.

Скарлетт перегнулась через стойку и поцеловала Шона в щеку, оставив отпечаток алой помады.

– Люблю Америку! Спасибо, милый.

Я поблагодарила бармена и достала из сумки полсотни:

– Пожалуйста, запишите все на мой счет.

– Незачем, – Шон пожал плечами. – Джентльмены оставили свой счет открытым и предупредили, чтобы все, что вы выпьете и скушаете, было включено в их счет.

Вот когда я почувствовала себя паршиво. Тем не менее мы со Скарлетт разошлись по номерам – она хотела переодеться у себя. Четверть часа спустя она постучалась ко мне в пижаме-фути с портретами актеров из «Утиной династии».

Я засмеялась.

– Никогда не пойму, почему иконы стиля, презирающие телевизор, так любят подобные пижамы!

– Ты просто завидуешь, что она мне идет. – Скарлетт вошла и села на диван.