– Нет, министр.

Она продолжает оценивать его, слегка постукивая по бокалу.

– Хм.

– Мы говорили о севере, – напомнил ей Уэслин в последовавшей паузе.

– Сначала я хотела бы знать, кто сидит за моим столом, – Министр Мерет меняет свой бокал с вином на ложку и окунает ее в суп.

– Как тебя зовут? – спрашивает она меня.

Я немного выпрямляюсь, борясь с желанием ухмыльнуться Уэслину. Она действительно не будет ожидать, что мы будем разговаривать.

– Эвалин, мэм.

– Эвалин, – медленно повторяет она, пробуя слоги на языке. – Это красивое имя. И чем ты занимаешься, Эвалин?

– Я служу в Королевской гвардии, мэм.

Если она когда-нибудь запросит информацию о дворе короля Жерара, то обнаружит, что там действительно есть невысокая, с вьющимися волосами член Королевской гвардии по имени Эвалин. Я не оставляю никаких следов – таков мой принцип.

– А ты? – обращается она к Элосу с расчетливым выражением на лице.

Мне это не нравится. Мой брат всегда поворачивал голову, и форма, которую он выбрал сегодня, вероятно, не помогает, но сейчас не время привлекать к себе дополнительное внимание.

– Как тебя зовут?

– Элос, – отвечает он, выбирая правду. – Я целитель.

– Целитель и боец, – размышляет она, оценивая Уэслина с нескрываемым интересом. – Почему ты упомянул об Эрадайне?

Уэслин, кажется, немного успокаивается, когда разговор возвращается к привычной к теме. Пункт, по которому мы можем согласиться.

– Он дал Тилиану такой же срок для принятия своего законодательства. И попросил нас присоединиться к его кампании по захвату Западной Долины.

В статье, которую мы прочитали, ни слова не говорилось о кампании, и Уэслин делает паузу, чтобы оценить реакцию Мерет. Хотя я уже слышала эту новость, напоминание об этом все еще тревожит меня.

Ее молчание красноречиво, и Уэслин не теряя времени, спрашивает:

– Вы получили такой же запрос?

Министр кивает, откладывая ложку.

– Полагаю, он будет разочарован, что я не разделяю его энтузиазм. Эта земля оставалась нетронутой на протяжении веков, и на то были веские причины. Я сказала об этом его посланникам.

– Значит, вы собираетесь сказать «нет»?

– Я еще не определилась со своим ответом, а если бы и определилась, то не стала бы делиться им здесь. Но у меня нет желания расширять границы Гленвэйла или рисковать жизнями моих людей в таком глупом и бесполезном начинании.

– И жизнями тех, кто живет в Долине? – добавляет Уэслин. Элос удивленно выпрямляется.

Министр Мерет выдерживает пристальный взгляд его высочества достаточно долго, что приводит его в замешательство. Впечатлена она или обижена, трудно сказать. Наконец ее губы изгибаются в легкой улыбке.

– Почему ты здесь, принц Уэслин?

Он отпивает из своего бокала.

– Мы хотели бы пересечь реку.

Министр Мерет слегка откашливается.

– Это действительно так?

Теперь он не смущается под ее пристальным взглядом, и выражение лица министра омрачается.

– Ты не имеешь права пересекать реку, так же как и Джоул.

– Ни один закон не запрещает нам пересекать границу, пока мы делаем это мирно и без намерения поселиться здесь. Так что это не тебе решать. Моими действиями руководит отец и моя собственная совесть.

Слуга входит в комнату с кувшином, но поспешно отступает, когда видит лицо министра.

– Это угроза? – уточняет она леденящим душу голосом.

– Напротив, – отвечает Уэслин, – это приглашение. В обмен на проезд на одной из ваших лодок мы с радостью поделимся своими находками.

– И что именно вы надеетесь найти?

– Если повезет, то ничего. – Уэслин допивает остатки вина. – Мы намерены убедиться, начал ли Джоул свою кампанию до истечения крайнего срока. И чтобы проверить состояние Долины и понять, стоит ли она внимания Эрадайна, независимо от того, согласимся мы присоединиться к нему или нет.

Никакого упоминания о звездной пыли или о другой загадке нет: например, почему магия возрождается по частям к востоку от реки. И при этом ни один из них не осознает, что в их государствах царит Призрачная агония. В листовке, которую подобрал Элос, об этом не говорится ни слова, и министр Мерет не поднимает эту тему, как, впрочем, и Уэслин.

Все это – демонстрация силы между ними.

– Ты хочешь шпионить, – брови Мерет взлетают вверх, и она снова откидывается на спинку стула.

Уэслин кивает, указывая на Элоса и меня.

– Вы понимаете нашу потребность в скрытности.

Она ничего ему не отвечает, хотя в ее глазах горит любопытство.

– А твои спутники – это твои телохранители?

Он невесело улыбается.

– В некотором роде.

Взгляд министра Мерет снова скользит по моему брату и мне, прежде чем вернуться к Уэслину.

– Если ты найдешь там его людей, что тогда?

– Мы сообщим о наших выводах и созовем собрание. Если он начал, мы должны вмешаться сейчас, пока открытая война не стала неизбежной.

– И ты действительно думаешь, что Джоул сам нарушил бы многовековое соглашение о нейтралитете?

Уэслин пристально смотрит на нее.

– А вы так не думаете?

Министр Мерет некоторое время молчит, так долго, что слуги приходят, чтобы убрать наши миски и заменить их другой дымящейся тарелкой с едой. Уэслин тоже остается неподвижным, глядя на блюда рядом с ним.

Наконец она окидывает взглядом стол: сначала смотрит на меня, потом на Элоса и на Уэслина.

– В первую очередь ты должен вернуться сюда, чтобы поделиться тем, что найдешь. Если вы хотите воспользоваться моим переходом, таковы мои условия.

Уэслин кивает.

– Согласен.

Затем на лице министра Мерет появляется легкая победоносная улыбка, которая напоминает нам, что жители Гленвэйла выбрали ее не просто так.

– Лодка отплывет на рассвете.

Прогулка к воде проходит тихо, если не считать шипения ветра и отдаленного шума речного порога. Грязь заглушает наши шаги, когда мы цепляемся за плащи с капюшонами и пробираемся по городу, окутанному предрассветными тенями. Элос, Уэслин и я двигались в тишине этим утром, и никто из нас, похоже, не горит желанием нарушать ее.

Мы попрощались с Энслей, Нейтаном, Каролеттой и Домом у подножия дворцового холма; Уэслин попросил их остаться в Ниаве на три дня, чтобы собрать о городе информацию, с которой они могли бы вернуться к королю Жерару. Для меня было облегчением оставить их позади, но я заметила напряженность в теле Уэслина, несмотря на уверенность в прощальных словах. Нейтан обнял его, снова проигнорировав требование Дома соблюдать формальности, в то время как Каролетта бросила на меня взгляд, который обещал смерть, если с ним что-нибудь случится. Энслей пробормотала: