— У Клауса в горле тоже оказалось насекомое, —сказал Крофорд. — Минуточку, Старлинг. Джерри, вы разговариваете саппаратной?

Барроуз читал свои записи в телефонную трубку. Он закрылмикрофон ладонью и ответил:

— Ага, Джек, они там сейчас заканчивают с фотографиямипо Клаусу.

Крофорд отобрал у него трубку.

— Бобби, не дожидайся, пока Интерпол раскачается.Возьмись-ка за факс и передай фотографии вместе с результатами медэкспертизы вовсе Скандинавские страны, в Западную Германию и Нидерланды. Не забудь сообщить,что Клаус, возможно, беглый матрос торгового флота. Скажи, что их органыздравоохранения могут затребовать сведения о переломах лицевых костей. Уточни:скуловых костей. Обязательно передай карты полости рта как общую, так идетальную. Нам сейчас сообщат возраст, но подчеркни, что это — приблизительныеданные, они основаны лишь на черепных швах. — Он возвратил трубкуБарроузу. — Где ваши вещи, Старлинг?

— Внизу.

— Насекомое обнаружили в Университете ДжонсаХопкинса, — сказал Крофорд, когда они остановились у двери в лифт. —Они обследовали голову для Балтиморской окружной полиции. В горле нашли то же,что у той девушки в Западной Вирджинии.

— Точно как в Западной Вирджинии?

— Вы тогда попали в точку. Они обнаружили его сегоднявечером, около семи. Балтиморский районный прокурор позвонил мне в самолет. Онипереслали все в Смитсоновский — Клауса и все прочее, — чтобы мы могли самиувидеть его in situ[40]. Им также нужно узнать мнение доктораЭйнджела о возрасте Клауса и сколько лет ему было, когда он повредил скулу. Ониконсультируются в Смитсоновском, как и мы.

— Секундочку, мне надо разобраться. Вы хотите сказать,Буффало Билл мог убить Клауса? Столько лет тому назад?

— Вам это кажется притянутым за уши? Слишком удачнымсовпадением?

— В данный момент — да.

— Ну пусть переварится чуть-чуть.

— Доктор Лектер сообщил мне, где найти Клауса, —сказала Старлинг.

— Да.

— Доктор Лектер сказал, что его пациент БенджаминРаспай утверждал, что это он убил Клауса. Но доктор Лектер сказал еще, что это,как он полагает, могла быть случайная эротическая асфиксия.

— Именно так он и сказал.

— Вы считаете вполне возможным, что доктор Лектер точнознает, как умер Клаус, и что ни Распай, ни эротическая асфиксия тут ни при чем?

— У Клауса в горле обнаружено насекомое. У девушки изЗападной Вирджинии в горле обнаружено насекомое. Я никогда и нигде не встречалничего подобного. Не читал. Не слышал. О чем вы думаете?

— Я думаю о том, что вы сказали мне, — взять вещина два дня. Вы хотите, чтобы я порасспросила доктора Лектера, верно?

— Он разговаривает только с вами, Старлинг. — ЛицоКрофорда было таким печальным, когда он произнес: — Возражений, я так понимаю,нет.

Она покачала головой.

— Поговорим по дороге в психиатричку, — сказал он.

У доктора Лектера много лет была обширная психиатрическаяпрактика, прежде чем мы его взяли, — сказал Крофорд. — Он провел уймупсихиатрических экспертиз для судов в штатах Мэриленд и Вирджиния, да и внекоторых других, по всему Восточному побережью. Он видел столько психическиненормальных преступников, что нам с вами и не снилось. Кто знает, кого из нихон пустил гулять по свету, просто так, для забавы? Поэтому он может быть вкурсе. Это — одна возможность. Кроме того, Распай был для него не толькопациент. Они приятельствовали. Да и на лечебных сеансах Распай многое емурассказывал. Может, он от Распая узнал, кто убил Клауса.

Крофорд и Старлинг сидели лицом друг к другу на вращающихсякреслах в фургоне наружного наблюдения. Машина летела на север по федеральномушоссе номер 95 в направлении Балтимора; до города оставалось шестьдесяткилометров. Джефф в водительской кабине явно получил указание гнать изо всехсил.

— Лектер предлагал мне свою помощь, но я не желал иметьс ним никакого дела. Он мне уже как-то помогал. Ничего толкового не сообщил,зато помог Уиллу Грэму получить несколько ножевых ран в лицо. Позабавиться захотелнаш доктор. Но насекомое в горле у Клауса, насекомое в горле той девушки… Этонельзя оставить без внимания. Алан Блум никогда не слышал о столь специфическомприеме. Я тоже. А вы, Старлинг, когда-нибудь раньше встречались с подобным? Выучились позже меня. Я подотстал.

— Нет, никогда. Другие предметы вкладывали, это да.Насекомых — нет.

— Прежде всего, две вещи. Первое: мы исходим из того,что доктор Лектер действительно знает нечто конкретное. Второе: мы не должнызабывать, что Лектер во всем ищет лишь возможность позабавиться. Всегда помнитеоб этом. Он должен хотеть, чтобы Буффало Билла поймали, пока Кэтрин Мартинжива. Любые обещания льгот и развлечений должны основываться именно на этом.Пригрозить ему мы ничем не можем: у него отобрали книги и удобный стульчак. Такчто он ничего не боится.

— А если просто обрисовать ему ситуацию и предложитьчто-то, скажем камеру с окном; он ведь об этом просил, когда предлагал помочь.

— Он предлагал помогать, Старлинг. Он не предлагалдоносить. Донос не даст ему возможности покрасоваться. Вы сомневаетесь. Вамнужна правда. Слушайте: Лектеру некуда торопиться. Он наблюдает запроисходящим, как за бейсбольным матчем. Если мы попросим его назвать убийцу,он станет тянуть время. Может, и согласится, но не сразу.

— Даже за вознаграждение? Если получит что-то такое,чего ему не дадут, если Кэтрин Мартин погибнет?

— Допустим, мы скажем ему, что знаем, что онрасполагает информацией, и ждем от него доноса. Он сочтет, что всего забавнеесыграть в забывчивость, притвориться, что пытается вспомнить, и будет тянутьтак неделю за неделей, подогревая надежды сенатора Мартин. Ее дочь тем временемпогибнет, а он потом будет так же мучить еще одну мать, потом еще одну,подогревая их надежды и каждый раз обещая, что вот-вот вспомнит. И это для негокуда интереснее, чем получить возможность смотреть в окно. Он этим и живет.Этим питается. Я вовсе не считаю, что, становясь старше, мы делаемся мудрей,Старлинг. Но мы учимся более успешно ерзать на горячей сковороде. Умениелавировать — вот что нам здесь понадобится более всего.

— Значит, доктор Лектер должен думать, что мыобращаемся к нему исключительно из-за его теоретических знаний и богатогоопыта? — спросила Старлинг.

— Точно.

— Зачем же вы мне все рассказали? Не лучше ли былопослать меня, пока я ничего не знала?

— Хочу, чтобы мы были на равных. Когда-нибудь вы будетепоступать точно так же со своими подчиненными. Ни одна другая манера общениядолго не работает.