Еще задолго до первого ареста, когда довольно необычноехобби уже начинало захватывать его целиком, доктор Лектер сделал некоторыеприготовления на случай, если ему придется спасаться бегством. Он спряталприличную сумму денег и полный набор документов на другое имя, включая паспорт,в стене одного из дачных коттеджей на берегу Саскеханна-ривер. Там же хранилсянабор косметических средств, которые он использовал, фотографируясь на паспорт.Срок действия паспорта конечно, уже истек, но его нетрудно будет продлить.

Он решил, что ему будет гораздо удобнее проходить таможенныйи паспортный контроль в составе большой группы, с огромным туристическимзначком на груди. Поэтому уже записался в тургруппу с чудовищным, на еговзгляд, названием «Чудеса Южной Америки», вместе с которой он и попадет вРио-де-Жанейро.

Он еще раз напомнил себе, что нужно выписать чек за подписьюпокойного Ллойда Уаймена в уплату по счету за отель. Пока чек попадет в банк,пока они там прочухаются, у него будет дней пять в запасе. Карточкой «АмерикэнЭкспресс» расплачиваться все же рискованно — компьютер может сразу засечьподмену.

Сегодняшний вечер он решил посвятить письмам — он уже давноникому не писал. Письма он пошлет через пересылочную службу в Лондоне.

Первым делом он послал щедрый подарок и записку с выражениемблагодарности Барни — за все услуги, которые тот оказал ему в психушке.

Затем он отправил письмо доктору Фредерику Чилтону, которыйсейчас отсиживался в какой-то тюрьме под защитой федеральных властей. ДокторЛектер писал, что в ближайшем будущем, вероятно, нанесет ему визит. А послеэтого визита, подчеркнул он, врачи вполне смогут вытатуировать инструкцию покормлению пациента Чилтона прямо у него на лбу — для экономии бумаги.

И напоследок, налив себе бокал превосходного«Батар-Монтраше», он принялся за письмо Клэрис Старлинг.

Итак, Клэрис, ягнята теперь молчат?

Вы мне обещали кое-что. Помните? И я хочу это получить.

Вы вполне можете поместить объявление об этом в любойкрупной газете — «Таймс» или «Интернэшнл геральд трибюн» — первого числа любогомесяца. И в «Чайна мэйл» тоже, так будет еще лучше.

Меня вовсе не удивит, если Ваш ответ будет и «да» и «нет».Ягнята теперь на некоторое время замолчат.

Однако, Клэрис, Вы не вполне верно судите о себе.

Фемида недаром слепа, и весы ее колеблются постоянно. Вампридется вновь и вновь выпрашивать у судьбы это благословенное молчание. Потомучто Вами движет беда; Вы видите беду — и это заставляет Вас действовать. Нобеды нескончаемы, они существуют вечно.

Я не собираюсь наносить визит Вам, Клэрис. Мир для меняболее интересен, пока в нем есть Вы. Ожидаю той же любезности и от Вас.

Доктор Лектер приложил ручку к губам. Поглядел в ночное небои улыбнулся.

У меня теперь есть окна.

Орион сейчас стоит высоко над горизонтом, а рядом с нимЮпитер. Он очень ярко светит, ярче, чем когда-либо; такого теперь не будетвплоть до 2000 года. (У меня вовсе не возникает желания сообщать Вам, которыйтеперь час и как высоко над горизонтом он находится.) Но я надеюсь, Вы егосейчас тоже видите. Кстати, у нас есть общие звезды.

Клэрис!

Ганнибал Лектер

Далеко оттуда, на Восточном побережье, на берегуЧесапикского залива Орион сиял в ясном ночном небе высоко над огромным старымдомом. В камине на ночь был разожжен огонь, и его пламя чуть колебалось подпорывами ветра, задувающего в трубу.

На огромной кровати множество стеганых одеял, а на одеялах ипод ними спят несколько огромных собак. Другие возвышения под одеялами вполнемогут оказаться — а могут и не оказаться — Ноублом Пилчером. В неярком свететрудно определить точно. Но лицо на подушке, розовое в отсветах огня из камина,явно принадлежит глубоко и покойно спящей Клэрис Старлинг. Ягнята молчат.

* * *

Выражая соболезнования Джеку Крофорду, доктор Лектериспользует в своей записке строки из стихотворения Джона Донна[76]«Жар», не потрудившись сослаться на автора.

Память Клэрис Старлинг переиначивает строки из стихотворенияТ. С. Элиота[77] «Пепельная среда»; ей так большеподходит.

Т.Х.