— Серьезно? У тебя тоже есть что-то, чего ты желаешь, а в руки не дается?

— Ничего я не желаю, — соврала Аня. — И никого.

— Разве? — бархатно-соблазнительным голосом усомнился советник, возникая сзади нее, приподнимая ее кудрявые локоны и целуя в шею.

Анна вскрикнула, отпрыгивая в сторону, а Идрис усмехнулась.

— Вот и к тебе подарочек пришел. И уверяю тебя, вести он будет себя гораздо лучше, чем в том мире, где ты его оставила.

Советник учтиво кивнул, показывая, что да, будет вести себя отменно и именно так, как того пожелает его госпожа — придумавшая его в этом придуманном мире.

Так вот чего хочет Верховный демон! — поняла вдруг Анна. С ее помощью жаждет попасть в Междумирье и создавать вещи! Любые, какие захочет — замки, богатства… оружие! А еще живых существ — солдат, роботов, животных… Машины, в конце концов, ракеты… да что угодно!

— Он хочет, чтобы я стала его личным демиургом… Вот зачем я нужна ему… — не подумав, она произнесла последние слова вслух…

— Кому? — встревоженно спросила Идрис.

Анна резко подняла на нее голову и увидела, что пейзаж вокруг изменился. Элизар исчез, сад тоже. Вздыбились на горизонте высокие горы, меж которыми вилась дорога серпантин… сад вокруг них стремительно поглощался песком. Именно так, воспоминаниями из увиденных по телевизору горячих точек, ее воображение создавало картинку «война».

— Да охотится тут за мной один… — снова ляпнула, не подумав. — Предводитель демонов… Хочет попасть в Междумирье с моей помощью. И теперь я понимаю зачем…

— О боже, боже мой… — прошептала хозяйка сада, отступая от нее на шаг. — Только не это… только не он…

— Не волнуйся, я не собираюсь попадаться ему в руки… — попыталась успокоить ее Анна. — Тем более теперь, когда знаю…

— Ты ничего не знаешь… — продолжая шептать, Идрис отступала от нее все дальше и дальше, постепенно погружаясь в знакомый уже клубящийся туман. — Ничего не знаешь, и не понимаешь…

— Эй, ты куда? — Анна вдруг сообразила, что, вероятно, не стоило так пугать ее. Мало ли, чего может нажелать эта впечатлительная особа со способностями демиурга!

Но было уже поздно — слово не воробей.

— Прости… — услышала она уже приглушенно, будто говорили сквозь толстую вату.

— За что? — не понимая, что происходит, девушка оглядывалась на исчезающие, уползающие в туман остатки роскошного сада.

— За это… — донеслось до нее из далекого далека.

Последней вильнула, убегая вслед за хозяйкой, садовая дорожка, и все вокруг погрузилось в пустоту — в то самое облако, что и приманило Анну изначально.

А потом твердая опора под ее ногами пропала, пространство ухнуло, рванув вверх…

Крича и кувыркаясь, девушка полетела в обратную сторону — вниз. В бездну.

…гладят по голове.

Это было первое, что Анна снова почувствовала после того, как драконья пасть сомкнулась вокруг нее, подхватывая на лету — с такой силой сомкнулась, что дух вышибла.

Гладят по голове…

Настойчиво. Беспрерывно. Убирая волосы за уши, перебирая их, цепляясь за непослушные кудряшки и возвращая горячую ладонь ко лбу. Прикладываясь то одной, то другой стороной — будто проверяя, не жар ли у нее.

Потом уже она поняла, что ее не просто гладят, а сжимают — в судорожных, болезненно крепких объятьях. Таких крепких, что, казалось, ребра не выдержат, хрустнут под железным натиском.

И наконец услышала бормотание, перемежающееся с поцелуями в макушку.

— Ну какая ты королева? Несносная… ненормальная девчонка… А если бы не поймал? А если бы поранил? Убил?..

Прижимаясь ухом к груди мужчины, она услышала в глубине его тела рокотание — будто зверь тихо рычал, запертый внутри человека. Злой, сердитый на нее зверь.

Или не злой?.. Каким-то шестым чувством она поняла, что дракон больше напуган, чем зол. До смерти напуган тем, что чуть не потерял ее. Причем сам же чуть не стал ее погибелью — это же счастье, чистое везение, что ее так филигранно словили огромной, зубастой пастью!

«Шш…» — мысленно сказала она этому зверю, коснувшись пальцами мускулистой мужской груди, почему-то голой. — «Все в порядке… Я жива… Ты спас меня…»

На это прикосновение тут же отреагировал человек.

— Очнулась? Как ты? Ничего не повредил тебе?

Она медленно открыла глаза.

Один глаз плохо видел, будто кровью налитый.

— Болит… — пожаловалась она слабым, чуть слышным ей самой голосом.

Элизар тут же поднял ее голову за подбородок и расширил ее глаз двумя пальцами, всматриваясь в зрачок. Это было странное, почти сюрреалистическое чувство — видеть в его расширенных потемневших глазах отражение своих.

— Ничего страшного… — наконец сказал он, отпуская ее глаз и вновь прижимая к себе. — Пройдет. Сосуды полопались от перепада давления. Это меньшее из того, что могло случиться. Ты упала… с огромной высоты, Анна.

«Анна…», черт бы его побрал!

После «любовь моя» слышать свое полное и официальное имя было так грустно, что Анна чуть не поддалась импульсу, чуть не сделала то, что советовал ей дракон.

«Спроси меня… когда я в той форме, которая тебя интересует».

Действительно. Это же так просто. Просто спросить и расставить все точки над «и». Раз и навсегда понять, что в сердце у мужчины, вторая суть которого выбрала ее себе в пару.

И ведь чуть не сделала это! Чуть не сглупила и не затеяла то, что НЕ рекомендуют все без исключения глянцевые журналы — начала ВЫЯСНЯТЬ ОТНОШЕНИЯ. На третий день знакомства, ни много ни мало! После того, как сама чуть не погибла, занимаясь вещами куда как более важными, чем банальное «любишь-не любишь».

Впору мир спасать, а ей любви хочется — простого женского счастья.

Приближающиеся голоса спасли ее от неминуемого позора.

— Очнулась? Кости целы? Бедное дитя…

Говорила женщина.

Высунувшись из-за плеча Элизара, Анна посмотрела в направлении голоса и только тут начала осознавать, где находится.

Это была пещера. Небольшая, обжитая, но вполне себе настоящая пещера, выдолбленная, по всей видимости, в скале. Источником света служил очаг и несколько крупных восковых свечей, вставленных в настенные подсвечники. Что служило источником воздуха, Анна пока не видела, но в данный момент ее занимало другое — а именно, обитательница пещеры.

Женщина подошла. Первое, что бросилось в глаза в ее облике, было платье — холщовое, свободного покроя и совершенно не соответствующее той моде, которая была принята а Адлендоре. В государстве, которым она вскоре должна была заправлять, одевались классическим образом — мужчины носили сюртуки и костюмы, женщины — приталенные платья в пол или до щиколоток, шляпки и перчатки. Более всего эта мода напоминала исторические фильмы об Англии начала двадцатого века.