человек уже утонул. И все же бабушка взяла на подмогу кого-то из взрослых и вытащила Минляна на берег. Она уложила его на каменный валек, Минлян громко рыгнул, изверг их себя всю воду и ожил. Бабушка разрыдалась, Минлян тоже.

– Минлян, – попросила она его, – только не рассказывай про это родителям.

Минлян кивнул. И все же Интао обо всем узнала. И рассказал ей об этом не кто иной как сам Минлян. В то время он был еще совсем маленьким, про что его Интао спросила, про то он и ответил; а отвечая, он совершенно забыл про бабушкин наказ. Помимо того, что он чуть не утонул, Минлян также во всех подробностях рассказал матери про «заливалки», которыми его развлекала бабушка. Интао напустилась на Чэнь Чжанцзе:

– Мало того, что ребенок чуть не утонул, так она еще целыми днями рассказывает ему всякую ерунду:

Чэнь Чжанцзе на это пообещал:

– Я скажу маме, чтобы перестала морочить Минляну голову своими «заливалками».

– Это не обязательно, – откликнулась Интао, – начиная с завтрашнего дня, Минлян больше не будет с ней встречаться.

На следующий день Интао со словами «пусть ребенок научится уму разуму» определила Минляна в детский сад при хлопкопрядильной фабрике. А Чэнь Чжанцзе она заставила передать матери, чтобы без дела к ним не заявлялась. Однако бабушка выкраивала момент и, пока Интао была на работе, втихаря навещала Минляна в садике. Минлян любил финиковые печенья, поэтому бабушка всякий раз приносила ему финиковые печенья; Минлян еще любил газировку, поэтому бабушка приносила ему и газировку. Когда внук наслаждался печеньем, запивая его газировкой, бабушка наставляла:

– На этот раз уж не рассказывай маме про наши встречи.

В прошлый раз Минлян рассказал маме правду, из-за чего попал в детский сад; Минлян не любил ходить в детский сад, как и не любил тамошних воспитателей, ему хотелось вернуться под крыло к бабушке и слушать ее заливалки; но теперь это было невозможно; поэтому, научившись на ошибках, он больше не рассказывал Интао про то, что его навещает бабушка; расскажи он об этом, и бабушку он больше не увидит, а заодно не сможет насладиться ни печеньем, ни газировкой. Однако спустя три месяца, у Минляна отпала необходимость беспокоиться по этому поводу, потому как мама повесилась, и теперь бабушка могла приходить к Минляну, не прячась. Но тут уже Чэнь Чжанцзе увез Минляна в Ухань. В один миг пролетело три года, все это время Минлян ни разу не виделся с бабушкой. Едва увидав Минляна, бабушка удивилась:

– Ого-го, вырос на две головы! – и тут же спросила, – Минлян, в детстве ты жаловался, что у тебя перед глазами темно, а как сейчас, темно не темно?

После долгой разлуки, немного утратив к бабушке родственные чувства, Минлян ничего не ответил, а лишь мотнул головой. И только когда бабушка достала из сумки финиковые печенья, Минлян, взяв в рот лакомство постепенно опознал в бабушке родню и, вдруг осмелев, сказал:

– Я так давно не пил газировку.

– Завтра пойдем с тобой на прогулку и купим, – пообещала бабушка.

С приездом бабушки в их двухкомнатной квартирке совсем не осталось места, поэтому после приветственного ужина Цинь Цзяин вместе с Вэйвэй перебралась к своим родителям. Вечером Минлян остался спать в детской вместе с бабушкой, а Чэнь Чжанцзе устроился в своей спальне один. Улегшись в кровать, Минлян тут же попросил:

– Бабушка, расскажи мне что-нибудь, я так давно не слышал твоих «заливалок».

– Я их уже сто лет не рассказывала, мне так сразу и не придумать.

– А ты расскажи какую-нибудь старую.

И тогда бабушка снова рассказала ему три старые «заливалки», про желтомазеньких, про быка и про своего отца. Раньше, когда Минлян еще жил в Яньцзине, то, слушая бабушкины «заливалки», постепенно под них засыпал; но теперь, в Ухане, он чем больше их слушал, тем меньше ему хотелось спать. Бабушка, видя такое дело, спросила внука:

– Минлян, мы с тобой не виделись целых три года, может, у тебя тоже накопились какие-нибудь «заливалки»?

Минлян хотел было рассказать историю про то, как недавно к нему в Ухань приехала его мама, Интао, но, вспомнив про то, как ее прикололи к доске, как она мучилась от своих ран, как потом оказалась в Янцзы, как ее накрыло волной и как она пропала в неизвестном направлении, он испугался. Не осмелившись рассказывать об этом бабушке, он ответил:

– Мне рассказывать нечего.

Спустя несколько десятков лет, Минлян понял, что, не рассказав бабушке эту «заливалку», он так никому ее потом и не рассказал, не представилось случая; нерассказанная, эта «заливалка» осталась до конца его дней лежать на сердце тяжким грузом. Задумавшись об этом, Минлян вздохнул.

На следующий день, в воскресенье, Чэнь Чжанцзе вместе с бабушкой и Минляном отправились на прогулку. Наткнувшись на первую лавку, бабушка купила Минляну газировку. На обед все трое, и стар, и мал, отведали тушеной лапши, потом посетили Башню желтого журавля, а на ужин отведали учанской рыбы. В понедельник Чэнь Чжанцзе отправился в рейс, а бабушка с Минляном остались на хозяйстве. Рано утром бабушка провожала Минляна в школу; в обед встречала Минляна и отводила домой пообедать; после обеда снова отводила в школу; а вечером снова встречала его у школы. Перед сном они развлекались «заливалками» и просто болтали о том о сем.

– Бабушка, зачем ты приехала в Ухань?

– Проведать моего Минляна.

– А зачем?

– Мне приснился сон.

– Какой?

– Кто-то сказал мне: «Ты должна съездить к Минляну».

– И кто это был?

– Лица я не разглядела, слышала лишь голос, похожий на голос деда.

– А разве дедушка не умер?

– Уже пару лет как умер.

– Бабушка, а наше финиковое дерево принесет финики в этом году?

– Больше, чем когда бы то ни было. Я так думаю, что в этом году их будет мешка четыре.

Вдруг бабушка спросила:

– Минлян, как тебе здесь?

Минлян недовольно замотал головой.

– А что так? Может, мачеха обижает?

Тут бабушка была права, потому что мачеха не проявляла о мальчике никакой заботы; но еще больше Минляна угнетала судьба матери, которую кто-то с ног до головы утыкал иглами; не осмелившись рассказать про это, он лишь попросил:

– Бабушка, я хочу вернуться в Яньцзинь вместе с тобой.

– Этого сделать нельзя, тебе нужно учиться здесь, все-таки Ухань – большой город.

– А может, тогда тебе не возвращаться в Яньцзинь? Оставайся жить с нами.

– Если я останусь, то где будут жить Вэйвэй с ее мамой? К тому же уже осень, мне нужно вернуться, чтобы собрать финики.

Бабушка пробыла в Ухане полмесяца, и теперь ей настала пора возвращаться в Яньцзинь. Чэнь Чжанцзе и Цинь Цзяин вместе с детьми, Минляном и Вэйвэй, поехали провожать бабушку на вокзал. Прежде чем