– А что насчет Такаси Мори? Разве этот идиот не здесь остановился? Лучше позаботься о его последнем ужине, и чем быстрее, тем лучше.

Хину начало трясти от злости. Единственное, что она переняла от отца, – умение превращаться в гадюку, когда это необходимо. Ванык посмотрел ей в глаза и вспомнил день, когда видел, как Хина сидела в пекарне и разговаривала с Эщин.

– И еще кое-что. Не смей приближаться к той девчонке, внучке Ко Сахона. Ты не можешь общаться с ней, раз теперь я знаю, кто она на самом деле. Когда-то давно я убил ее родителей, – небрежно бросил Ванык, а затем сел в рикшу и уехал.

Хина замерла в потрясении. Она не думала, что ее отец способен зайти так далеко ради достижения своих подлых целей. Когда-то он уже предал родную страну, но Хина пережила позор и оставалась сильной. Однако сейчас правда была слишком тяжела, чтобы ее вынести.

У женщины закружилась голова, она едва успела ухватиться за ближайший столб, чтобы не упасть. Она начала задыхаться. Глубоко вздохнув, Хина открыла глаза. Она не питала к Эщин теплых чувств, но сейчас не могла не заплакать от сочувствия к ней.

Подходя к гостевому дому, Юджин заметил, как Ванык уезжает на рикше. Войдя во двор, он увидел Хину и подошел, обеспокоенный ее состоянием.

– Что-то случилось? Вы в порядке?

Хина попыталась успокоиться и ответила с улыбкой:

– Только что у меня было свидание с Хисоном.

Юджин догадался о том, что происходит, и тяжело вздохнул. Он не знал об отношениях Хины и Ваныка.

– У меня к вам просьба, – осторожно заговорил Юджин, глядя на улыбающуюся Хину.

Женщина кивнула.

– Возможно, она покажется вам немного странной. Могу я попросить вас и в этот раз перепутать ключ?

– С чьим?

– Такаси Мори.

Хина подняла бровь. Американец собирался проникнуть в его комнату, и ей было интересно, что именно он ищет.

– Я дам вам запасной ключ. Так или иначе, комнаты в гостевом доме частенько обыскивают.

– Благодарю.

Получив ключ у Хины, Юджин проник в комнату Такаси. Он искал и нашел-таки музыкальную шкатулку, а вместе с ней и документ. В нем перечислялись корейские имена, а назывался он «Список мятежников Чосона». Ко Сахон, Хван Ынсан, Джан Сынгу, Ли Чонмун и другие. Все имена были знакомы Юджину. Хина дала сигнал Юджину, что Такаси возвращается, и он спешно вышел из комнаты. Он запомнил больше половины имен из списка.

Вернувшись к себе, он записал имена, чтобы их не забыть. Видимо, Такаси вычислил некоторых участников «Армии справедливости».

Юджин не знал, как ему это удалось, но было ясно, что теперь Такаси многое известно об организации. Кто-то их предал, кто-то, кто с ними заодно. Нужно было предупредить Ынсана.

Мужчина поспешил к переправе и поговорил с Ынсаном. Позже он попросил Хонпу тоже укрыться где-нибудь, но она отказалась, так как если заметят, что ее нет, то узнают о побеге Ынсана. Кроме того, она ждала одного человека.

Ынсан собрал членов «Армии справедливости», и они укрылись в безопасном месте. Возможно, они больше никогда не встретятся с Юджином. Все шло не так, как они планировали. Юджин взволнованно посмотрел на вращающийся флюгер.

Юджо и остальные члены банды сообщили Донмэ, что Такаси Мори хочет встретиться с ним в зале для тренировок. Донмэ было интересно узнать побольше об этом японце.

– Японский полковник, выходец из высших слоев аристократии. Он сует свой нос во все дела в нашем японском районе. Из-за проблем с японскими деньгами столкновения между чосонцами и японцами происходят все чаще, но каждый раз обвиняют только чосонцев, из-за чего они перестали появляться в японском районе.

– Вот почему я так не люблю военных, – нахмурившись, сказал Донмэ.

Юджо предупредил, что в присутствии Такаси лучше не переговариваться на корейском, так как он хорошо знает их язык. Японский военный, свободно говорящий по-корейски, казался очень подозрительным. Донмэ нервничал, чувствуя, что ко всем его проблемам из-за полковника добавятся новые.

Он вышел на площадку для дзюдо и нахмурился. Такаси стоял и смотрел в окно, затем повернулся и оценивающе посмотрел на Донмэ. В его взгляде промелькнул вопрос: он знал, что этот бандит родился в Чосоне, но одежда на нем была японская.

– Меня зовут Ку Донмэ, я глава «Черного дракона» в Хансоне. Слышал, пока меня не было, вы устроили у нас большой беспорядок.

– Ну, беспорядок и без меня уже был.

– Так значит, слухи верны, вы отлично говорите по-корейски.

– Все потому, что у тебя ужасный японский. Торговцы в японском районе отказываются принимать японскую валюту? Разве так должно быть?

– Обычно японцы расплачиваются купюрами банка «Дайчи». Как же они могут их принять, если впоследствии их нельзя обменять на корейские деньги?

Такаси ожидал, что Донмэ склонит перед ним голову, однако этого не произошло. Мужчина стоял перед ним с прямой спиной, из-за чего привел Такаси в ярость.

– Сын жалкого мясника, который предал свою страну и сколотил преданную банду, чтобы в итоге стать собачонкой Японии.

Донмэ поднял бровь и улыбнулся.

– Кажется, я знаменит в определенных кругах. О вас я тоже многое слышал. Например, что вы полковник из аристократической семьи. Военных и дворян я ненавижу больше всего. Настоятельно рекомендую не приходить сюда без моего позволения, так как для тех, кто живет на чужой земле, попадать в беду или даже умирать – довольно естественно.

– Ты всего-навсего жалкий наемный убийца. Кое-чего ты обо мне, кажется, не слышал. Я самый уважаемый человек среди всех японцев в этой стране. Так что никто не смеет мне диктовать условия.

Несмотря на угрозы Такаси, Донмэ и глазом не моргнул, так как понимал, что полковник не такая уж важная птица и просто пытается его припугнуть.

– Думаю, вы неправильно меня поняли. Я верен не Японии, а «Черному дракону», а вы всего лишь простой солдат.

Такаси не ожидал такого оскорбления в свой адрес. Он вытащил пистолет и направил его в голову Донмэ, который взмахом ноги тут же выбил пистолет из руки Такаси, затем схватил японца и перебросил через себя. Раны Донмэ еще не до конца зажили и сейчас напомнили о себе. Он застонал от боли. Такаси какое-то время неподвижно лежал на полу, а когда пришел в себя, потянулся к пистолету.

– Не советую вам этого делать, господин.

Такаси встал и, держась за спину, с ненавистью посмотрел на Донмэ.

– И когда входите, снимайте обувь. Мои люди моют здесь пол каждый день.

Донмэ обошел Такаси и вместе со своими людьми вышел из зала.