Тот был пустынен и тих. Если кто-то и был в музее, то гужевались они во флигельках.

– А чего ты хочешь-то, я не въехала? – спросила Кристина, двинувшись за подругой в одном только ей ведомом направлении, по сырой бурой прошлогодней траве и редким, но скользким островкам грязного, пористого снега.

– Я-то?… Хочу уяснить, сколько в натуре было жмуриков и кто все это учинил. Может, папа Ку награду какую за сведения назначит? Разживемся!.. Представляешь, сколько он даст за то, что мы ему про Витальку расскажем? У-у!

– Он не поверит, – покачала головой Кристина.

– А почему? Мы персоны нейтральные. Зачем нам его подставлять? Или, наоборот, Витальке выложить, что мы про него нарыли? Тоже что-то слупить с него можно. Он теперь при богатом тесте. Вроде как сын. А?

– Хорошо, – наморщила лобик Кристина, – а как ты объяснишь, чего ради ты под столом в подсобке рассиживалась?!

– Так и скажу – заподозрила неладное и проводила свое собственное расследование. Это сейчас даже модно.

– Ну да… Это ладно. Это можно обдум…

– Девушки, а что вы здесь ищете? Сюда нельзя!

Подружки вздрогнули, даже чуть присели на ходу и резко обернулись на мужской голос.

– А, красавицы?… Вы чего здесь забыли?

Это был пожилой мужчина в форменной куртке с лычкой «Охрана» и с резиновой дубинкой в руке. Хотя и выглядел он совсем нестрашно, даже улыбался, девчонкам сделалось не по себе.

– Не слышу ответа? – весело переспросил дядька.

– Акх, – сипло начала Кристина, – мы… просто угол срезали… А то там грязно везде. Нельзя разве?

– Да можно-то можно. – Похоже, он соскучился и был рад потрепаться с молоденькими девчатами. – Но не сейчас. Так что попрошу вас…

– А мы и не собирались здесь задерживаться, – спесиво произнесла Танька, пожимая плечами. – Если б вы нас не остановили, мы б уж давно… Нам тут два шага!

Она кивнула в сторону другого, парадного выезда из парка, смотревшего на пригородное шоссе.

– Э, а вот туда нельзя, – обрадовался мужик и добавил распевно, как очень-очень хорошую новость: – Там сейчас милиция следственные действия производит.

– Ну да! – аж подпрыгнула на месте Танька. – Ой, как интересно!

– Да, да! – уж совсем запел охранник, полез за сигаретами, вальяжно закурил, видно польщенный тем, что его слушают две молодые телки. – Двойное убийство у нас вчера случилось.

– Два-и-и-ное?!! – дружно выдохнули подружки и слегка ошарашенно переглянулись.

Мужик, ясно, не понял, почему они так удивились, но остался очень доволен самой реакцией.

– Да, вот такие невеселые дела, – изобразил он душевное сокрушение. – Дочку одного крутого предпринимателя убили и еще одну дамочку, да.

– И что? – подобралась, как для прыжка, Танька. – Больше ничего?

– Да куда уж больше! – воскликнул мужик, звонко хлопнув себя по ляжке. – Два трупа в один день!

– Старые люди говорят, – тихо и осторожно сказала Кристина, – где два, там и третий… А? Нет?

– Пока не нашли! – развел руками охранник и опять заскучал.

– Может, маньяк у нас объявился? Они по весне активизируются, – глубокомысленно предположила Танька.

– Это покажет следствие, – почти в тон ей ответил охранник. – А может, и не покажет.

Он ухмыльнулся, но, видно, его внутренний информационный источник истощился и удерживать лестное дамское внимание было уже нечем. Наступила неловкая пауза.

– Тогда мы пойдем, – грустно сказала Танька. – А то нам здесь страшно делается.

– Ну, так я вас провожу, – приободрился мужик. – Мы ж к этому делу не зря приставлены!

Подружки двинулись по боковой аллейке к служебному выходу. Охранник топал сзади, бормоча что-то нестоящее про молодых девчонок, что так нелепо расстались с жизнью, и еще неизвестно, найдут ли виноватого.

Танька с Кристиной пытались на ходу разглядеть, что там, в гостевом флигеле, происходит, но в наступавших сумерках увидели только, что горит свет в паре окошек на первом этаже и чуть светятся высокие окна бальной залы на втором. Да, если музей не работает, точно милиция колотырится… Ищут, все ищут!

Охранник вывел подружек с территории, и они волей-неволей пошли прочь, чувствуя, что он смотрит им вслед.

– И чего ты об этом всем думаешь? – наконец спросила Танька.

– Ничего, – сухо ответила Кристина. – Давай на автолайн, а? А то я чегой-то замерзла. И темно уже.

Они дошли до стеклянного полудомика остановки. Над шоссе принялись наливаться оранжевым ягоды загоравшихся фонарей.

– Выходит, там никого и не было? – заговорила от нечего делать Танька. – Ну, в кустах, за крыльцом? Померещилось тебе?

– Нет уж! Я к этому времени уже трезвая была – прям до отвращения!

– Но как же тогда…

– А тебе там, в подсобке, под столом, со страху не глюкнуло? Все «Виталька, Виталька»! – рявкнула Кристина, и Танька испуганно кивнула. – И мне не глючило. Было! Знаю я…

– Значит, просто там, в кустиках, какая-то баба пьяная заночевала, – примирительно сказала Танька. – Проспалась и ушла. Нормально?

– Да уж… И Виталька ее никуда утащить уж точно не мог.

– Почему? – оживилась приунывшая вроде Танька. – Хиловат, думаешь?

– Нет! – опять не выдержала Кристина. – Я думаю, его к этому времени там уже просто не было! Там только мы с тобой, две дуры, ошивались! Из-за того, что одна из нас никак пакет с горючкой взять не могла!

– Кристик, не серди…

Тут подкатила коробочка маршрутного такси, и тема была отложена.

– Ты завтра в офис мое шмотье подгонишь? А я тебе это отдам, о’кей? – попросила Танька, когда Кристина выходила на своей остановке.

– Без проблем, подруга.

Они чмокнулись на прощание, сказали друг другу: «Не переживай – и ты тоже» и расстались.

Какими же длинными оказались эти два «свадебных» дня!

Наутро в отдел, где сидела Танька, зашла заместительница папы Ку по перспективному планированию, неплохая в общем-то, хоть и в возрасте, тетка. Но все-таки начальница! А значит – воплощенное зло!

– Уважаемые коллеги, настоятельная просьба от руководства. Группами не собираться, известные события громко не обсуждать и предположений никаких не строить – во избежание обвинений в организации паники. Я понятно выражаюсь? – Она обвела отдел многозначительным взглядом. – Ну вот и отлично. Работайте.

И действительно, весь день на фирме, занимавшей целый этаж офисного здания, было удивительно тихо. Никто не ржал – грохотливо, с подвизгом, целыми отделами – над новыми анекдотами из Сети, не попискивал томно по укромным уголкам, не сварился трескуче-бранчливо в курилке, кто с кем пошел курить, а кто с кем и погордился… Все прониклись…