– И что сделает рассерженный пират? – закусила губу.

– Настучит по мягкому месту, – Рома сейчас же представил, как кладет свою фею на колени животом вниз, как стягивает трусики и начинает легонько шлепать. – Так, все. Иди лучше, – поспешил прикрыться папкой.

– Хочешь меня отшлепать? – подошла еще ближе.

– Хочу, – и в горле запершило, а член уже вовсю требовал немедленного воплощения фантазии в реальность.

– Тогда постарайся приехать домой до полуночи, – подмигнула ему, после чего развернулась и пошла в кофейню.

– Серьезно? – прошептал обалдевший Рома. – Надо успеть… надо обязательно успеть.

А отправился Довлатов на встречу со Смирновым. Тот возжелал получить предварительный отчет по проделанной работе, ознакомиться с финансовыми показателями. Роме в свою очередь хотелось как можно скорее решить все вопросы с кофейней и уже забыть о Смирнове.

В офис бизнесмена приехал к трем, Алексей Петрович принял как всегда без задержек.

– Добрый день, – Рома вошел в кабинет с папкой в руках.

– Добрый, добрый, Роман Викторович, – Алексей постарался сделать невозмутимый вид. – Проходи, присаживайся.

– Спасибо. Вы хотели ознакомиться с цифрами. Вот, прошу, – положил папку на стол, после чего опустился в кресло.

– Хотел, – взял папку, быстро пробежался глазами по страницам. – Очень хорошо. Вижу, работа идет в верном направлении, результаты очевидные. Полагаю, дальше тянуть уже нет смысла. Пора приступать ко второй части нашего плана. И да, с женским персоналом придется расстаться.

– Что? – уставился на него с непониманием. – Вы же сами говорили…

– Я помню, что говорил, Роман Викторович, – нехотя усмехнулся. – Провалами в памяти не страдаю, слава Богу. Я намерен изменить концепцию. Вместо девушек найми еще парочку ребят вроде тех, что уже работают.

– Хорошо, я посмотрю, что можно сделать.

– Нет-нет, смотреть не надо, надо все же сделать.

– Ладно.

– Тогда все, возможно, будут еще кое-какие изменения, но это уже после того, как изучу твои труды, – положил руку на папку.

– До свидания, Алексей Петрович, – Рома встал, протянул руку. И стоило его вызывать в такую даль ради двухминутного разговора.

– До встречи, – ответил крепким рукопожатием.

После Смирнова Рома отправился в офис, провел еще две встречи с клиентами, проехал с одними на объект, оценил заведение. Закончить с делами удалось только к десяти вечера. Алина наверняка уже дома… Ждет. Но прежде чем ехать домой, Довлатов наведался в ювелирный, где выбрал для феи колье из белого золота с тремя изумрудами. А когда вернулся в машину, раскрыл коробку с подарком и долго-долго смотрел на украшение. Как объяснить Алине увольнение? Рассказать ли правду? Она, несмотря на гордость, упорство, силу воли очень хрупкое и ранимое создание. И кофейня была для нее вторым домом. Но главное даже не это, главное то, кто есть он в этой кофейне и кем станет для Алины, когда признается. Нет, лучше не рассказывать, лучше подыскать для нее более комфортное место работы. И для Василисы у него тоже есть, что предложить. В конце концов, свет клином на этой кофейне не сошелся.

Рома приехал домой за пять минут до полуночи. Стоило войти в дверь, как обнаружил свою Динь-Динь на диване. Она сидела полностью обнаженная, волосы были заколоты. Довлатов так и застыл на месте. Более красивой женщины он еще не встречал в своей жизни.

– А ты успел, – и щеки вспыхнули.

– Не простил бы себе, если б опоздал, – подошел к ней, затем достал из небольшого пакетика коробку, обтянутую белым бархатом.

– Что это? – посмотрела на футляр.

– Это то, что должно у тебя быть, – и открыл.

Алина вдруг съежилась.

– Ром? Ты что? Дорогое же…

А он, молча, достал колье и застегнул у нее на шее.

– Спасибо, – и зеленые глаза просияли радостью.

Рома же опустился перед ней на колени, коснулся лица:

– Я очень сильно люблю тебя, Мельникова. И хочу, чтобы ты всегда была рядом. Хочу видеть, как ты носишься по дому как угорелая, когда опаздываешь, как складываешь тарелки ровной стопкой, прежде чем убрать в сушку, как танцуешь перед зеркалом, когда думаешь, что я тебя не вижу.

– А ты, выходит, видишь? – слезы заблестели на ресницах.

И Рома кивнул, а фея, чтобы не расплакаться, кинулась к нему на шею.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала чуть слышно, после чего сняла с него пиджак, расстегнула рубашку.

– Мне бы в душ сходить.

– Нет. Не хочу, чтобы ты сейчас уходил. И кто-то обещал меня наказать.

– А ты провинилась?

– Да, воспользовалась твоей бритвой.

– Ого. Серьезный проступок с твоей стороны.

Алина повернулась к нему спиной, положила руки на спинку дивана.

– Покажи мне, как это, – склонила голову.

Довлатов немедленно припал губами к ее шее, потом спустился вдоль позвоночника к пояснице. Ладонями принялся гладить ягодицы. Вдруг Алина ощутила легкий, но звонкий шлепок, от коего вздрогнула и тут же засмеялась.

– Тебе весело? – провел языком у самой развилки.

– Уже нет, – низ живота тотчас наполнился приятной тяжестью.

Он слегка раздвинул ягодицы и начал ласкать ее попу. Алина лишь опустила голову на спинку дивана, тело резко перестало слушаться, сознанием полностью завладело желание испытать больше, зайти дальше. Следующие шлепки только разжигали страсть, причем в обоих, а после удара, Рома немедленно целовал порозовевшее место.

– Я хочу тебя, – посмотрела на него глазами, которые стали в разы темнее.

– А я хочу видеть тебя, – сел на диван и затянул фею к себе на колени.

Алина со стоном впустила его в себя. Поначалу движения были медленные, а поцелуи не такие глубокие, однако скоро все изменилось. Рома помогал ей двигаться, пальцами продолжал ласкать попу, а целовал так, что Алина забылась.

– Ты уверена, что хочешь до самого конца? – уже готов был кончить в любую минуту.

– Уверена. Я теперь на таблетках, – простонала в ответ.

Вдруг каждая мышца на ее теле напряглась. Довлатов тогда крепко ухватил фею за зад и несколько раз быстро и резко насадил на себя.

После такого они еще около часа сидели на диване, наслаждаясь тем особым состоянием, что наступает после яркого финала.

А на следующий день Рома отвез свою первокурсницу в университет на торжественную часть. В ее глазах было столько восторга. Довлатову еще не доводилось видеть девушек, столь рьяно стремящихся учиться. Но что там другие? Это же его фея, особенная неповторимая фея. Алина нарядилась в то самое платье, в каком была на вечере рестораторов.