И тогда Энтони целует меня. И его поцелуй совсем не такой, как я ожидала: нежный, глубокий, продлившийся не меньше трех секунд. Я ощущаю руку парня на своем локте, когда он отстраняется. Я крепко сжимаю губы, чтобы преодолеть смущение, но мое сердце бьется с бешеной скоростью, и я вообще с трудом осознаю, что происходит.

Мы стоим, молча глядя друг другу в глаза. Похоже, мы оба немного ошеломлены тем, насколько потрясающим получился наш поцелуй. Или только я ошеломлена этим, а Энтони в шоке от моих потрескавшихся губ? Но Энтони не морщится от недовольства, значит, все не так уж плохо, правильно?

Мы подпрыгиваем от резкого звона колокольчиков, доносящегося из бара. Миссис Розовый Коктейль протягивает нам пропуски. Я делаю к ней шаг и забираю карточки из ее рук.

– Я рада, что хоть кто-то хорошо проводит время в этот сочельник, – говорит женщина, и теперь мне становится совершенно очевидно, что она совсем не хочет здесь находиться.

Конечно, никто в здравом уме не придумает такие идиотские правила… Миссис Розовый Коктейль ведь не смогла бы нас физически остановить, если бы мы решили уйти отсюда без «звенящих пропусков», правильно? Интересно, какова ее история? Я пытаюсь мысленно сосчитать, сколько одиноких или брошенных людей мы с Энтони повстречали за сегодняшний вечер.

– Шарлотта?

Энтони, похоже, не в первый раз обращается ко мне – он говорит, что нам пора.

– Точно! – соглашаюсь я.

Даже несколько минут спустя мой голос кажется слишком высоким и одновременно скрипучим, и это все из-за поцелуя. Голос Энтони такой же, как и всегда.

Мы направляемся к выходу из «Поцелуйчиков» мимо вышибалы, который даже не отрывается от своей «судоку», когда мы с Энтони старательно звеним перед ним с таким трудом добытыми пропусками.

Энтони ведет меня вниз по улице, а затем резко останавливается. Я, вовремя успев затормозить и не врезаться в его спину, рассматриваю его затылок, гадая, какое у него сейчас выражение лица. Он думает о поцелуе? Жалеет о нем? Но это неправильно! В конце концов, это была его идея!

Но когда Энтони поворачивается ко мне, его лицо озарено улыбкой. Ему понравилось, я точно знаю. Я отвечаю ему такой же широкой улыбкой, как бы говоря: «Да-да, знаю, кто бы мог подумать, верно?»

– Это так красиво.

Что-то я не поняла…

– Чего?

Энтони снова берет меня за руку, притягивая к себе:

– Встань вот сюда. Смотри.

Мне требуется секунда, чтобы встать так, как он просит, и посмотреть туда, куда он указывает. Сначала мне непонятно, на что именно я должна смотреть. Но затем я замечаю, как красиво переливается падающий снег, мерцающий под светом фонарей Восемьдесят шестой улицы. Вид заснеженной улицы удивительно умиротворяющий, и тишина вокруг уменьшает мою тоску по Лондону. Здесь так красиво и спокойно, что я не ощущаю расстояния, отделяющего меня от дома. Важно только то, что происходит здесь и сейчас.

Когда я осознаю, что Энтони все еще держит мою ладонь в своей, щеки у меня краснеют и я напрягаю руку. Парень смотрит вниз и резко отпускает меня, бормоча извинения. Я хочу ответить ему, что все в порядке, но он опережает меня:

– Ну, что дальше?

Что дальше? Ну, мы могли бы, например, отправиться в какое-нибудь тихое местечко, все еще открытое в такой час, чтобы обсудить, что только что произошло между нами. Но, вдумавшись в слова Энтони, я понимаю, что он спрашивает, каков наш следующий шаг.

– Ах да!

Я протягиваю ему Мистейк, и парень позволяет нашей маленькой мадам размять лапки на тротуаре, а я уже привычным жестом достаю из сумки книгу. По моим подсчетам, осталось еще три шага. Я нахожу восьмой и поворачиваю книгу так, чтобы Энтони было видно, что в ней написано.

8. Сделайте что-нибудь пугающее вас

Я наблюдаю за выражением лица Энтони, пока он обдумывает этот шаг, и понимаю, что ему сразу пришло что-то на ум. Но когда я спрашиваю его, о чем он думает, Энтони лишь качает головой.

– Я считаю, что первым делом мы должны сосредоточиться на тебе, – говорит он. – Это твоя последняя ночь в Нью-Йорке, и осталось всего несколько часов, чтобы успеть выполнить все шаги. Так что пугает тебя, Шарлотта?

8. Сделайте что-нибудь пугающее вас

Одно из самых ужасных чувств, приходящих вместе с внезапным расставанием, чувство страха. Страха перед тем, что завтрашний день может привнести – а может и не привнести – в вашу жизнь теперь, когда ваши отношения закончены. У многих людей такой страх вызывает некоторый эмоциональный и духовный паралич, что приводит к тому, что они почти все время проводят дома, чтобы случайно не встретиться с новым человеком. Конечно, мысль о «возвращении» слишком пугающая, и в данной ситуации этот страх вполне понятен. Поэтому, прежде чем вам удастся побороть свой страх перед новыми романтическими отношениями, вам необходимо побороть страх вообще…

23:10

– Ты уверен, что это безопасно? В смысле, это вообще разрешено?

Шарлотта почти бежит, вцепившись в мою правую руку, чтобы не отстать от меня, а я, в свою очередь, вынужден не отставать от Мистейк. Я должен был догадаться, что щенка взбудоражит раскинувшийся перед нами Центральный парк. Даже после одиннадцати вечера он выглядит потрясающе, а уж для собаки это вообще рай на земле.

Весь путь сюда я спрашивал себя, хорошая ли это идея. Но я ничего не мог с этим поделать. Когда мы вышли из бара после нашего поцелуя – поцелуя! – я спросил Шарлотту, что ее пугает, и она ответила, что единственное, о чем она сейчас может думать, это потеря контроля над собой. Когда я заметил, что это слишком размытый ответ, девушка лишь пожала плечами. Но снег, на который мы с ней смотрели в тот момент, дал мне подсказку, что делать дальше.

– Конечно же это безопасно, – отвечаю я на ее вопрос. – В такое время, в канун Рождества, весь парк будет в нашем распоряжении.

– Они не кажутся безопасными, – возражает Шарлотта, глядя на пластмассовые ледянки, которые я купил за пятнадцать долларов в круглосуточном магазинчике по дороге сюда.

Я останавливаюсь. Мистейк, не скрывая своего недовольства и натянув поводок до предела, также вынуждена остановиться. Шарлотта смотрит на меня, крепко сжав руками ручки сумки на своем плече. Она кусает нижнюю губу, но в ее жесте нет ни грамма кокетства. Она напугана.

– Давай ты просто мне поверишь.

– Я верю тебе.

Я не формулировал это как вопрос, но я не одергиваю Шарлотту.

– Хорошо, потому что мы почти пришли, – улыбаюсь я и снова начинаю шагать вслед за Мистейк по заснеженному газону.

Шарлотта продолжает нервничать:

– Эй, куда ты меня ведешь?