– Про Наталью? Но Наталью я не знаю.

Первый раз слышу.

– Хорошо, гуси-лебеди, зайдем с другой стороны. Вы бумажниккожаный случайно не находили?

– Бумажник? Нет, чего не было, того не было… Но кто-томеня про это уже спрашивал…

– Про что?

– Про лопатник… Ага, мужик какой-то с собакой сказал,что посеял лопатник, и обещал даже бабок дать, если я найду. Я бы с дорогойдушой, но… – И Леха довольно выразительно развел руками.

– Да, и что же это за дядька с собакой?

– Почем я знаю? Я его первый раз видел. И последний.

– Но если он просил вернуть бумажник, то, надополагать, дал тебе свой телефон или адрес.

– Ни фига подобного! Он просто сказал: если найдете –приносите в сквер, я там с собакой гуляю. И все дела.

– А собака у него какая?

– Да какая-то шавка тупорылая, я в них не разбираюсь.

– Так, так, не хотите, значит, говорить по-хорошему?

– Но мы действительно не понимаем… – подала голосКсюша. – Вы что-то спутали, или вас ввели в заблуждение…

– Твое счастье, девочка, что ты не знаешь, с кемразговариваешь, – усмехнулся шеф, и лицо его приняло страшное, жестокоевыражение. – От твоего дружка толку мало, он упрямый и глупый, а вот стобой я попробую поговорить с глазу на глаз, и мы посмотрим, чем дело кончится.Думаю, ты будешь сговорчивее…

Ксюша похолодела.

– Ты не бойся пока, может, мы и кончим дело миром, еслиу тебя мозгов больше, чем у этого мальца. Так, гуси-лебеди, прощайтесь! Большевы друг друга не увидите, по крайней мере в этой жизни.

– Это вы, дядечка, зря! Милиция уже наверняка идет повашему следу. Наш корешок видел, как нас в машину запихали, он малыйсообразительный, понял, что к чему, и наверняка запомнил номер вашегоджипа! – в ужасе тараторил Леха, хватаясь за последнюю соломинку.

А Ксюша вдруг покачнулась и упала с дивана на пол. Лехакинулся к ней. Девочка со страху лишилась чувств.

Шеф как будто не обратил на это внимания.

– Ты, парень, зря на милицию надеешься, не найдет онавас… разве только ваши трупы. Хоть вы и молчали, как партизаны, но возвращатьвас назад резону нет, от вас могут быть неприятности при условии, что выостанетесь в живых. А вот если вас не будет, то и проблем не будет. Понимаешьменя?

У Лехи упало сердце. До сих пор ему казалось, что все как-тообойдется, но сейчас надежда покинула его. Пусть уж поскорее убивают, что ли…

– И поведение мне твое не нравится. Наглый ты, а этоплохо. Даже такие сопливые пацаны должны соображать, с кем разговаривают. Плохотебя воспитали, мальчик!

Никакого почтения к старшим.

Леха молчал. Пусть издевается, по крайней мере, пока этоттип так оттягивается, они еще будут живы…

Внезапно раздался телефонный звонок, и в комнату вошелМитяй:

– Шеф, вас!

– Кто?

Митяй глазами показал наверх. Начальство, мол. «Ага, значит,это тоже не главный, – смекнул Леха. – Но нам-то что, у него хватитвласти, чтобы нас прикончить».

Ксюша уже пришла в себя, но боялась даже пошевелиться. Онамысленно прощалась с жизнью. «Только бы без мучений», – думала девочка.Перед мысленным взором пронеслись виденные в кино и по телевизору страшныекадры пыток – раскаленные утюги, паяльники и всякие прочие ужасы…

Поначалу в милиции Сашу, Маню и Розу дежурный вообще нежелал слушать.

– Катитесь отсюда, нашли место для развлекушек наканикулах! Ступайте, ступайте подобру-поздорову!

Но вдруг Тягомотина как топнет ногой да как закричит:

– Ааааааа! Помогите! Помогите!

У дежурного от неожиданности отвисла челюсть, а Розапродолжала вопить. На ее крик примчалось несколько человек.

– В чем дело? Ты чего орешь? – подошел к неймолодой человек приятной наружности в пушистом синем свитере.

Роза мигом умолкла.

– Что за дела, девчонки?

– У нас друзей похитили, а нас даже слушать никто нехочет! – мигом выпалила Маня.

– Это не розыгрыш? – прищурился молодой человек.

– Послушайте, нельзя терять время, надо сообщить всемпостам! – страстно заговорила Саша.

– Хорошо, идемте ко мне, – быстро сказал молодойчеловек.

Он привел их в небольшую комнату, где стояли три стола, носейчас там никого больше не было.

– Так, выкладывайте, да побыстрее!

Саша в двух словах сообщила, в чем дело.

– Номер, значит, не знаете? Это хуже, – вздохнулмолодой человек, – что ж, будем искать. А вот что вы мне скажите: ктородители у этих ребят? Богатые люди?

– Нет, что вы, вовсе не богатые, это, скорее всего, неиз-за выкупа, – сказала Саша.

– А из-за чего же, хотел бы я знать?

Так кто они по профессии? Вы это знаете?

– Знаю, – подала голос Тягомотина. – УФилимоновой родители музыканты, но не знаменитые. А у Шмакова отец на заводеработает, а мама в поликлинике, медсестрой.

– Хорошо, посидите тут, я скоро.

Он быстро вышел из комнаты.

– Роза, ты молодчина! – искренне про говорилаСаша. – Я бы не отважилась так вопить.

– А что делать-то было? Зато подействовало.

– Это точно, – кивнула Маня. – Саш, а ведьпридется все рассказать.

– Может, не стоит?

– Сами не полезем, а вот если спросят, почему ихпохитили…

– Если не хотите болтать – молчите, – пожалаплечами Роза.

– Но если спросят?

– Скажите, что понятия не имеете. Может, их на органы…Кстати, пускай так думают, шевелиться быстрее будут.

– Роза, ты просто умница, а я совсем головупотеряла, – прошептала Саша. – Мне так страшно…

– Я не понимаю, почему надо сейчас что-тоскрывать? – повысила голос Маня.

– Просто чтобы быстрее изловили этих бандитов, как тыне понимаешь? Если мы сейчас вывалим всю информацию, они начнут разбираться всвязях, прослеживать какие-то цепочки, а Ксюша и Леха…

– И еще не факт, что тут в ментуре кто нибудь не связанс этим типом, с вашим Витасиком. Это его район… – напомнила Роза. –Поэтому пока помалкивайте, а уж потом, если этих найдут, ну, Филимонову соШмаковым, тогда другое дело.

– Вы что тут шепчетесь? – вернулся в комнатумолодой человек. – Ищут уже ваших друзей, ищут. Так все-таки почему ихпохитили, вы что-нибудь подозреваете?