– Я могу и верхом, – подумав, суховато буркнула она.

Разумеется, девушке очень хотелось увидеть отца, и поговорить с ним – тоже. Но без свидетелей, а это никак не получится. Он наверняка везет с собой Шану, их отец не будет самим собой, если оставит в одиночестве преданную няню.

– Верхом тебе рановато, – категорично запретил Анвиез, которого задержали слова бывшего ученика, – а в карету можно взять корзинку и набрать по дороге абрикосов. Когда мы ехали, они начинали желтеть.

– А потом ты сядешь в карету к отцу, а я заберу его служанку, – проявил осведомленность маг, и кротко добавил, – и я умею собирать самые спелые плоды.

– Мне нужно три минуты переодеться, – решилась Кора, – но абрикосы не при чём.

– Уф, – облегченно выдохнул Дарвел, когда они вышли из оранжереи, – как у них все непросто. Я боялся слово сказать.

– У всех непросто, кто относится к любви серьезно, – нежно улыбнулась ему жена, – а Ирджин влюбился не шутя.

– А она?

– Коре нужно время… она отвыкла верить людям. – Ильда сразу стала печальной и во взгляде мелькнула вина, – я могла бы раньше расспросить о ней Вилию… но детские обиды держали крепче цепей. Пойду к матушке… пусть Лиа спокойно поговорит с Анви.

– А мне придется идти в кабинет и делать вид, будто я считаю полезными советы этих предателей, – помрачнел герцог.

– Можно не ходить, – подсказал ему Ринк, закрывая зеркало, – прикажи Бремеру приготовить для советников приказ и пусть работают. А сам сходи проверь казармы, или вызови к себе Таубена, он как раз привез пойманных в облаве бандитов и сводников. Такими делами герцог занимался в черном кабинете на втором этаже.

– Я помню, – кивнул Дарвел, и от души поблагодарил, – спасибо, Ринк.

– Не за что! Ты же теперь наш собрат. – широко улыбнулся маг и ушел прятать зеркало в потайной шкаф.

Время от времени подкупленные заговорщиками слуги или даже охранники пытались проникнуть в башню Анвиеза, используя добытые у ведьм зелья и амулеты. Разумеется, это всегда заканчивалось для них весьма печально, но иногда доставалось и чутким к проявлениям чужой или боевой магии артефактам. Вот и приходилось защищать их дополнительно, ведь ставить на двери мощные заслоны не давали негласные правила ордена. Ни один белый маг никогда не закроет свое жильё или имущество таким щитом, который может ненароком убить незваного гостя. Никакие амулеты и раритеты не равноценны человеческой жизни. Даже самого прожженого вора, хотя такой и сам никогда не сунется в жилище мага. Таким отлично известно, как бесполезно такое безрассудство и как дорого обойдется самая невинная попытка. Потому и страдают те бедолаги, кто лезет по принуждению, под действием ведьминских чар и зелий или ради денег.

Кора и в самом деле переоделась за три минуты, заставив поджидающего её мага огорченно стиснуть губы. Такая скорость говорила ему об очень многом. И о привычке вскакивать по звонку хозяйки, спешно, как егерь, натягивать платье, заранее положенное рядом с таким расчётом, чтобы можно было нырнуть в него не проверяя, не задом ли наперед надето. И о том, что косу она тоже заплетала с вечера потуже, как делают все служанки. Утром им некогда расчёсывать длинные локоны. Ну и об пренебрежении ко всяким пудрам, румянам, духам и прочим средствам из арсенала придворных лейд, без которых те шагу не сделают из своих спален.

– Карета уже готова, – чтобы не молчать, сообщил маг, догоняя девушку, пытавшуюся вырваться вперёд, – куда мы так бежим?

Кора не ответила, даже голову не повернула.

– Понятно, ты со мной еще не разговариваешь. – Рассуждал Ирджин, упорно держась рядом, – хотя и понимаешь, что не права. Нет, я тоже виноват… сразу не прикрыл нас щитом и не объяснил. Но лишь оттого, что до этого ты все понимала с полуслова. К сожалению, не учёл твоего незнания привычек дворцовых сплетников повсюду подглядывать и подслушивать.

– А сейчас ты заранее поставил щит, – усмехнулась Кора, уже сообразившая, что её заявление маг воспринимает так, как выгодно ему.

И значит будет без умолку болтать обо всех интересующих его событиях и вещах. Тогда и ей проще отказаться от своей угрозы… тем более, никакого значения для мага она не имеет.

– Теперь поставил, – с готовностью объяснил Ирджин, пряча лукавую улыбку, – стараюсь не повторять своих ошибок.

В этот момент раздался ликующий вопль десятка, не менее молодых мужских глоток. Маг стремительно набросил на себя и спутницу щит невидимости и бдительно осмотрелся.

Они вышли через одну из боковых дверей в просторный зал, откуда на крыльцо вели высокие и широкие створки главного входа. Его звали приемным или судным, так как сюда попадали все важные гости дворца. И именно здесь герцоги принимали знатных или известных просителей и вершили судьбы преступников. Обычно раз в декаду, но за последние годы этот обычай забылся. Лэрд Вандерт не брал на себя столь важных решений, оставляя их на совести судей. Но в случае, если приговор ему не нравился, неизменно объявлял ему своё высочайшее вето.

Для таких судов у противоположной входу стены, украшенной вышитыми стягами и золотыми гербами, стоял герцогский трон с высокой резной спинкой из бивня древнего монстра и несколько старинных буковых скамей для свидетелей и дознавателей.

Сидеть на них без причины придворным не позволялось, для этого в простенках между высоких окон стояли многочисленные диваны и кресла. Но в компании скучающих лоботрясов считалась особым шиком и доказательством собственной смелости попытка нарушить это правило. Они засекали время нарушения закона и отмечали торжествующими криками каждую минуту, проведенную очередным бездельником на троне.

Ирджин сразу понял, чему так радуется собравшаяся напротив трона толпа и проказливо подмигнул встревоженной Коре.

– Не желаешь подшутить над великовозрастными шалунами?

– А что они там делают?

– Примеряют к себе судейский трон Дарвела… хотя это и запрещено.

– Давай, – мгновенно согласилась девушка.

За последние два года она научилась распознавать этот тип молодых бездельников, готовых на любую дурость ради мнимой славы отважных сорви-голов. И глубоко презирала и их самих и их убогие, но подчас жестокие забавы.

Ирджин создал небольшую воздушную подушку, шагнул на нее вместе с Корой, крепко удерживая девушку под руку и они стремительно скользнули к трону, не замеченные никем из веселящихся дармоедов. Кора рассмотрела толпу и неодобрительно усмехнулась, как она и думала, среди нарушителей порядка стояло несколько придворных дам, наряженных как на праздник.

– Они нас не видят и не слышат, – невозмутимо пояснял свои действия маг, – и пока не знают, что я приклеил нарушителя к трону. А вон и егеря бегут. Шалуны специально выжидают, пока обходящие эти залы дозорные уйдут подальше.

– Всем отойти от трона! – рявкнул усатый страж, поднимая тонкую тросточку, и вдруг ошарашенно вытаращился на сидевшего на троне моложавого мужчину, – Лэрд Ледтон! Вот от вас такой глупости я не ожидал! Вставайте и идите к казначею платить штраф.