«Ни в коем случае не следовало стрелять. Ни в коем случае не следовало терять оружие».

– А пуля, убившая Уинд и ее сына? – осведомился он.

– Совершенно другое оружие. Винтовочная пуля. Прошла через окно, как мы и думали.

– Опять же, всё это можно было сказать по телефону.

– И винтовочный патрон был довольно необычный.

– Как это?

– Смахивает на армейский боеприпас, – бесстрастно обронила спецагент.

Роби отхлебнул еще кофе. Хотя пульс его немного участился, рука не дрогнула ни на йоту.

– А конкретнее, что за пуля? Определили или слишком деформирована?

– В оболочке. Вышла в прекрасном состоянии. – Она сверилась со своими записями. – Стасемидесятипятиграновая «Сьерра Матч Кинг» с выемкой в наконечнике и сужающимся хвостовиком. Это достаточно конкретно для вас?

– Таких винтпатронов вокруг как грязи.

– Ага, но наш эксперт-оружейник сказал, что эта была другая. Спецпуля для стрельбы на большие дистанции с легкими следами модифицированной пороховой шашки. Если без обиняков, для меня это темный лес. Но он предполагает, что это армейская пуля США. Вам не кажется это знакомым?

– Наши ребята пользуются такими боеприпасами. А заодно венгры, израильтяне, японцы и ливанцы.

– Вы прямо кладезь оружейных фактов… Впечатляет.

– Подкину вам еще. Армия США использует систему вооружения M-двадцать четыре. Нашу мишень от стрелка отделяли примерно триста метров и одно оконное стекло. Погодные условия вчера ночью были хорошие, почти безветренно. Пулю, о которой вы говорите, также называют «7,62 MK 316 MOD O». Компонентами стасемидесятипятигранового винтпатрона являются пуля «Сьерра», соответствующая гильза производства «Федерал картридж компани», соответствующий капсюль-воспламенитель «Голд медал» и модифицированный прессованный пороховой заряд. Эта пуля вылетает из ствола, развивая мощность свыше двух тысяч шестисот фут-фунтов в секунду. На расстоянии трехсот метров энергии у «Сьерры» хватит, чтобы пройти череп ребенка навылет, сохранив достаточно убойной силы, чтобы оборвать другую жизнь в непосредственной близости.

На самом деле Роби размышлял вслух. Но, увидев выражение лица Вэнс, тут же раскаялся, что не оставил эти технические подробности при себе.

– Вы порядком разбираетесь в снайперских делах? – спросила она.

– Я из минобороны. Но боеприпасы «Сьерра» доступны и на массовом рынке. Очень жаль, что у нас нет гильзы.

– О, как раз есть. Стрелок не прибрал за собой. Во всяком случае, если и пытался, то не преуспел.

– И где она была? Я не видел ее в комнате, выбранной снайпером, а ведь я ее искал.

– Щель плинтуса. Эжектор выбросил гильзу, она ударилась о бетон, наверное, отскочила и закатилась прямо в щель. И совершенно скрылась из виду. Снайпер действовал в темноте. Электричества в этом здании нет. Даже если он пытался найти ее перед ретирадой, то не углядел бы. Мои парни нашли гильзу лишь потом, ползая на карачках с лазерными фонариками.

Роби облизнул губы:

– Ладно, позвольте спросить кое-что. Может, ответ вам известен, может, нет.

– Годится.

– Гильза была блестящая или тусклая?

– Не знаю. Ее нашли уже после моего ухода. Но для ответа достаточно одного телефонного звонка.

– Ну так сделайте его.

– Это так важно?

– Иначе я не спрашивал бы.

Она сделала звонок, задала вопрос и получила ответ.

– Тусклая, не блестит. На самом деле мой человек сказал, что чуточку обесцветилась. Думаете, это старый патрон?

Уилл допил свой кофе.

Вэнс беспокойно постучала ногтем по столешнице.

– Не держите меня в напряжении, Роби. Я сделала звонок. Получила ответ. А теперь скажите мне, почему это играет такую роль.

– Военные не используют гильзы повторно, не используют брак или старые боеприпасы. Но производители взимают дополнительную плату за лощение гильз, чтобы они были блестященькими и красивыми. Армии на это насрать; на тактико-технических характеристиках это не сказывается. Пуля из тусклого патрона летит так же прямо и верно, как из блестящего. А армия закупает миллионы патронов, так что экономит тонну денег, обходясь без лишнего лоска. Зато патроны для гражданских блестят, потому что эта публика не прочь переплатить.

– Значит, мы определенно видим боеприпас армейского образца?

– И это осложняет дело.

– Это всё, что вы можете сказать? – недоверчивым тоном произнесла спецагент.

– А что я должен сказать, по-вашему? – сдержанно отозвался Роби.

– Если это покушение войск США на государственного служащего, тогда это не просто осложнение – мы по уши в говне. Вот что вы должны сказать, по-моему.

– Ладно, мы потенциально по уши в говне. Вы довольны?

– Кстати, мой босс был вне себя от бешенства из-за вашей пальбы по замкам ломбарда. Сказал, что непременно переговорит со СКРМО.

– Отлично. Может, меня отзовут с этого дела.

– Черт возьми, Роби, откуда вы заявились? Вы хотя бы хотите быть следователем?

– Мы закончили? – Он начал вставать.

– Уж и не знаю, – она поглядела на него снизу вверх. – Закончили, нет ли…

Уилл вышел. Вэнс увязалась за ним наружу.

– Вообще-то, – она положила ладонь ему на плечо, – я с вами еще не закончила.

Сграбастав ее за руку, Роби дернул что есть сил, и оба упали за какие-то мусорные баки. И почти тотчас же град пуль вдребезги разнес витрину фасада «Доннеллиз».

Перекатившись, Роби выхватил пистолет из кобуры и прицелился через прогал между опрокинувшимися мусорными баками. Его мишенью был черный внедорожник с задним окном, приоткрытым на щелочку. И из нее торчало дуло пистолета-пулемета MP-5, изрыгавшее град пуль.

Перед самым началом стрельбы Роби оттолкнул Вэнс вниз, к себе за спину. Когда она попыталась приподняться, он хлопком осадил ее обратно.

– Не высовывайтесь или лишитесь своей окаянной головы.

Пули из MP крошили деревья, уличные столики, стулья и зонты и вгрызались в кирпичный фасад здания.

Люди в «Доннеллиз» и на улице кричали, пригибались и бежали к укрытиям. Во всем этом хаосе Роби не терял хладнокровия и стрелял точно в цель. Попал в шины, чтобы обездвижить автомобиль, в переднее и заднее пассажирские окна, чтобы поразить стрелка и водителя, и в переднее крыло внедорожника, чтобы прикончить двигатель.

И ничего.

Ствол MP-5 скрылся, окно скользнуло кверху, и машина с ревом рванула прочь.