– Знаю я, как ты работал.

– А ну-ка… Постой… Ты на что намекаешь?

– Я вот думаю: почему ты помогал Валентине выходить из разных передряг?

– Потому что она – сестра моей жены. Нина за нее просила.

– Если бы ты любил жену, то – да, логично помогать ее родственникам. Но при том, как ты относился к Нине, при твоей ненависти к Анастасии Петровне и к Валентине – это странно. Я же тебя знаю, Юра. Ты ничего не делаешь просто так. Бескорыстно.

– И какая же, по-твоему, у меня корысть в Валентине?

Петров молчал, смотрел на дорогу. «Неужели ему не жарко? Железный он, что ли?» – подумал Юрий Греков, а вслух спросил:

– Ну? Что молчишь?

– Думаю.

– Ты просто необъективен. Из-за того, что… В общем, ты понял.

– Из-за того, что я любил твою жену? Ты это хотел сказать?

– Хотел. Ты нарочно копаешь. Из мести. Это личное. Я как следователь тебе говорю: от этого дела тебя отстранят.

– Ну хорошо. А почему ты ушел из городской прокуратуры? Почему перешел в область – с понижением, с потерей в зарплате? При твоем-то отношении к деньгам?

– Я же тебе объяснял, – стараясь держать себя в руках, сказал Юрий Греков. – На работу стало ездить неудобно. Хотел больше времени проводить с женой.

– А меня такое объяснение не удовлетворяет.

– Это почему?

– Потому что последний год ты даже в выходные с ней не оставался. Как ни зайду к вам – она одна.

– Ага! Значит, ты специально подгадывал! Муж за порог, а воздыхатель тут как тут!

– А ты не перекладывай с больной головы на здоровую.

– Еще неизвестно, чем вы там без меня занимались, – перешел в наступление Греков, помня, что нападение – лучшее средство защиты.

– Зато чем ты занимался, известно, – усмехнулся Володя.

– То есть?

– Да хватит тебе притворяться! Всем известно, что ты ей изменял!

– Что-о?

– Что слышал. У тебя были любовницы.

– Может, известны и их имена? – раздраженно сказал Греков.

– Да достаточно налево посмотреть.

Греков покосился влево. Красный «Ягуар» опять притерся с боку. Она повернула голову и смотрит на него в упор. Ведьма!

– Ты что, нам свечку держал? – со злостью спросил Греков.

– А ты думаешь, Нина не знала?

– Значит, и об этом тебе моя жена рассказала! И ты еще утверждаешь, что не спал с ней! Да о таких вещах кому попало не рассказывают!

– Замолчи!

– Сам замолчи! Почему я должен слушать о том, как вы с моей женой…

Грекову показалось, что друг сейчас сорвется. Нет, он не железный. Вон как желваки заходили! Стоит его провоцировать дальше? Нет, слово, обозначающее то, чем лучший друг занимался с его женой, Греков сказать не осмелился. Довольно. Пока довольно. Непродуманная атака может захлебнуться.

– Оставим тему, – выровняв дыхание, сказал Петров. – И все-таки, почему ты ушел из городской прокуратуры?

– Ушел и ушел.

– Я знаю, что тебя тогда вызывали на коллегию.

– Что-о?!

Вот, значит, как. Петров навел справки! Но ведь это не в его компетенции! Их организации принадлежат к разным ведомствам! Старший оперуполномоченный райотдела по особо тяжким преступлениям не может заниматься служебным расследованием старшего следователя прокуратуры. На то есть соответствующие органы. А дело пахнет служебным расследованием. Юрий Греков через это уже проходил. Так откуда Петров узнал?

– Тебе интересно, откуда я узнал? – словно читая его мысли, спросил тот.

– Да, черт возьми! – И Греков рванул ворот рубашки. Еще одна пуговица оторвалась.

– А ты догадайся.

– У тебя что, друзья в прокуратуре?

– А у кого их нет? – усмехнулся Петров. – Не забывай, сколько лет я в органах работаю. Мы ж сотрудничаем!

– Это утечка информации. Они не имели права.

– А ты имел право брать взятки?

– Это не доказано.

– Доказано. Еще тогда было доказано. Да тебя просто пожалели, Юра! Отпустили в область. Думали, ты исправишься.

– Все берут.

– Нет, не все.

– Большинство.

– А ты на статистику не сваливай. И потом, сейчас не те времена. Тем, кто берет, придется отвечать. Я знаю, что ты до денег жадный. И поверь, мне бы и в голову не пришло подозревать тебя в чем-то, если бы не…

– Если бы не…

Вновь зазвонил мобильный телефон Петрова. Юрия Грекова сегодня не беспокоили. Все знали, что он хоронит жену.

– Да, – сказал Володя в трубку.

Греков прислушался.

– Что ты говоришь? Старший Петухов пустился в бега? А откуда он узнал, что в доме у родителей обыск? Ах, неизвестно! Ну, лови. Я попробую с его матерью связаться. Представь себе, по иронии судьбы она рядом – в той же пробке, что и я. Да, я дурак, ей сказал. То есть она позвонила, и… В общем, глупо получилось. Попробую убедить ее уговорить своего старшего на явку с повинной. Все равно ведь поймаем. А что Павел? Напуган? Ладно, не трогай его и не дави. Поласковей. Запутался парень. Засаду у Анатолия? Ну попробуй. На связи. Давай.

Петров дал отбой и повернулся к Юрию Грекову:

– Все слышал?

– Только тебя, – нехотя сказал тот.

– Петухов-старший пустился в бега. Думаю, что мать его предупредила. Ах, Антонина Дмитриевна! Вот так всегда! Матери хотят им, как лучше, а получается…

Петров не договорил, махнул рукой и вздохнул.

– А чего это он сорвался? – мрачно спросил Юрий Греков.

– Камешки-то они украли. Ба! Совсем забыл! – И Петров хлопнул себя по лбу. – Я же собрался эксперту звонить! Заболтались мы с тобой. Надо бы узнать, что там.

И он принялся набирать номер. Лицо у Грекова при этом стало странное, словно тень по нему промелькнула. Он вновь покосился влево, на красный «Ягуар». И тут Алина повернулась и подняла голову. Из-под шляпы сверкнул насмешливый синий взгляд.

«А помнишь?..»

Киска, обидевшись на «маленькую шлюшку», тем не менее поднесла к уху трубку и замерла. Антонина Дмитриевна стиснула зубы, чтобы не застонать от отчаяния – таким долгим показалось ожидание. Гудки все длились и длились. Бесконечно. Киска уже начала терять терпение и кусать губки, как в трубке раздался грубый мужской голос:

– Да.

– Наконец-то! – сказала Татьяна.

Остальные тут же на нее зашикали.