Медленно кивнув, Эля собралась с духом:

– Я знаю, что заслужила любой приговор, какой вы вынесете, и не стану сопротивляться. Но я прошу вас об отсрочке.

– Что это значит?! – нахмурился Магистр.

– У меня остались неоконченные дела, позвольте мне завершить их.

– Ты предлагаешь просто взять и отпустить тебя? – голос Килиана напомнил Эле о раскатах грома.

– На время… только на время, – не дрогнув, она твердо посмотрела в неожиданно потемневшие глаза. – Я вернусь добровольно.

– Это просто неслыханно!

– Прошу вас! Ваннея, посмотри на меня, ты поверила в меня один раз, поверь и теперь! – девушка с мольбой повернулась к целительнице.

– То, о чем ты просишь, невозможно! Те, чья вина доказана, не могут свободно разгуливать на свободе! Это неправильно!

– Единственный раз… всего один… отступите от своих правил! Я не могу умереть, не найдя ответы на свои вопросы. Я должна знать, кто я!

– Ты готова умереть? – Килиан удивленно посмотрел на Эллию.

– Если такова цена за мои поступки, то я готова ее заплатить, – расправив плечи, она гордо посмотрела на судей. – Даже у Анде есть честь!

Некоторое время в зале царила тишина. И только когда легкие Эли заныли от боли, она поняла, что сдерживает дыхание. Наконец, Магистр нарушил молчание:

– Мы не можем принять решение прямо сейчас. Ты вернешься в темницу. Когда мы решим, можем ли поступить так, как ты просишь, позовем тебя снова. Ваннея, будь добра, отведи ее, – Килиан посмотрел на целительницу, – но не задерживайся, думаю, твое мнение в данном вопросе немаловажно.

Молча кивнув, Ваннея вышла из-за трибуны и подошла к Эллии:

– Идем, – шепнула она и, видя, что девушка хочет что-то сказать, крепко, до боли сжала ее ладонь: – Нет, молчи, ты достаточно сказала. Теперь Совет будет думать.

Они вышли из зала, провожаемые взглядами магов. Орк все так же безмолвно пристроился позади, сопровождая их до дверей темницы.

– Ох, девочка, какую игру ты затеяла? – качая головой, целительница замедлила шаги.

– Это не игра. Я должна, понимаешь? – остановившись, Эля тронула женщину за плечо, вынуждая посмотреть на нее. – Всю жизнь я жила так, как хотели другие, шла туда, куда вела судьба. Даже Анде я стала, потому что не видела другого выхода. И да, я желала мести. Разве после всего я не имела на нее право? Но теперь я хочу хоть раз сделать то, что по-настоящему важно для меня. Пусть это будет последнее…

Недовольный вынужденной задержкой, орк нахмурился и подтолкнул девушку, вынуждая идти дальше. Повинуясь, она зашагала вперед, а Ваннея, задумавшись, снова пристроилась рядом.

– Не думаю, что все будет так просто, но я постараюсь помочь тебе, – нарушила целительница молчание, когда они подошли к массивным дверям темницы. – Мне лучше вернуться.

– Спасибо, – Эля задержала на Ваннее серьезный взгляд и шагнула в приоткрытую охранником дверь, вздрогнув, когда та захлопнулась за спиной с оглушительным грохотом. Заскрежетал засов, и девушка вновь оказалась наедине с обитателями узилища.

Когда дверь захлопнулась, взгляды десятка пленников тотчас устремились к замершей на мгновение девушке, изучающе разглядывая тонкую фигурку.

– Не думали мы, что ты вернешься, – к ней вразвалочку подошел косматый, имени которого Эля так и не узнала. – От магов сюда редко возвращаются второй раз. Видать, важная ты птица, коль так долго с тобой возятся. Аль правду говорят, что ты та самая Анде?

– А ты слухам больше верь, – не желая раскрывать свои тайны всем подряд, проворчала Эллия, направляясь в свою каморку. Мужичок, не отставая, семенил рядом.

– А все-таки непроста ты, девка, непроста.

– Что тебе от меня нужно? – резко остановившись, Эля повернулась к старшине, глядя на него с нескрываемой угрозой.

– Ничего, – поднял ладони тот и остановился, сузившимися глазами следя за тем, как девушка скрывается в своей клетушке. – Ничего, девка, почти ничего… только кровушки твоей на ноже, – прошептал он ей в спину и, крутанувшись на пятках, посвистывая, направился к ожидающим его подельникам.

Начавшийся вполне мирно сон быстро перешел в леденящий кошмар, в котором Малик вновь сжимал ее шею цепкими пальцами до тех пор, пока она усилием воли не вырвалась из липких объятий сна. Вот только в этот раз пробуждение не избавило ее от ужаса. Еще ничего не понимая спросонья, девушка изо всех сил пыталась втянуть в горящие легкие хоть немного воздуха, но навалившееся сверху тело и сжимающие горло ладони не позволяли ей сделать даже крошечный вдох.

Осознав, что сон продолжился наяву, Эллия отчаянно изогнулась, невероятным усилием отбросила нападавшего и, стремительно перекатившись на тюфяке, упала на четвереньки, мучительно кашляя и исподлобья глядя на смутно виднеющуюся, на фоне двери, фигуру, в которой прояснившимся сознанием узнала косматого старшину темницы.

Настороженно глядя на него, Эля поднялась на ноги:

– Совсем сдурел? Что тебе от меня надо?!

– Не с тем ты, девка, связалась. По твоему наущению Крысюка потрепали? Да не отпирайся, видел я, как от тебя тот гаденыш выскальзывал. Да только Крысюк – племяш мой, а я за своего глотку любому перегрызу. Не выйти тебе отсюда, и маги мне не указ, – в тусклом свете единственного светильника, оставленного узникам на ночь, блеснуло лезвие ножа.

– Крысюк твой по заслугам получил, а я тебя не боюсь.

– Посмотрим, как ты потом запоешь.

Косматый стремительным прыжком кинулся на девушку, надеясь застать ее врасплох, но Эля с легкостью увернулась и выскочила из каморки на открытое пространство темницы. Света вполне хватало, чтобы она почувствовала себя уверенней. Из голенища сапога выскользнул острый кинжал и, помянув Ора добрым словом, Эля слегка пригнулась, принимая оборонительную стойку, как когда-то учил ее Вертран. Нападать она не собиралась, надеясь вымотать неумелого противника так, чтобы он оставил ее в покое.

Старшина уже успел сориентироваться и медленно приближался к ней, выставив впереди себя нож.

Из темных клетушек, разбуженные шумом, выбрались узники и, предвкушая схватку, замкнули вокруг сближающихся противников широкий круг, оставляя место для маневра.

– Габо, чего ты взъелся? Племяш твой сам виноват! – попытался его образумить один из пленников, хмурыми глазами глядя на импровизированную арену.

– Не твое дело, Кордас, – зло бросил косматый и бросился на девушку.