Эйдин ахнула, зажав рот рукой. Почему она молчит? Неужели не верит ему?

- Я влюблен в твою обворожительную улыбку, твой звонкий смех. В твои длинные ресницы, чувственные губы. В то, как ты постоянно болтаешь.

Она быстро заморгала и улыбнулась.

- В Париже, узнав о твоем непростом прошлом, я понял, что не хочу обрекать тебя на новые страдания. Я был уверен, что не смогу тебе дать того, что ты заслуживаешь. Поэтому я не мог признаться тебе в любви раньше. Боялся почувствовать себя ранимым, обнажив перед тобой свою душу.

Мое существование до тебя было совершенно пустым и жалким, а сердце - мертвым.

Но ты оживила его, заставив ощущать радость каждого дня, каждого мгновения. Ты самая прекрасная, смелая и нежная женщина, которую я когда-либо встречал. Поэтому я хочу провести с тобой остаток своей жизни.

У нее голова шла кругом от его слов. Было бы так просто подчиниться зову сердца, поддаться магнетическому притяжению между ними. Но что-то ее сдерживало.

- Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Но мы ведь такие разные. Ты - миллиардер, а я…

Патрик приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза.

- Что тебя тревожит?

- Что я буду финансово от тебя зависеть. И из-за этого буду чувствовать себя несостоявшейся неудачницей, недостойной тебя.

Он притянул ее к себе. От его теплого, нежного взгляда по ее щекам снова побежали слезы.

- Поверь мне, мы абсолютно равны друг перед другом. Ты даже можешь предложить мне гораздо больше, чем я - тебе. Ты - моя поддержка и опора, источник моего счастья. Благодаря тебе я помирился с сестрой и держал сегодня на руках свою племянницу. Ты даришь мне свою бесценную любовь. Что может быть важнее этого? - Эйдин не успела ответить, и он поспешно спросил ее: - Ты же любишь меня, да?

Она сжала его руку, нуждаясь в его силе, чтобы говорить.

- Я люблю тебя всем сердцем. Но ты так богат, а у меня практически ничего нет. Меня это очень смущает.

Патрик задумался на минуту.

- А если бы я завтра потерял все свои деньги, ты бы перестала меня любить?

- Конечно нет! - горячо воскликнула Эйдин. - Ничего не изменит моих чувств к тебе.

- Тогда мое состояние не должно влиять на твое решение. Оно не играет никакой роли, - заверил ее Патрик. - Я хочу просыпаться с тобой вместе, защищать тебя, спорить по пустякам и состариться с тобой. Хочу разделить с тобой все.

Вдруг он встал перед ней на одно колено. От изумления Эйдин не могла промолвить ни звука.

- Я мечтаю о том, что до конца этого года мы встанем у алтаря в окружении наших родственников и друзей. Эйдин Райан, ты выйдешь за меня, чтобы быть со мной и в богатстве и в бедности?

Она на миг опустила веки, запрокинув голову. Лучи солнца ласкали ее лицо. Затем она открыла их, увидев бледно-голубое ирландское небо. Точно такого же цвета были глаза мужчины, который просил ее руки.

- Я никогда не думала, что полюблю кого-нибудь так сильно, как тебя. С тобой моя жизнь заиграла новыми красками. Ты - моя родственная душа. Поэтому я почту за честь стать твоей женой.

Его рука потянулась к ее щеке. У нее перехватило дыхание от радости, охватившей Патрика.

- Я так долго искал тебя, - прошептал он. - Пообещай, что ты никогда не оставишь меня, что больше никогда мне не придется спать в пустой постели.

- Обещаю. Но предупрежу сразу, - произнесла Эйдин с озорной улыбкой, - я хочу завести много детей, поэтому несколько ночей ты проведешь на неудобных больничных стульях в зале ожидания.

Патрик резко встал и, подняв ее с места, закружился с ней на лужайке. Затем они выбились из сил и упали на траву.

- Если ты хочешь стать мамой целой футбольной команды, то нам пора начинать прямо сейчас, - произнес он и поцеловал ее в шею.

- Согласна, - промурлыкала Эйдин, проведя рукой по его волосам.

Восемь месяцев спустя…

Эйдин стояла у входа в бальный зал «Ашбрука, и ее пальцы слегка подрагивали, когда она держалась за руку отца.

Позади нее ее кузина Кэйт пыталась с честью выполнять обязанности подружки невесты и аккуратно несла длинный подол ее платья.

Справа в холле стояла высокая ель, украшенная яркими гирляндами. А за окном танцевали веселые снежинки, похожие на кусочки сахарной ваты.

Завтра - в Рождество - она проснется рядом со своим законным мужем. Ее тут же охватило приятное возбуждение.

Ее рука прошлась по нежному кружеву ее наряда. Он был идеален.

Эйдин потратила несколько недель, чтобы придумать его узор, который соткали местные мастерицы. В этом узоре сочетались щиты, символизирующие благородство семьи Фитцсаймон, и три Гриффина, символизирующие отвагу и мужество семьи Райан. Также в нем присутствовали ракушки как напоминание о морском береге, на котором располагался «Ашбрук», и Эйфелева башня, олицетворявшая город, где зародилась их любовь.

А на ее ногах были босоножки, которые ей подарили Перец и Соль.

Она кивнула отцу в знак того, что готова.

Перед ними распахнулись двери, и снова ее поразили изысканность позолоченных тяжелых зеркал на стенах и красота фресок на потолке.

Взгляды всех присутствующих устремились на нее. Ее мама плакала от умиления, а два старших брата восхищенно любовались ею.

Орла с малышкой Евой на руках с гордостью смотрела то на нее, то на Патрика, который стоял рядом со своим шафером, Фредериком Форбином.

Когда же жених повернется к ней?

Лабрадоры преданно сидели у ног своего хозяина. В честь праздника на их шеях красовались нежно-розовые бабочки.

В этот день Патрика окружали его друзья, включая лорда Балфа, который проделал долгий путь, чтобы присутствовать на церемонии.

Наконец он к ней повернулся.

Эйдин хотелось побежать к нему, но она заставила себя идти спокойной, размеренной походкой, как и положено невесте. Каждый шаг приближал ее к лучшему другу. К мужчине, рядом с которым она чувствовала себя совершенной.

Встреча с ним раскрыла ей главный секрет жизни: самое важное на свете - любить и принимать любовь.

И сегодня, когда часы пробьют полночь, Эйдин преподнесет Патрику рождественский подарок - сообщит, что она на шестой неделе беременности.