Когда я был подростком, читать роман из семейной библиотеки для меня было все равно что заниматься оригами. По этой причине я, став взрослым, пообещал себе не повторять эти варварские приемы. И опроверг этим теории, согласно которым семейные модели поведения неизбежно передаются от родителей детям. Ребенок, брошенный родителями, потом покинет своих детей. Сыновья, чьи родители развелись, неизбежно разводятся. Убийца зачинает сына-убийцу…

Так что закладка стала моей верной союзницей при формировании личности. Однако по мере того, как шло время и книги все глубже проникали в мое существование, закладку стали заменять все подходящие для этой цели предметы. Конверт, карточка из плотной бумаги для записей, билет на поезд, билет на метро (который назывался талоном, пока эстетки не отнесли это выражение к низкому стилю), фотография… Когда я заканчивал чтение, в книге не оставалось моих следов.

– Ян очень милый юноша. Мы учились с ним в одном классе. Но я мало общалась с ним.

– Он хотел вам кое-что сказать. Вы знаете, что у него сложная жизнь.

– Я прочитаю письмо. Так вы библиотерапевт? Или вы почтальон?

– Только библиотерапевт; эта профессия не слишком известна во Франции. Работа почтальона для меня слишком быстрая.

– Я недавно читала статью про библиотерапию. Она показалась мне очень интересной. Очень мягкой. Я решила посвятить себя психологии, это близкая область. В будущем году пойду в университет ее изучать.

– Очень хорошо. Желаю вам успеха на этом пути. Могу оставить вам свои контакты на случай, если потом вы пожелаете стажироваться в моем кабинете.

– Почему бы и…

Из глубины квартиры раздался голос:

– Что там такое?

Валентина забеспокоилась и очень быстро ответила:

– Ничего, папа. Это ошибка.

Голос зазвучал снова:

– Эта консьержка совершенно ничего не делает!

Я не возмутился тем, что для этой девушки я был «ничего, ошибка», хотя эти слова, честно говоря, не украшали меня. Она сказала так, чтобы успокоить своего отца, – по крайней мере, я на это надеялся.

– Спасибо, что принесли мне это письмо. Передайте от меня привет Яну.

– Спасибо, что выслушали меня. Обязательно передам привет. Оставить вам мои контакты?

– Хорошо, но в другой раз.

– Как скажете.

Консьержка ждала меня во дворе. Делала вид, будто поправляет контейнер для цветов. Услышав рядом с собой мои шаги, она сразу прекратила работать и повернулась ко мне лицом.

– Валентина красивая девушка, и к тому же очень умная. И вежливая. Она здоровается со мной каждый раз, когда проходит мимо. И могу вам сказать, что так делают не все. Некоторые меня как будто не видят. Словно я подставка для зонтов, которую поставили посреди квартиры. Они меня разве что не толкают. Вообще-то наше общество этого и хочет.

– Люди ужасны. Но вы правы: Валентина очаровательна.

Хотя Валентина и назвала меня «ошибкой», я не мог не признать, что в ней есть большая доля очарования. Мне нравятся женщины, которые меня слушают (а Валентина слушала, пока не раздался громоподобный голос отца), которые широко раскрывают глаза, чтобы понять мои слова. Как будто глаза могут слышать. Если бы передо мной была маленькая Валентина, которую я мог бы очаровать – и в мире, где я был бы на двадцать пять лет моложе! Мы бы с Яном дрались насмерть, чтобы завоевать ее. Но нет, я снова обманываю себя. Ян не стал бы бороться, и я тоже. Валентина увлеклась бы самым красивым мальчиком в классе. Тем, кто всегда улыбался и мог бы во время вечеринок сыграть три аккорда на гитаре. Она бы и не взглянула на хилого парня с книгой в руке и на парня с изуродованным лицом, предпочла бы неумелых музыкантов. Девочки их обожают – к счастью, не все.

Я послал Яну сообщение: «ПИСЬМО ОТДАНО».

Его ответ пришел раньше, чем я успел положить телефон в карман: «Спасибо, Алекс». Должно быть, Ян прирос к своему мобильнику, дожидаясь моего ответа. Есть мину ты, когда этот предмет занимает все пространство вокруг тебя. Такой маленький предмет. Такой необходимый. И все так боятся его потерять. Те, с кем это происходит, без колебаний посылают по электронной почте тревожное сообщение всему миру – что-то вроде: «Я потерял мобильник, я как в аду». Посылают вам, даже если вы встречались с этим человеком всего один раз в жизни. Потеря мобильника стала всемирным бедствием, современной чумой. Я представил себе, как лаборатории повсюду в мире стараются уничтожить эту болезнь. Скоро появится вакцина против потери мобильника – ВППМ.

– Энтони, я пытался дозвониться до вас вчера вечером, как мы договорились.

– Ах да! Мне очень жаль; одно обстоятельство помешало.

Есть такие люди, которые забывают вас на автомобильной стоянке у шоссе, если попросите их подождать, пока вы сходите в туалет. Они залезают в свою машину и едут к своей цели. Вы больше не существуете для них. А вы, выйдя из станции обслуживания, начинаете везде их искать. Осматриваете парковку. Проверяете машины возле бензоколонок. Бегаете как животное, потому что понимаете: вы один, тот человек вычеркнул вас из памяти. Тот человек уехал. И пока вы ходите с места на место, он спокойно продолжает свой путь.

Накануне я лихорадочно звонил Полстре. Вызывал его сорок три раза, но он не отвечал. Я начинал делать все возможные предположения, пытаясь объяснить то, что сначала казалось просто опозданием. Но мобильники сохраняют все данные, даже самые унизительные. Сорок три вызова. Это могло закончиться в комиссариате полиции жалобой на преследование. Преследовать мужчину, к тому же футболиста! Какой трагический конец для меня! Я бы смирился с наказанием за это, если бы звонил жене Энтони – невероятной русской красавице, которую видел полуголой в бульварном журнале. Она достойна сниматься в фильме о Джеймсе Бонде с Роджером Муром. Но быть женой спортсмена…

– Ничего страшного. Только в следующий раз пришлите мне сообщение. Этого будет достаточно.

– Обещаю вам это. Но я заплачу вам за пропущенный вчера сеанс, не беспокойтесь.

– Я не беспокоюсь. Это просто организационный вопрос: я совершенно напрасно отказался от другого сеанса.

Слово «организация» в моих устах означало уважение. Слово «уважение», которое Полстра и его товарищи носили на своих майках между логотипом компании воздушных перевозок и эмблемой компании – производителя домашней электротехники. Для него это всего лишь слово. Смотрят ли спортсмены на то, что написано на их рабочей одежде? Уважение к противнику, уважение к различиям… Футболисты уважают все, пока не начинается матч.

Другая встреча, которую я будто бы отменил, – это способ придать себе солидности. Словно я добавлял немного кукурузного крахмала в слишком жидкое блюдо.

– Ах да, мне очень жаль; одно обстоятельство помешало.

Точная копия его первой фразы. Пока наш разговор бесплодно угасал, я взялся за журнал, который забыла забрать с собой Мелани. «Спортинг». На обложке заголовок «Мания бега» и более мелкими буквами – удивительный подзаголовок: «Спортсмены и культура». Мелани не забыла журнал, она щедро оставила его мне. Листая журнал в присутствии Полстры, я мог показать футболисту, что тоже могу на мгновение забыть о нем, – разумеется, только сделать вид, что забыл.