меня не оставалось выбора, поскольку лошадь перешла на рысь и, черт возьми, это оказалось больно. Что может быть расслабляющего или приятного в том, чтобы подпрыгивать в жестком седле, изо всех сил держась за луку седла? И это бег рысью? Мне казалось, что моя лошадь в прямом смысле бежит.

Как парни с этим справлялись? Разве они не отбивали себе яйца и член таким образом?

Смех Броуди достиг моих ушей. Черт. Я сказала это вслух?

– Смирись, Шай! – крикнул он в ответ.

– Кто такая Шай? – подал голос Ноа.

О боже. Мне не хотелось врать этому маленькому мальчику. Моя жизнь и так была построена на лжи.

– Это прозвище Вив, – сказал Броуди, избавляя меня от необходимости отвечать.

Ноа кивнул, принимая это как факт, потому что так сказал его отец, а Броуди, вероятно, никогда не лгал своему сыну.

Глава тринадцатая

Шайло

Задница болела, бедра горели, и я едва не упала на землю к ногам Броуди, когда тот помогал мне слезть с седла. Он поймал меня за руки, чтобы поддержать, с трудом сдерживая смех.

– Полегче, дамочка.

– Я в порядке. Просто пока не чувствую ног.

Броуди усмехнулся.

– Это хорошая тренировка. Хорошая практика, – добавил он.

– Для чего?

Он наклонился ближе и прошептал мне на ухо:

– Чтобы прокатиться на ковбое. – Он подмигнул и шлепнул меня по больной заднице. Отлично. Теперь я подумывала о том, чтобы оседлать ковбоя. Готова поспорить, он хорошо управлялся с веревками.

Я посмотрела на Ноа, беспокоясь, что он подслушал или смог прочитать мои пошлые мысли. Но ребенок смеялся и катался по земле с псом Бастером, не обращая никакого внимания на взрослых. Броуди лишь усмехнулся и снял седло с моей лошади, а затем отнес его в кладовую для снаряжения.

После того как мы почистили лошадей, Броуди отвел их в стойла, а я подошла к Кайенне проведать ее.

Она выглядела взволнованной и пыталась почесать живот задним копытом. В порядке ли она?

Через несколько минут ко мне присоединился Броуди.

– С ней все в порядке? – Теперь она терлась задом о стенку стойла.

– С ней все хорошо. Думаю, сегодня вечером она родит.

– Сегодня? Ты позвонил ветеринару? Тебе нужно ее куда-то отвезти?

– Я принимал роды не у одной лошади. Единственная причина вызвать ветеринара – это если что-то пойдет не так. Но это ее третий жеребенок. С ней все будет хорошо.

– У нее есть еще двое жеребят? Где они?

– Они больше не дети. Я их продал.

– Ты продал ее детей? Как ты мог так с ней поступить?

– Я занимаюсь этим не как хобби, Шай. Мне нужно зарабатывать на этом деньги.

– Просто разлучать их так жестоко.

– Я не отдаю их, как только они появляются на свет. Я жду, пока их не отнимут от груди. – Я скептически посмотрела на него. – Что означает этот взгляд?

Я пожала плечами и снова посмотрела на Кайенну.

– Просто звучит так, будто это противоречит всему, во что ты веришь.

– У меня есть свои моральные принципы и собственные убеждения. Если у тебя имеются с этим проблемы, то очень жаль. Если я не буду зарабатывать деньги, то не смогу спасать лошадей. Сомневаюсь, что ты бы раздавала свою музыку бесплатно. Как бы ты ни горела своим делом, это все равно работа, вдобавок нужно уметь совмещать приятное с полезным.

Я кивнула, услышав логику в его словах.

– Понимаю. Ты прав. Это просто… немного грустно. – Мой взгляд вернулся к Кайенне. Я слишком близко к сердцу приняла ее ситуацию.

– Это то же самое, что отпустить своих детей во взрослый мир, чтобы те нашли себя, как только они вырастут и будут готовы покинуть дом. Ты не можешь держаться за них вечно.

Повернув голову, я увидела, что он наблюдает за мной, что-то выискивая на моем лице.

– Знаю. – Я выдавила из себя улыбку. – Чем еще ты зарабатываешь на жизнь?

– Тренирую лошадей. Вывожу жеребят и кобыл. Приручаю диких мустангов. И работаю со многими «проблемными» лошадьми. – Он взял слово «проблемные» в кавычки. – Проблема не в лошадях. А в их владельцах.

– Папочка Джуд! – Голос Ноа прервал наш разговор, и я повернулась, чтобы посмотреть на мужчину, который только что вошел в амбар. Ох. А вот и муж Лилы. Мужчины семьи Маккалистер, несомненно, были хороши собой. Я ожидала, что он будет похож на Броуди, но они оказались совершенно разные.

– Привет, приятель. Похоже, ты перекусил мороженым.

Броуди оставил меня у стойла и направился к ним.

– Я бы отвез его домой. – Он скрестил руки на груди.

– Решил помочь тебе. Ты всегда жалуешься и ноешь, что у тебя много работы.

– Я не жалуюсь и не ною.

Я рассмеялась.

– Конечно-конечно.

Броуди бросил на меня взгляд, когда я присоединилась к ним. Джуд рассмеялся.

– Похоже, она тебя уже знает. – Его взгляд остановился на мне, и он улыбнулся. Как и у Леви, у него были голубые глаза и каштановые волосы. Он был на несколько сантиметров выше Броуди и, должно быть, ростом не менее ста девяноста двух сантиметров, с широкими плечами и рельефной мускулатурой. – Я Джуд.

– Приятно познакомиться. Я…

– Шай-Вив, – сказал Ноа.

Мы все рассмеялись, а вот Ноа нахмурился, не поняв шутки.

– Чего смешного?

– Ничего. – Броуди поднял сына на руки и обнял на прощание. – Увидимся в воскресенье.

Почему не в субботу?

– Хорошо. Люблю тебя, папочка.

– Люблю тебя больше. – Он опустил Ноа на землю и взъерошил ему волосы. – Веди себя хорошо с мамой.

Я заметила, что он не упомянул папу Джуда. Ноа убежал с Бастером, и, когда оказался вне пределов слышимости, Джуд отвел меня в сторону.

– Послушай. Я понимаю, что мой вопрос прозвучит нагло, и в иной ситуации я бы ни за что о подобном не попросил. Но ради Лилы я переступлю через свою гордость и спрошу. – Он поморщился. – Когда в продажу поступили билеты на твой концерт в Остине, я попытался их достать, но их раскупили слишком быстро. – Он провел рукой по своим растрепанным каштановым волосам. – Черт. Прости, но я готов упасть на колени и умолять, если понадобится.

Я рассмеялась.

– Тебе не нужно умолять. Это не проблема. Я достану тебе билет.

Он выдохнул.

– Правда?

– Да. И даже проведу за кулисы. – Я подмигнула. – Знаю там пару человек.

– Ты даже не представляешь, как это обрадует ее. И поможет мне. – Джуд усмехнулся и потер руки. – Я почти уверен, что сорву лучший рождественский подарок в этом году.