Откуда-то вынырнул хозяин. Он до того напоминал Ройтмана, что Кирилл вздрогнул: такие же рыжие волосы и темно-серые глаза с хитринкой.

– Чего угодно господину?

– Вы даете деньги под залог вещей?

– Даю, – буркнул торговец.

Увидев одетого в хай-тек одежду Кирилла, он решил, что к нему зашел выгодный клиент. Кирилл снял куртку, положил на прилавок. Хозяин скорчил презрительную рожу, но в глазах загорелся огонек интереса. Куртка у Кирилла была не простая, хай-тековская.

Торговец провел по волосам толстыми пальцами. Тоном ставящего диагноз врача произнес:

– Десять евро…

– До свидания.

– Пятнадцать!

Пока Кирилл торговался, зашел покупатель, здоровенный бородатый мужик в камуфляже, с тесаком на поясе. Он скинул на пол объемистый рюкзак и стал ждать. Когда торговец предложил Кириллу не отдавать куртку в заклад, а продать, бородатый вмешался:

– Хаим, да ты как маленький! Он же все равно не сегодня-завтра копыта отбросит, и куртка твоя будет!

– Я честный бизнесмен, – театрально развел руками торговец.

– Я не собираюсь ничего отбрасывать, – вскинул голову Кирилл, перейдя на русский.

– Расскажи это кому-нибудь другому, – здоровяк захохотал. – Видели мы тут таких. Тебя же из полиса выставили, так? Вашего брата тут много бегает. Выходите за Периметр, тусуетесь неделю-другую, а потом бац – и в петлю!

Кирилл сообразил, к чему тот клонит – первые дни в камере он тоже лез на стену от отсутствия привычного потока информации. В виртуале было лучше, чем в реальности. Когда винет только появился, многие не вылезали из него сутками. Это стало настолько серьезной проблемой, что доступ в винет ограничили, жестко увязав с количеством часов работы и отдыха. Но ушлые геймеры находили способы обойти запреты.

– Не дождетесь, – бросил Кирилл.

– Уважуха! Сразу видно – серьезный мужчина!

Здоровяк смерил Кирилла испытывающим взглядом и уже другим тоном спросил:

– За что из полиса-то выгнали?

– За невосторженный образ мыслей, – ответил Кирилл и поежился, вспомнив Штыря.

– А-а, романтик, – понимающе хмыкнул здоровяк. – Революционер! За справедливость, всемирное счастье и все такое. Ну и дурак!

– Господин хай-тек, мы прервались, – напомнил о себе торговец. Его пальцы все время двигались, то выбивая дробь на прилавке, то чертя узоры на стекле.

Сторговались на шестидесяти евро и обычной куртке взамен; три месяца, чтобы вернуть долг. Хаим с убитым видом, точно на похоронах любимой тетушки, выложил деньги.

– Не знаете, где здесь можно ночлег найти? – спросил Кирилл.

– Я не справочное бюро, – отрезал торговец и отвернулся.

Здоровяк погладил бороду рукой и сказал:

– Сходи к мамаше Лю, два квартала вверх по улице и направо. Номер 127 на Гентер-штрассе. Как раз по твоим финансам… Да не зыркай ты так, ведь ясно же, что не от хорошей жизни одежку в заклад отдал.

– Благодарю, – склонил голову Кирилл.

– Если чего надо, обращайся. Меня Пиратом зовут, и меня тут все знают, – здоровяк осклабился.

Кирилл кивнул, забрал с прилавка потертую камуфляжную куртку, что всучил ему Хаим, и отправился искать дом мамаши Лю.

Это оказалось труднее, чем он думал. Кирилл битый час блуждал между похожими как две капли воды, одинаково запущенными, грязными домами без табличек. Заблудившись, попытался спросить у прохожих. Первый просто проигнорировал вопрос, второй, небритый мужик с пропитым лицом, промычал что-то нечленораздельное и пошел дальше. Выручили мальчишки, катавшиеся прямо по проезжей части на ржавом велосипеде, одном на двоих. Они вопрос Кирилла поняли и подсказали, куда идти. Кирилла поразил внешний вид мальчишек, нестриженых, неухоженных, босых, несмотря на сентябрьскую погоду. В полисе встретить ребенка в таком виде было просто невозможно. Поговорив с детьми, Кирилл понял, почему взрослые не стали ему отвечать: он обращался к ним по-немецки. Мальчишки тоже не сразу поняли вопрос, но все же ответили, с сильным акцентом, но внятно. Кирилл намотал информацию на ус и, когда нашел нужный дом, сразу заговорил по-русски.

Мамаше Лю принадлежала половина длинного пятиэтажного дома, торцом выходящего на главную улицу форштадта. На другой стороне улицы начинался увеселительный квартал, там призывно мигала реклама и гремела музыка.

Хозяйка оказалась старой дородной китаянкой. Глянув на ее раскосую, сморщенную физиономию, Кирилл заподозрил, что без взятки комиссии по расовой чистоте тут не обошлось. Мамаша Лю привела его в комнатушку, окнами выходящую на задний двор.

– Десятка в неделю, туалет, душ и кухня на этаже.

Прямо под окнами стояли мусорные баки. Вонь пробивалась через наглухо запертое окно. Размерами комнатушка была не больше той камеры, где сидел Кирилл. Хозяйка неправильно истолковала его молчание и сердито пробасила:

– Сам хотел подешевле. Если что не так, вали в другое место, нечего мне тут!

Кирилл заверил хозяйку, что все в порядке, и заплатил за месяц вперед. Хозяйка ушла, он остался один. Лег на скрипнувшую под его весом колченогую кровать и заснул, не раздеваясь.

Жизнь в форштадте чем-то напомнила Кириллу армейский курс выживания. Только там выживать приходилось в условиях дикой природы, болот и лесов, а тут джунгли были бетонные, населенные самыми опасными в мире дикими животными: людьми. В форштадте Кирилл столкнулся с бытовыми трудностями, о которых раньше и понятия не имел. Например, он не умел готовить, и ему пришлось ходить в местную столовку, где, отстояв очередь, он получал завернутое в серую волокнистую бумагу мясное нечто за евро и стакан мутного чая за двадцать центов. В заведениях поприличнее цены были такими, что Кирилл туда и не заходил. О переходе на эрзац-пищу он не думал: лучше смерть.

Кирилл пытался готовить сам, из купленных на ближайшем базарчике продуктов. Мучился с грязными тарелками, пока ему кто-то не подсказал купить жидкость для мытья посуды. Соседка по этажу, усталая многодетная мать Люба, на широких плечах которой, кроме пьяницы-мужа, были еще пятеро пацанов, мал мала меньше, увидев, как он мучается, предложила помощь. Кирилл носил продукты с базара, она готовила. А чего стоила вечно меняющаяся погода: то холодно, то жарко, то вообще дождь! Привыкший к постоянной погоде полиса Кирилл несколько раз промокал до нитки.

Кроме того, нужны были деньги. Спустя две недели, когда быт кое-как наладился, денег осталось в обрез. Кирилл попытался найти работу. На официальной, «федеральной» бирже труда, отстояв огромную очередь, он получил список предприятий, куда мог бы устроиться. На собеседовании его встречали с распростертыми объятиями, ведь техники – профессия нужная. Но, прочитав резюме и узнав, за что Кирилл вылетел из полиса, быстро скучнели и обещали перезвонить. Пару раз он находил подработку на стройках, таскал мешки со строительным мусором, но финансовых трудностей это не решило. Пришлось снова идти в ломбард, закладывать ботинки.