Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы поднялись к себе и Угрюмош вызвал своего заместителя.
— Юджин, мне нужна вся информация о человеке по имени Ирдон Весенний, — сказал он, когда Филин заходил к нему в кабинет.
Кое-как доработав день, я выползла из Корпорации и поехала к маме. Посоветоваться с Эмроном, а заодно и узнать, смог ли он еще что-то вспомнить. Очень надеялась, что Русто теперь понимает, как связаться со своей семьей.
Но у мамы меня ожидал сюрприз. Да такой, что сразу и не поймешь, как к нему относиться.
— Мередит, ты не поверишь! — закричала родительница с порога. — Твоего брата выпустили из тюрьмы и теперь он под домашним арестом, как соучастник и одновременно свидетель.
— Что? — не поняла я. — Тиберий на свободе?
— Да! — радостно подтвердила мама. — Получается, что это наше дело успешно завершилось. Тиб признался, что его заставили явиться в тот ресторан, но на самом деле преступление совершил не он.
— Да как так? — я не верила в то, что слышу, мама тут угадала.
— Точно не знаю все подробности, но твой папа счастлив. Он уже выплатил неустойку в детективную компанию Сумрака и подал заявку на закрытие дела.
— А что же будет со мной? — услышали мы голос Эмрона. Сын герцога выглядывал из кухни. Сегодня он был одет хотя бы не в простынь.
— Ты можешь погостить у меня, сколько нужно, — разрешила мама, — но раз нам теперь ничего не угрожает…
— Мама! — взвыла я. — Как не угрожает? Я ввязалась в какое-то странное и страшное дело, чтобы узнать информацию, которая поможет спасти брата. И теперь увязла в нем по уши! Как мне-то быть?
9.2
Мама захлопала глазами. Кажется, она не задумывалась, насколько глубоко я увязла.
— Прости меня, Меричка, — сказала она неуверенно, — я ужасная эгоистка. Но ты знаешь, как я не приспособлена к жизни. Будто дите малое. Из нас двоих ты взрослее.
Я вздохнула. Удобно быть творческим человеком, который витает в своих мирах. Правда, если придется закону доказывать что ты художник и ничего дурного не хотел, с этим сложнее.
— Так что, вы еще в деле? — Эмрон Русто проявлял нетерпение. — И мне нужно ваше восстанавливающее зелье. В голове все еще не до конца прояснилось.
— И вы еще не вспомнили, как можно связаться с вашими родственниками? — спросила я с надеждой, что он опровергнет мои слова. Но, увы.
— Нет, — помотал головой Русто, — но совершенно определенно я — это я. Человек, который ни одной табуретки в жизни не сделал своими руками. Собственно, я впервые их у вас и увидел.
Я занялась приготовлением новой порции живительного отвара. Как же сильно ему мозги промыли, если так долго приходится восстанавливать воспоминания, извлекая настоящую личность из-под наносного, наведенного морока.
— Мне нужно будет встретиться с папой и Тибом, — сказала я маме, когда Эмрон выпил зелье и снова уснул, — надо понять, как вышло, что его выпустили. Ведь он утверждал, что непричастен и ничего не помнит. И ты говорила, что даже испытание правдивости он прошел.
— Чего не знаю, того не знаю, — вздохнула мама, — мне теперь так неловко, что я тебя втянула в это, уговорила устроиться на работу к этому… похитителю мыслей.
— Завтра Сумрак, который вовсе не Сумрак, скорее всего, меня выдаст, — вырвалось у меня. До этого я не собиралась искать сочувствия у мамы, но она меня так удивила своим неожиданным раскаянием. И я впервые за много лет почувствовала себя дочкой, а не воспитательницей взбалмошного ребенка.
— Тогда мы должны отправиться к твоему отцу прямо сейчас! — решительно сказала мама. — Вместе. Пусть Тим понимает, насколько все серьезно!
Я начала было ее отговаривать, а потом подумала: собственно, зачем? Не помню, когда я вообще о чем-то просила отца, кроме как в далеком детстве. Может, ему пора вспомнить о том, что я не просто послушная девочка, которая идет заданным курсом, а отдельный самостоятельный человек?
Неожиданно нравственная задачка Угрюмоша всплыла в моей голове. Готова ли я оправдать своих близких просто за то, что они мне ближе всех остальных, в то время как чужие или неприятные мне люди быстро бы удостоились критики за то же самое?
Ведь сколько я себя помню, всегда стараюсь думать о чужих интересах, не всегда отдавая отчет в том, насколько эти интересы правильные или безобидные. Вот и сейчас я пошла устраиваться на работу, чтобы шпионить за работодателем.
Да, я считаю его злодеем. И скорее всего, он такой и есть.
Но дает ли мне это право нарушать собственные моральные принципы?
Ох, как все запутанно.
— Идем, мама, — решилась я, чтобы прекратить эту мысленную гонку. Мы хорошенько заперли дверь и отправились ловить экипаж.
Папа нам удивился. Особенно тому, что мы вдвоем прибыли. Мама ведь нечасто с его нынешней женой пересекалась и не особенно они обе к этому стремились. Но сейчас Хильда выглядела счастливой, ведь она получила своего сыночка назад, пусть и под домашний арест. Поэтому женщины тепло поздоровались.
— Бернадетт, спасибо вам за поддержку, — сказала супруга отца.
— Такое может случиться с каждой матерью, — вздохнула мама. А я возмущенно на нее посмотрела.
— Увы, не с каждой, — буркнул отец, — Тиберий сейчас не дал повода собой гордиться.
— Дети нужны не для оправдания родительских чаяний! — вступилась за сына Хильда.
— Рассказывайте, как удалось освободить Тиба! — велела я. — Мне важно все, что касается этой истории. Особенно если к этому имеет отношение Андреас Угрюмош.
— Имеет, самое непосредственное, — радостно выдохнула Хильда.
У меня перед глазами потемнело. Я поняла, что сейчас узнаю нечто важное. И вряд ли оно мне понравится.
9.3
— Тиберий действительно связался с плохой компанией, — все так же мрачно продолжал отец, — я слишком избаловал этого засранца, потакал всем его капризам. Как так вышло, что моя дочь, которой я не уделял должного внимания, выросла достойным человеком?
— Тим! — возмутилась Хильда. И я поняла, что на хорошие отношения с женой отца у меня теперь шансов нет.
— Пойдемте пить чай, — велел отец, — Хилли, будь добра, подай на стол. И бездельник этот пусть помогает.
— Он не бездельник! У мальчика переживания, он только из тюрьмы вышел. И потом, у каждого должен быть шанс на прощение. Да, он ошибся. Но признает, что был неправ!
Отец досадливо поморщился.
Мы сели за стол, а Хильда недовольно отправилась на кухню. Мне хотелось ей помочь, неудобно было сидеть и ждать, когда тебе принесут
