– Ну, да! – радостно подтвердил подросток, – то есть не совсем, я хотел сказать, с кобылицей.

– С какой такой кобылицей?

– Ну, девушка! Рыжая! И лицо у нее слегка лошадиное, и сама она…

– Кобыла? – хмыкнула Мирослава.

– Ну, вот видите, вы уже сечете.

– Благодарю.

– Не за что, я всегда рад помочь людям, – искренне проговорил он и закрыл дверь.

– На молодежь, что ли, начать жаловаться? – пожала плечами Мирослава. – Я, к счастью, не Сократ…

Она изо всех сил пыталась нарисовать в воображении облик девушки, которая походила бы на кобылицу. Однако ей это не очень-то удавалось.

– Интересно, где Адам отыскал такую подружку? Не в конюшне же, – невесело усмехнулась она.

Мирослава подумала, что подружек Верещака вполне могут знать его друзья, они же коллеги. Поэтому она поехала в направлении цирка.

Оставив машину на стоянке, Мирослава вошла в округлое здание.

Первым она решила нанести визит директору цирка.

И уже через пять минут была любезно препровождена секретаршей в его кабинет.

Директор цирка Илья Савельевич Руденко оказался кряжистым мужчиной лет шестидесяти с небольшим.

Его густые, аккуратно постриженные волосы начали седеть.

Карие широко расставленные глаза и крупный нос на круглом лице придавали ему доброжелательный вид.

– Садитесь, пожалуйста, – предложил он Мирославе, приподнявшись при ее появлении из-за стола.

Его сочный баритон и гостеприимный приглашающий жест гармонично дополняли образ, в котором не было ничего лишнего.

Мирослава представилась и сказала, что ей нужно как можно больше узнать об Адаме Верещаке, артисте их цирка.

Руденко вздохнул и сообщил, что Адама он, конечно, знает, но не располагает информацией о личной жизни Верещака, как и о том, куда он мог пропасть.

По громкой связи он обратился к своей секретарше и попросил пригласить к нему в кабинет Лысенкова.

– Это наш администратор, – пояснил он детективу.

Вскоре дверь открылась без стука, и в кабинет вкатился круглолицый блондин невысокого роста.

Всем своим видом он напоминал надувной разноцветный мяч – костюм горчичного цвета, желтый галстук, коричневые ботинки и румяные щеки.

– Знакомьтесь, пожалуйста, это наш администратор Иван Васильевич Лысенков. А это детектив Мирослава Игоревна Волгина.

– Очень приятно, очень приятно, – закивал администратор.

Мирослава догадалась, что Иван Васильевич жаждет пожать ее руку, поэтому протянула ее и ощутила энергичное пожатие.

– Иван Васильевич, что там у нас слышно об Адаме Верещаке? – тем временем спросил директор.

– Увы, Илья Савельевич, ничего нового. Пропал наш Адам, как в воду канул.

– Вы подали заявление в полицию?

– Да чего его подавать?! – вскинул брови домиком Лысенков. – Они и сами его ищут. Вот и к вам детектив пожаловал.

– Я – частный детектив, – решила уточнить Мирослава.

– А нам все едино, – махнул полной рукой администратор, – нам бы только Адама сыскать. Мы без него зашиваемся, – он выразительно посмотрел на Мирославу. – Его номер – гвоздь программы. И вот нате вам. – Лысенков развел руками.

– Скажите, Иван Васильевич, а раньше такое с Верещаком случалось?

– Да никогда в жизни! – горячо заверил ее Лысенков.

– Может, он иногда уходит в запой? – осторожно поинтересовалась Мирослава.

– Ни боже мой! – возмущенно воскликнул администратор.

– Да, чего-чего, а пьянства за Адамом не водилось, – поддакнул директор.

– А как насчет женщин? – не отступала детектив.

– В смысле?

– Возможно, он неравнодушен к ним.

– Какой же мужчина может быть равнодушен к женщинам? – расцвел администратор. – Если только эти, – он смутился и не произнес слова, едва не слетевшего с его губ.

– Я поняла, – ободряюще улыбнулась ему Мирослава и уточнила: – То есть Адам часто менял подружек?

– Нет, нет! – Администратор замахал пухлыми руками. – Он их не менял, просто благосклонно относился к многочисленным поклонницам, а близкие отношения у него были только с одной женщиной.

– Вы ее видели?

– Кто ж ее не видел, – вздохнул администратор.

– То есть?

– Это Евгения Бельтюкова, дочь миллиардера. В любом модном журнале ее лицо.

– А сюда она приходила?

– Вы имеете в виду на представления или в гримерку Адама?

– И то, и другое.

– Приходила и на представления, и в гримерку. Но в последнее время редко.

– Верещак не вышел на работу в тот самый день, когда СМИ сообщили об убийстве Бельтюковой?

– Нет, на два дня раньше. Меня тогда чуть кондрашка не хватила. Его номер, а он не явился. Пришлось представление перестраивать на ходу. Мы думали, что зрители разорвут нас на части.

– Обошлось? – спросила Мирослава.

– Обошлось, но некоторые все-таки пытались устроить скандал и даже вернуть деньги за билеты.

– Но им это не удалось? – улыбнулась Мирослава.

– Конечно! – горячо воскликнул администратор. – Они же все представление отсидели на своих местах.

– Есть ли среди артистов цирка те, кто близко знал Адама?

Лысенков кивнул:

– Да, Николай Михайлович Потапов и Семен Петрович Дуля.

– Они тоже акробаты?

– Нет, Николай Михайлович – дрессировщик медведей. У него великолепный номер, рекомендую посмотреть, – пылко проговорил Иван Васильевич.

«Фамилия соответствующая, – улыбнулась про себя Мирослава, – Потапов!»

– А Семен Петрович Дуля – наш клоун.

– Рыжий?

– Нет. У него оригинальный имидж. Он – гриб.

– В смысле?!

– Он веселит зрителей от имени гриба.

– Действительно, оригинально, – согласилась Мирослава, так как не могла вспомнить ни одного клоуна, выступающего в образе гриба.

– Иван Васильевич сейчас вас с ними познакомит, – сказал Руденко.

– Да, да! – воскликнул Лысенков.

Он схватил Мирославу за руку и потащил к двери.

Потом опомнился:

– Ой, простите, ради бога. Я по привычке. Артисты, они, знаете ли, точно дети, – стал, краснея, оправдываться администратор.

– Ничего страшного, – улыбнулась Мирослава, повернулась к директору: – До свидания, Илья Савельевич. Спасибо за содействие.