Возведение на престол произошло 25 мая 1410 года.

И уже на следующий день Косса взялся за восстановление средств, потраченных на то, чтобы этот престол занять.

Ростовщичество — один из самых страшных грехов для христианина — стало основным источником его обогащения. Он не только восстановил утраченное, но и получил огромные прибыли. Нещадно обдирая клиентов, он даже смог открыть банк с отделениями в больших и малых городах Папской области. Богатые и бедные, все, кто нуждался в деньгах, обращались к нему, и папа сдирал с них по три шкуры. Бедолаги не могли даже отправиться к другому ростовщику, поскольку папа беспощадно расправился со своими конкурентами. У него была монополия.

Пять лет бесчинства сходили Иоанну с рук, но даже в тот безумный век — век безграничного цинизма и эгоизма — его беспримерная жадность и неуемность переходили все границы.

И верная Има всегда была рядом, деля с ним радости и наслаждения, а главное — всеми силами удерживая на краю бездонной адской пропасти.

И все-таки день ото дня положение Коссы становилось все более угрожающим. Но он не внимал предостережениям и не слушал советов, он, словно оглохший и ослепший, продолжал вершить свои дела, не замечая надвигающейся грозы.

А она, наконец, разразилась.

Очередной Вселенский собор[23] 1 превратился в судилище над Иоанном. Члены собора в полный голос заговорили о делах, творимых им до того, как он стал папой, и о его похождениях в последние годы. Они рассказывали об его жестокости, взяточничестве, об убийствах, совершенных им.

Полный обвинительный акт содержал 54 пункта — лишь обвинения в преступлениях, доказанные очевидцами — кардиналами, архиепископами, епископами.

Иоанн XXIII обвинялся в том, что он продавал все, что мог, — посты, саны, индульгенции. Упоминались растраты достояний римской церкви и церквей других европейских стран, внесение светского влияния в духовное управление церковью — за плату он разрешал светским людям предавать анафеме своих должников, то есть уничтожать и шантажировать тех, кто купил индульгенцию в рассрочку и по какой-то причине не смог вовремя заплатить очередной взнос. Он угнетал бедняков. Он нарушал все законы и покровительствовал пороку. Он был упрямым скандалистом, интриганом, грубияном, вором, подстрекателем, предателем, убийцей, нарушителем мира и единства церкви.

Собор решил, что Иоанн XXIII должен быть отстранен от престола и отправлен в надежное место под надзор. Его передали давнему врагу — курфюрсту Пфальцскому[24], «чтобы он держал его в заточении до тех пор, пока не будет избран новый папа, а потом поступал с ним по своему разумению». Вот тогда Бальтазар Косса и был препровожден в Гейдельбергский замок и посажен в подземелье.

…Дукаты, марки, гульдены считал мешками я,

Теперь же нет и пфеннига, и предали друзья.

Ах, как все переменчиво в моей лихой судьбе!

Нет в людях благодарности на грешной сей земле[25].

Так писал Косса, томясь в заточении. А дни все тянулись и тянулись… Но вдруг словно светозарный ангел с лазурных небес спустился в его сумрачную тюрьму — появилась Има. И сразу все переменилось. Это она договорилась с курфюрстом Пфальцским, и тот за тридцать восемь тысяч золотых флоринов отворил дверь темницы, вернее, согласился не преследовать беглеца, сбежавшего из тюрьмы его замка. Это она сопровождала бывшего папу во время долгого и изнурительного путешествия через всю Европу в Италию. Это она отправилась во Флоренцию, чтобы уговорить богатых феодалов вступиться за Коссу, и добилась этого. И вскоре Иоанн XXIII предстал перед Мартином V[26]. Антипапа униженно, на коленях, просил прощения у папы. А уже на следующий день получил из его рук красную мантию и вновь стал именоваться кардиналом Балтазаром Коссой.

Он снова стал первым из кардиналов святой коллегии. Он снова стал жить в одном из самых прекрасных дворцов Флоренции.

Рядом с ним до конца его дней была верная подруга Има.

— О том, как он жил и что делал после встречи с папой римским, никаких сведений нет. Известно лишь, что он умер 22 декабря 1419 года, и что ему были устроены пышные похороны.

— Зато о часовне, воздвигнутой на его могиле, известно всем, кто хоть раз бывал во Флоренции, — сказала Наталья. — Это выдающееся произведение скульптора и архитектора Донателло[27]. На могильной плите из белого мрамора лежит отлитая из бронзы и позолоченная маска Коссы, ниже — герб Иоанна XXIII, под ним высечены на мраморе кардинальская шапка и папская тиара. Надпись гласит: «Здесь покоится прах Бальтазара Коссы, бывшего папы Иоанна XXIII».

— Но ничего неизвестно об Име Давероне. Что с ней стало?

— Этого мы не узнаем никогда, но, пожалуй, это и не важно. Гораздо важней, что мы знаем о ее любви и великодушии, преданности и душевной щедрости. Разве этого мало?

Всю ночь Наталья ворочалась с боку на бок, не в силах успокоиться и уснуть.

Володин рассказ о бесполезной поездке на развалины расстроил и обеспокоил ее.

Так не могло быть!

Если в развалинах ничего не нашли, это вовсе не означает, что там ничего нет.

Вот, например, нам точно известно, что в 1415 году Бальтазара Коссу держали в каземате замка, а между тем по всем документам и планам выходит, что каземат там был построен только в семнадцатом веке. Значит, был другой! Где? Что тогда уже точно было построено? Возведение Гейдельбергского замка производилось частями и заняло более трехсот лет. В сооружениях замка не прослеживается четкий архитектурный стиль, но по сохранившимся руинам можно выделить самый ранний — готический. Это, конечно, дворец Рупрехта III, Библиотека, Женская башня и Зал короля. А укрепления? Когда были построены они? Вряд ли намного позднее, ведь нельзя оставлять незащищенной королевскую резиденцию, а именно таковой и был дворец курфюрста Рупрехта.