– Искупаться не хочешь?

Брови дроу поползли вверх.

– Раздевайся, – бросил Данаг и тут же смутился, обнаружив в собственном голосе знакомые интонации, эхом отразившиеся на упрямом лице королевы. – Прости, – вампир подошёл ближе и попытался улыбнуться, – это не приказ. Я просто такой.

Алаур медленно кивнула.

– Возможно, я привыкну.

Поразмыслив, она стянула через голову насквозь промокшую рубашку и, воспользовавшись случаем, отжала её в песок. Затем повторила то же самое с походными штанами и замерла, зябко обнимая себя руками.

Данаг позволил себе полюбоваться секунду на изящное тело, а затем стремительно скинул собственную одежду.

– Пошли, – он взял Алаур за руку и потянул в воду. Та повиновалась и лишь вздрогнула пару раз, когда волны плескали ледяными брызгами ей в лицо. Они зашли в воду по горло, и Данаг обернулся. Королева выглядела обеспокоенной.

– Никогда не видела столько воды, – сообщила она, поймав вопросительный взгляд вампира, и Данаг в который раз заулыбался.

– Ты смеёшься надо мной?

Данаг начинал замечать, что супруга ищет повод для ссоры каждый раз, когда чувствует себя уязвимой, и решил не обращать на это внимания. Он притянул Алаур к себе и легко поцеловал в лоб.

– Я радуюсь, что ты рядом.

Он чуть отстранился, вглядываясь в фиалковые глаза, в которых волнение, злость и какая-то детская доверчивость калейдоскопом сменяли друг друга.

– Я не хочу тебе зла, – добавил он, – ты нужна мне – как королева и как супруга. Но я никогда не буду твоей идеальной собачкой. Я буду приказывать, потому что я так привык. Я буду смеяться, когда мне хорошо. И если с тобой я не соблюдаю этикет – это не значит, что я не уважаю тебя. Это… – он замолчал и отвернулся к берегу. Снова усмехнулся, – давай выходить. А то замёрзнем.

Алаур и правда замёрзла. Всю дорогу назад Данаг прижимал её к себе такими же мокрыми и холодными руками, но это явно не помогало – всё шло к тому, что наутро она будет чихать.

– Прости, – сказал Данаг, наблюдая, как Алаур сидит в его любимом кресле, закутанная в три пледа, и потягивает глинтвейн из большой керамической кружки, – я забыл, что вы простужаетесь.

Алаур машинально посмотрела на наместника и едва не подавилась вином от смеха – промокший и расстроенный вампир действительно походил на провинившегося сенбернара.

– Теперь ты смеёшься надо мной, – обиженно заявил наместник, и вид его стал ещё более жалким.

Алаур смогла лишь покачать головой, но смех так и рвался наружу. Она поставила кружку на стол. Встала, пытаясь удержать рассыпающиеся во все стороны пледы, и пересела на подлокотник кресла Данага. Чуть наклонилась и неловко поцеловала вампира.

– Я радуюсь, что ты рядом, – повторила она. Кажется, помогло.

После ужина Данаг проводил Алаур до спальни и замер на пороге. Казалось довольно глупым, что в его собственном доме появились места, куда он не может войти.

Алаур некоторое время наблюдала за наместником, почти не сомневаясь, что тот переступит порог, но Данаг лишь выдохнул и, отвернувшись, пошёл прочь.

– Дан, – окликнула его дроу, и вампир замер, услышав короткое слово, которое могла произносить только Ивон, – Данаг, – поправилась та и облизнула губы, – если хочешь, заходи. Я привезла с собой кое-что из твоих книг и хотела бы обсудить…

– Это можно сделать завтра, – сказал Данаг глухо, но обернулся.

– Да… Но всё равно заходи, – Алаур закусила губу. – У меня есть эльфийское вино… И сладости, ты таких не пробовал.

Данаг усмехнулся и в один шаг оказался вплотную к эльфийке, прижимая её к себе.

– Я тебя уже пробовал, – выдохнул он, касаясь горячим дыханием серебристой кожи, – это самое вкусное, что я знаю.

Алаур замерла, ощущая, как знакомый уже жар расходится по телу от прикосновений вампира.

– Ты хочешь мою силу? – Данаг поймал взгляд фиалковых глаз и смотрел, как он наполняются ледяной яростью.

– Пошёл ты, – королева рванулась прочь и, оказавшись в спальне, резко захлопнула за собой дверь.

Данаг занёс было кулак, чтобы постучаться, но передумал и пошёл спать.

Выйдя утром на веранду, Данаг лишь усмехнулся. Алаур сидела в кресле с чашкой кафы. На столе в хрустальной вазочке лежали какие-то разноцветные рогалики.

Наместник пару минут наблюдал, как монотонно движется запястье дроу, затем опустился на корточки позади эльфийки и, опустив голову на спинку кресла, прошептал:

– Прости.

Та подпрыгнула, чашка взлетела вверх и улетела на пол, выбрасывая в воздух брызги кафы. Эльфийка не по-женски грязно выругалась и резко обернулась к Данагу. Глаза её пылали яростью.

– Ты дурак? – выдохнула она, судорожно сжимая запястье правой руки в левой.

– Алаур!

Дроу буравила вампира всё тем же мрачным взглядом.

– Покажи руку, – Данаг потянул ее запястье и принялся рассматривать стремительно краснеющую кожу.

– Тебе обязательно сделать мне больно, чтобы потом жалеть? – процедила Алаур, но Данаг не обратил на её слова никакого внимания.

– Райн! – крикнул он и потянул эльфийку в дом. Та сопротивлялась, но слабо. Уже у самой двери Данаг наткнулся спиной на служанку и бросил: – Холодной воды нам, срочно. Потом бинт и облепиховое масло из моей спальни.

Райн лишь бросила короткий взгляд на покрасневшую руку и умчалась выполнять приказ.

Данаг наконец чуть отвлёкся от пострадавшей части тела и посмотрел на супругу.

– Прости, – повторил он негромко, и Алаур выругалась про себя, потому что вампир снова стал похож на побитую псину.

– Ты вообще думаешь, прежде чем что-то делать? – спросила она по инерции, хотя ругаться уже не хотелось.

Данаг пожал плечами, не желая развивать тему.

Вернулась Райн с водой в ведёрке для шампанского, и Данаг избежал необходимости отвечать, потому что рука тут же была опущена в воду, затем появились масло и повязка, и какое-то время оба были заняты.

Когда же, наконец, супруги снова посмотрели друг на друга, запал уже спал окончательно. Алаур лишь бросила косой взгляд на стол и пробормотала:

– Там сладости… Которые я привезла.

Данаг усмехнулся.

– Я понял. Обязательно попробую.

После завтрака они ещё раз прошлись по парку, а затем Алаур всё-таки вынесла пару книг по магии, и Данаг принялся отвечать на её вопросы.

– Почему у тебя нет миньонов? – спросила Алаур внезапно, когда речь зашла о пропорциях передачи силы.