Освобожденный дракон взмыл в небо и рассеялся, опав сверкающей пыльцой. Прекрасно и величественно.

Только вот остались вопросы: кто руководил зомби? Слишком уж подозрительна их активность. И амулет защитный у Арилла пропал. Теалана говорила, случайностей не бывает. Или я слишком мнительна?

— Уходим! — скомандовал черный дракон своим товарищам и те беспрекословно подчинились.

Они исчезли, уйдя в портал. И нам не стоит тут рассиживаться.

Представляю, как сейчас выгляжу. В разорванной испачканной сорочке со следами крови, со спутанными волосами, вся в грязи и пыли, с кусаригамой да на демоническом коне, плащ развевается за спиной — выход получился феерическим.

Раскрыв рты, за нами наблюдали те, кто уже вернулся с задания. Похоже, мы тут самые припозднившиеся.

Я спустилась с Буцефала и подошла к фигурам в черных плащах. Подняла руку, показав знак. Главный кивнул.

Ариллу пришлось поднять две руки, что он и сделал. Все они были залеплены знаками. Задорно и весело усмехаясь, он тряхнул дарами. Студенты так и стояли, раскрыв рты. Их мучили вопросы, которыми они забросали нас, как только старшекурсники удалились.

Инициация Посвящения в студенты совершилась без потерь.

Испытание прошли все, только уверена, не так весело, как мы.

Пока возвращались из Запретного леса в академию, Арилл с удовольствием стравливал слушателям байки о нашем ночном приключении. Вот уж хвалько!

Сидя на Буцефале, я не раз ловила на себе молчаливый взгляд черного дракона, скорее, даже чувствовала его, но предпочла игнорировать. После происшествия на кладбище хотелось просто упасть в кровать и вырубиться, но свет наступающего дня уже заливал местные окрестности. Показались краснеющие башни академии. Умыться, одеться, поесть да заглянуть к лекарям. Покой нам только снится.

Я устало вздохнула. Интересно, как там Кайла?

И куда мне теперь девать Буцика? Конюшен для умертвий тут не держат.

Но все оказалось намного проще.

Буцик — вольная птичка, воспарил над землей и умчался в сторону кладбища, а мне мысленно картинку передал, что всегда готов вернуться.

Одну проблему я решила.

Когда вернулась в свои апартаменты, забыла про все, что хотела сделать. Кайла лежала на кровати, белая, как смерть, и тихо постанывала в забытьи. Да что за живодерня это заведение, не помрешь, так из тебя шашлык сделают. У бедняжки вся спина горела, а по центру словно клеймо выжжено, напоминает знак боевого факультета.

— Ну, все! К ректору пойду!

Я поднялась, чувствуя, как меня от злости трясет, но в этот момент Кайла очнулась и схватила меня за руку.

— Не надо!

— Как это не надо?! Ты себя сзади видела?

— Это не страшно, все заживет. Ты ведь тоже прошла испытание, как ты?

Она с искренним беспокойством смотрела на меня.

Оценив мой непрезентабельный вид, даже сделала попытку подняться.

— А ну лежи, даже не вздумай! — остановила я ее. — Сегодня я присмотрю за тобой. У меня не так все страшно, как кажется.

Она легла.

— Тяжело было? — ее голосок звучал слабо, но она продолжала волноваться за меня. Вот дурочка.

В глазах защипало.

— Да уж попроще, чем у тебя.

— Неправда, — улыбнулась она пересохшими, покусанными губами. — Зная тебя с детства, могу с уверенностью сказать, что опять влипла в очередную неприятность.

Пришлось согласиться. Я усмехнулась.

— Неприятность — это мягко сказано. Потом расскажу. Ты лежи, я за лекарем схожу.

Старый целитель согласился прийти только после того, как обработал мои раны, хотя я говорила, что у меня не такой тяжелый случай, как у подруги. Но пришлось подчиниться. Подозреваю, что он просто боялся, что ему перепадет за раненную принцессу.

Увидев рану Кайлы, лекарь нахмурился. Осмотрел, коснулся кожи, а потом принюхался к пальцам. И тут же вытер их о влажную ткань, что принес с собой.

— Что? Очень серьезно? — заволновалась я.

Целитель повернулся ко мне.

— Я видел многое за столетие своей работы, но такие раны после инициации никогда. Это слишком жестоко.

Вот! Абсолютно согласна с ним.

— Такое ощущение, что…

Я навострила уши.

— Что хотели навредить ей специально, я чувствую порошок на ее коже с добавлением слюны вирены.

Я в ужасе вытаращила глаза.

— Почему вы сделали такие выводы? Разве не у всех боевиков подобные символы на спине?

— Все так, но они не в таком плачевном состоянии. Приглядитесь, кожа выглядит именно прожженной. При испытании новичок не должен издать и звука, иначе он не пройдет свое посвящение.

Зверство! Какую же невыносимую боль испытала подруга и я была уверена, что вынесла она ее молча.

— Но ведь слюна вирены — это концентрированная ядовитая кислота! Даже ее малая доля может причинить сильные страдания.

— Все так, — подтвердил лекарь.

— Что можно сделать, чтобы уменьшить ее боль? Сделайте же что-нибудь побыстрее!

— Не волнуйтесь, принцесса, я знаю, что надо делать.

Он стал водить руками и я увидела, что тело Кайлы расслабилось.

— Будете ли вы сообщать о произошедшем?

Кайла замотала головой, отговаривая, она не хотела скандала. Я же настолько разозлилась, что собиралась немедленно пойти к ректору.

Кто хотел навредить Кайле и почему?

Но постепенно у меня складывалась картина.

В одно время у меня и у моей близкой подруги возникают трудности на испытании. И у тех, кто со мной рядом. Этакий множественный удар.

У Арилла пропадает защитный оберег, благодаря которому нас бы не учуяли умертвия. Я могла существенно пострадать, а Кайла, не будь она сильной и телом, и духом, могла не вынести боль.

И тут у нее два варианта: умереть или опозориться.

В любом случае, враги остаются в выигрыше.

Кайла моя надежная и преданная защита, удар по ней — это в первую очередь ослабление меня. Значит, тот подстроенный случай в горах не остановил предателя, который опять же находится сейчас рядом. Но зачем ему убивать свою невесту?

Нет смысла, он и так получит власть, если женится на мне.

А с другой стороны, если он причастен, его никто не заподозрит в преступлении. Он будет пострадавшей стороной, потому как у него нет мотива.

Ядрен батон! Я что-то совсем запуталась. Одно ясно, случайности, которые совсем не случайности, не прекратятся, а значит, не стоит пока выдавать, что я что-то заподозрила.