ты выбросилась из окна.

– Не знаю. Я просто стояла на подоконнике, а потом оказалась на улице. Я ведь запросто могла упасть. У меня часто кружилась голова…

Взгляд у Альбины стал пустым и печальным. Я пожалела о том, что рассказала ей о том, что писали в газетах. Какая теперь разница? Правда, не правда. Может, выпала, может, выбросилась. Она всё равно не вспомнит или не захочет вспоминать. Сначала смерть ребёнка, потом его неожиданное появление и исчезновение могли толкнуть её на любую глупость. Я бы лично уже ничему не удивилась.

– А ты помнишь? Помнишь, как умерла?

– Помню. – Я прикрыла глаза и словно опять оказалась там, на улице Братьев Райт. – Меня сбил чёрный BMW прямо на пешеходном переходе. Я упала на землю, но почему-то продолжила стоять на ногах. Из машины вылез мальчик. Бледный, испуганный. Я посмотрела на асфальт и увидела своё тело, точнее то, что от него осталось. Потом были похороны, поминки, закапывание гроба и постоянная вахта отца и мужа на кладбище.

– Значит, ты замужем? – Альбина покосилась на мой безымянный палец, и я с досады потёрла его левой ладонью.

– У меня было кольцо, но его кто-то снял. То ли свекровь, то ли Ромка, то ли отец. Оно сейчас лежит на тумбочке, возле телевизора. Но Ромка своё по-прежнему носит.

– А я не помню никаких похорон. Может, их и не проводили вовсе? Всё как в тумане. Я просто ходила за этой. Ходила и сидела на полу. Больше ничего. Она никогда не замечала меня. Живая или призрак – всё одно. Я всегда для неё была чем-то вроде привидения.

Альбина снова всхлипнула и потёрла кулаками глаза, потом встала и принималась ходить по вагону. Я не останавливала её: возможно, прогулки между лавками помогали ей не уйти в мир песен и грёз. Только за две остановки до прибытия в город я решилась выдать ей ещё одну порцию правды:

– Ты знаешь, какой сейчас год?

– Тысяча девятьсот девяносто девятый. Или уже двухтысячный?

– Две тысячи десятый.

– Одиннадцать лет, – Альбина присвистнула, а потом, подняв на меня глаза, с грустью спросила: – Значит, всё как в кино – можно проходить сквозь стены, поднимать кровати, летать и швыряться предметами?

– Наверное, можно. Я лично умею только проходить сквозь закрытые двери, но пару недель назад собственноручно разбила окно и закрыла газовый вентиль. Помогала, – я замялась и сделала вид, что кашляю, – одному другу. Но у меня не всегда получается передвигать вещи. Надо тренироваться, много тренироваться. Когда мой муж уходит, а я остаюсь дома одна, то редко справляюсь даже с телевизором. В тот раз я очень старалась. Стрессовая ситуация помогла… В спокойной обстановке вряд ли бы получилось. Но есть другие призраки, и они умеют гораздо больше меня.

Альбина прикрыла рот ладошкой.

– И много таких, как мы?

– За четыре месяца я видела около дюжины. Близко знакома только… с одним. Призраки обычно не собираются компаниями, не дружат и не общаются друг с другом.

– Почему?

– Потому что у каждого на земле остались незаконченные дела. Призраки те же люди, хотя и умершие. А люди по своей природе эгоистичны. Каждый в первую очередь думает о себе.

Альбина кивнула и провела ладонью по волосам. Голос её опять стал высоким. На секунду мне почудилось, что окна в вагоне задрожали.

– Значит, мой сын всё-таки умер? Ты сказала, что он такой же живой, как мы.

– Да… Но я надеюсь, что в скором времени вы отыщете дорогу к свету.

– К свету?

– Это место, где души находят покой.

– Понятно, – Альбина улыбнулась и полушутя ткнула меня пальцем. Боли я, разумеется, не почувствовала. Её палец остался на том же уровне. – Видимо, такой фокус проходит только с живыми, – удивлённо произнесла она, а потом, прикусив губу, совсем, как я, добавила: – Не все призраки эгоистичны и корыстны. Ты, например, бросила свои неоконченные дела, чтобы помочь моему сыну.

***

«Демидыч» ждал нас в самом начале перрона. Я заметила его, как только покинула поезд. Он стоял, прижавшись к стене возле дверей вокзала; как всегда рыжий, но сегодня заметно причёсанный и даже малость подстриженный, в новой коричневой куртке на молнии. Я помахала ему рукой, и он заторопился мне навстречу. Ума не приложу, как он понял, что мы приедем именно сегодня. Наверное, встречал каждый поезд, идущий из Ч***, поэтому и оказался на перроне.

– Антон – медиум, – объяснила я Альбине, когда встречающий нас зашарил по карманам в поисках телефона. – Он видит призраков и разговаривает с ними.

– Ясно. – Альбина шаркнула ногой и пригладила идеально лежащие на плечах волосы. «Демидыч» закатил глаза, кашлянул в кулак и отвернулся. На долю секунды мне показалось, что в кашле он прячет смех, сильно похожий на собачий лай.

– Как отец и Ромка?

– Нормально, – отчеканил он. – Живые. Сегодня с утра видел обоих.

Мне хотелось спросить больше, хотелось бросить всё и бежать, бежать сломя голову домой, потому что я дико соскучилась по родным, но… Я не могла. Не имела права поступить так с Альбиной. Нужно было срочно что-то придумать. Какой-то план. Найти Савву. Рассказать ему правду, познакомить с матерью, а потом…

Потом я увидела Ромку, открывающего двери вокзала, и Савву, идущего по пятам за ним…

Глава четырнадцатая

Несколько лет назад, в классе восьмом или девятом, в случайно найденной книге по эзотерике мне посчастливилось прочитать о том, что судьба человека напрямую зависит от даты и часа его рождения, а если быть точным, от конфигурации планет Солнечной системы в момент его первого крика. «Все события взаимосвязаны, – гласила книга. – Ничего на свете не происходит просто так: Вселенная постоянно оставляет людям какие-то знаки и предзнаменования. Даже падение ручки со стола имеет какое-то значение. Будьте внимательны и помните: обвал в горах начинается с падения маленького камешка…»

Я всегда верила в гороскопы. С замиранием сердца слушала радио по утрам и с особой тщательностью изучала рубрику «Парад планет». Ромка родился восьмого ноября. Типичный скорпион. Упрямый, решительный, самоуверенный. А я Рыбы. Да, знаю: астрологи их не очень-то жалуют. Рыбы безвольные, трусливые, постоянно живут в мире грёз и вечно страдают от каких-нибудь зависимостей, в особенности те, кому посчастливилось появиться на свет в конце февраля. Однако во всём этом было одно приятное обстоятельство. Согласно заверениям тех же астрологов: Рыбы и Скорпионы чуть ли не самый идеальный союз среди всех зодиакальных знаков. Противоположности, как известно, притягиваются, и рациональный до прагматизма Скорпион становится надёжной опорой для чересчур