По спине Атына поползла струйка холодного пота.

– Жаль, что ты явился сюда из-за девчонки, а не за богатством и властью. Я бы удовлетворил все твои желания. Подарил бы кучу таких же девчонок и в разы лучше!

Белоглазый откинулся на подушки:

– Мне необходим камень. Но теперь нужен и мастер – кузнец-шаман, поэтому я не нанесу Илинэ вреда. Ты ведь любишь ее?

Клыкастая улыбка скукожилась, как мышиная шкурка в огне.

– Что это за феномен – человеческая любовь?! – зарычал демон, скрипя зубами. – Лучшие алхимики напрасно пробовали вывести в моих лабораториях странный ее элемент. Любовь!!!

Взгляд его рассеялся. Глядя сквозь стену, он забормотал, будто разговаривая сам с собой:

– Инстинкт сохранения вида выродился в загадочный субстрат. Любовь возникает непонятно как, зачем и без всякой причины. В чем ее определение, суть, цена?.. Люди по природе своей меркантильны и практичны. Всё, всё для них имеет свою причину и следствие, выгоду и корысть. А любовь – не имеет! Кто-кто, а уж я-то достаточно изучил людей! Отчего же в них так могуче эфемерное чувство? Чувство, которое живо даже без тактильных ощущений и удовольствия обладания! Может, любовь – желание испытать радость жертвы, разновидность мазохизма? Или это есть то самое, что называют душой человека?!

Отрешенные глаза были полны студеного бешенства.

– Любовь, смешно сказать, к месту рождения! К заветному пункту отправки в жизнь! Он зачастую оказывается одним из самых неприглядных и скучных уголков на Земле. Что за необузданная сила притягивает сердца людишек к какой-нибудь убогой глубинке, нищей стране? Как понять их, идущих на смерть, не владея ни пядью земли в собственности, напористо, тупо, задаром? Как постичь, почему они готовы сдохнуть за ничью землю? Одно и то же – из века в век, из века в век! Почему?! Почему, сколько ни старайся для человечишек, они обращаются не ко мне, а к Другому? С молитвой во славу Его! Даже те, кого я вразумил, обогатил, выпестовал! Они каются перед Ним и просят… просят чего, жалкие? Не богатств еще больших, не почестей и славы! Просят любви! О-о, неблагодарные! Я существую ради них, я снисхожу до них, я становлюсь среди них равным. А Он? Разве Он предстает перед ними воочию? Это я, я заставляю их сожалеть о содеянном! Если бы они не знали греха, им бы не в чем было каяться, их бытие было бы лишено того, чего они боятся, что они называют прозрением совести!

Ощерившись, демон воскликнул:

– Любовь изобретена и создана как оружие против меня! – И снова забормотал: – Оружие, волшебный камень… Первый по блеску и твердости среди драгоценных камней… Сата воспроизводит живой Сюр. Само небо и проклятые жрецы охраняют большой Сата в Небесных горах. Потайные грешники, обманщики, трусы! Они закрываются от меня шорами дурацких молитв и заклятий!

Словно что-то вспомнив, белоглазый задумался.

– Алахчинские удаганки не боялись воевать со мной. Битва внесла большое разнообразие в мои развлечения. Эта девчонка напоминает одну из них. Ту, что вызвала небесный огонь.

Из угла перекошенного рта с пеной и дымом вырвалось разъяренное змеиное шипение:

– Ал-лах-хчины разгромили меня! Меня – вице-короля империи зла, одного из четырех главнейш-ших влас-стителей, ближ-жайш-шего с-соратника С-сатаны! Князя, повелевающ-щего вос-сьмьюдес-сятью легионами ангелов разруш-шения, правителя С-севера, покорителя миров, которому поклонялис-сь атланты!!!

Атыну почудилось, будто не пот, а полчища насекомых щекочут ему спину липкими лапками. Дыхание демона было подобно шороху отползающей по песку змеи, но голос стал прежним.

– Обломок камня упал в Элен только потому, что там истончена грань между мирами… Я долго ждал.

Замороженный взгляд вернулся в явь. Лютая тоска истекала из дырявых зрачков. Отставив ногу в глянцевом сапоге, Странник порылся в боковой прорези черного плаща. Ноготь указательного пальца поддел крышку плоского золотого ларчика. На ладонь выкатилась коричневая палочка размером с безымянный палец. Щелчок пальцами – и вспыхнул желтый огонек.

Атын помнил – такой трут белоглазый курил в Эрги-Эн. Видно, это успокаивающее средство, а демон, судя по его не очень понятным словам, сильно раздражен. Голубоватый дымок с приятным травяным запахом взмыл к потолку. Ворона недовольно замахала крыльями. Хозяин погладил птицу по вертлявой спинке.

– Потомки алахчинов! Вот так же, одним щелчком, как я зажигаю огонь, я мог уничтожить мир ваших предков. Но машина была несовершенна. Стоило ли теперь затевать игру ради того, чтобы пощекотать себе нервы?

Попыхивая трутом, он ухмыльнулся:

– Стоило! Не я доставляю людям горе. Каждый приносит его ближнему собственными руками и сам вкушает душевных страданий из того же блюда… Но развелось слишком много любвеобильных. Пора проредить ряды. В этот раз моя игра не прервется. Несмотря на ошибки с женщинами.

Багровым пламенем полыхнули пронзительные зрачки, страшный взор пробежал по лицу Илинэ.

– А как все было тонко, изящно задумано! Впрочем, тем интереснее. Машина готова, кровь прольется в любом случае. Реки крови потекут по Земле.

Над головой демона заклубились кривые дымчатые рога. Они то исчезали, то появлялись снова, пока совсем не растаяли.

– Я разоткровенничался, – вздохнул он, обведя «гостей» леденящими глазами. – Мне, как любому из вас, порой хочется исповедаться. Нынче я искренен. В психологии это называется «эффект попутчика».

Странник встал, откусил кончик трута и выбросил остатки за спину. Мотнулись волосы, черные и лоснящиеся как воронье крыло.

– Скоро вы исполнитесь благоговения перед моим величием и несокрушимой властью!

Неуловимый жест рукой, и медленно начала отворяться дверь следующей домовины.

– Что ты скажешь об этом, кузнец-шаман?

Атын затаил дыхание и отпрянул назад. Перед ним возникал… огромный, почти во всю стену, Сата!

Через миг парень понял: нет, не Сата. Отражатель лиц – чище отражателей орхо, глаже вещицы, отлитой для Илинэ. Глядельце, совершеннее, наверное, самых совершенных гляделец на Орто. Оно было трехстворчатым и поставлено так, что образовывало тринадцать сияющих граней. Одна отражала другую, в другой возникала третья, в третьей – четвертая…

Грани расширяли пространство и противоречили друг другу. То, что представлялось снаружи, одновременно виделось изнутри; что лежало глубоко, выходило на поверхность; что казалось свободным – было заключено. В гранях справа налево, как в движении вещества Джайан, воссоздавалось чрево Котла.

Голос демона звенящим эхом оттолкнулся от невероятной отражательной пластины.

– Вся средневековая чушь – ничто по сравнению с инструментальной психоэлектроникой. Она позволяет осуществлять поразительные эксперименты. Перед вами – Брешь в таежных вратах. Или Пятно. А также Лик Страха, Тавро Дьявола, Пасть, Смердящая Прореха, как кому нравится… На самом деле это не что иное, как оптическая конструкция с использованием обыкновенного зеркала. Некий мастер установил этот прибор для моих эфирных забав. Зеркало превратилось в прообраз иного бытия – Зерцало. Запомнил, Атын? Зер-ца-ло. Мастер, к сожалению, сошел с ума. Пытался сломать свое творение, стер записи и почти вывел из строя нейтронный усилитель… Сегодня утром мы с моим новым искусником Нурговулем попробовали устранить неполадки и возобновить передачу в режиме реального времени. Но джогур Нурговуля поврежден прогрессирующим заболеванием, и мало что получается. Впрочем, интенсивность эффекта дальности тут недостаточна и позволяет проводить адресную трансляцию не далее северного и северо-восточного неба. А мне нужны куда более значительные расстояния.