Слова горечью осели у нее на языке. Это была правда, хотя она и казалась лишь оправданием. С другой стороны, Малия потратила так много времени, чтобы убедить себя в этом, что уже не могла с уверенностью сказать, было это правдой или нет.

Тряхнув головой, Марко взглянул на нее:

– Мы оба знаем, что тебя он не выберет. Ему нравится Дочь Неба.

Когда Марко упомянул Селесту, губы Малии сами собой изогнулись в ласковой улыбке.

– Теперь мне тоже это ясно. Но полгода назад я еще не могла этого знать. Тем более что он еще может передумать.

Глаза Марко сузились, и он смерил Малию взглядом.

– Ты этого хочешь? Чтобы он передумал?

Малия, не отдавая себе в этом отчета, приблизилась к молодому солдату еще на один шаг.

– Нет, этого я не хочу. Нат и Селеста предназначены друг для друга, просто они этого еще не знают.

– Раньше я думал то же самое о нас с тобой, – прошептал Марко. Взгляд его темно-синих глаз покоился на Малии, но в мыслях он, казалось, был где-то далеко. Его взгляд заставил сердце жрицы забиться сильнее, совсем как раньше.

– Между нами пылал огонь, но он погас, – едва слышно ответила Малия. На большее она была не способна.

Марко посмотрел на нее долгим взглядом. А потом сделал то, чего не делал месяцами. Он улыбнулся. И в этот раз его улыбка не была грустной.

– Вспоминай об этом, если тебе удается спокойно спать по ночам.

Малия лишь кивнула. Этот разговор пробудил в ней столько давно забытых чувств, что девушке необходимо было все это переварить. Видно, впереди ее ждет еще не одна бессонная ночь.

И все же Малия не хотела так легко его отпускать. Что-то терзало душу жрицы, что-то, от чего ей хотелось избавиться.

– Я пытаюсь. Я пробую вырваться от нее, но мне нелегко. Я даже не знаю, удастся ли мне когда-нибудь освободиться, но стараюсь делать все, что в моих силах. – Говоря все это, Малия не смотрела на солдата, но чувствовала на себе его пристальный взгляд. Жрице не нужно было упоминать, о ком она говорила: Марко знал, что речь шла о ее матери.

А он, казалось, боролся с собой. Ответить ей что-то на это или нет? Марко уже собирался уйти и продолжить нести свою караульную службу, но в последний момент обернулся.

– Малия? – Она повернулась к нему с вопросительным выражением на лице. Марко спрятал руки в карманы брюк и стоял, перекатываясь с пятки на носок. Почти смущенно. Совсем не тот стойкий, строгий солдат, каким был несколькими минутами раньше. Дочь Моря изогнула бровь, когда на его лице появилась нерешительная улыбка. – На самом деле, я навсегда сохраню для тебя место в моем будущем. На случай, если ты однажды захочешь стать его частью.

Натаниэль проснулся, хватая ртом воздух. На лбу его выступил пот, дыхание участилось. Он давно уже не видел во сне мать. Последний из этих ужасных кошмаров приснился Нату уже много лет назад. В то время мать снилась ему каждый день: больная и беспомощная, она лежала в постели в их маленьком домике в Самаре. Она пролежала так несколько недель, с каждый днем становясь все слабее и слабее, страдая от мучений, от которых Нат не мог ее избавить. Он вынужден был просто смотреть, как она умирает. Крики матери преследовали Ната еще много лет.

Но этот сон был другим. На месте матери лежала, истекая кровью, бледная, как смерть, Селеста. Ее вишнево-рыжие волосы совершенно потеряли цвет и тусклыми спутанными прядями спадали на посеревшее лицо. Она похудела, ее глаза налились кровью. Девушка выглядела просто ужасно, словно ее жизнь висела на волоске. И кричала. Кричала так громко, что Натаниэлю казалось, что он до сих пор слышит эти крики.

Дрожащими руками Нат провел по лицу. Образ Рыжей снова встал перед его внутренним взором. Вчера она рано ушла со своего дня рождения и больше не вернулась. Макена сказала, что ей стало нехорошо. Не так он представлял себе тот вечер. Нат хотел праздновать с Селестой. Хотел танцевать с ней.

Он видел, что Селеста разговаривала с Селеной. Вскоре после этого рыжеволосая жрица исчезла. Нат подозревал, что в этом замешана Селена. Что она сказала Селесте что-то такое, что причинило Рыжей боль. И только объяснение Макены немного его успокоило.

Но этот сон снова пробудил в нем беспокойство и дурное предчувствие. Тот факт, что лицо Кары – нежное лицо его матери – внезапно стало лицом Рыжей, совершенно выбил Ната из колеи.

Он думал, эти сны остались в прошлом. Но, похоже, ошибался. Быть может, в его жизни снова появился кто-то, потерю кого он не переживет.

Нат откинул одеяло и быстро спрыгнул с кровати. Он хотел пойти к Селесте, желательно – немедленно. Он должен был убедиться, что с ней все в порядке. Что она не умерла. Что не оставит его.

Но только принц собрался выйти из комнаты, как дверь в его покои распахнулась, и вошел Янис со свежей одеждой, перекинутой через руку, удивленно воззрившийся на Ната, едва не столкнувшись с ним.

– Вы уже проснулись? Я полагал, что мне придется вас будить.

Камердинер разложил на столе чистую одежду, и Нат поспешно оделся.

– Я плохо спал. Ты случайно не знаешь, Селеста проснулась? – торопливо спросил он. Нельзя было терять ни секунды.

– Я только что встретил на кухне Макену. Они уже собираются, и вам тоже следует немного поторопиться. Кареты уже ждут.

Нат развернулся к Янису, вопросительно изогнув бровь:

– Что еще за кареты?

Янис хмуро посмотрел на него:

– Сегодня Божьи дети вместе со своей свитой и матерью Малии посещают монастырь Лакрима. Эта поездка была запланирована несколько дней назад.

Камердинер, вероятно, решил, что Нат просто не выспался, – судя по тому, как смотрел на своего господина. И Натаниэль не мог винить его за это. Принц был немного на взводе. Вот почему ему необходимо было увидеть Селесту. Рыжая сможет его успокоить. И только она.

– Куда вы? – Янис вопросительно взглянул на Ната, который собрался выйти из своей комнаты.

– К Селесте. – Нат уже взялся за дверную ручку, когда Янис остановил его.

– Мне неприятно это говорить, но визит в монастырь очень важен. Леди Селеста может пока подождать.

Селеста, может, и могла подождать, но он – нет. Нат сердито стиснул зубы. Но оленьи глаза Яниса не позволили будущему королю выскочить из комнаты. Вздохнув, Нат отпустил ручку, чем заслужил благодарную улыбку камердинера.

* * *

Поездка в монастырь изрядно потрепала Нату нервы. Он так и не увидел Селесту, потому что ее карета уже отъезжала, когда принц садился в свою. Всю дорогу Нат сердито смотрел в окно, игнорируя своих друзей. И так сильно стискивал челюсти, что зубы уже болели.

Тихий смех донесся до слуха Ната, нарушив гнетущее молчание. Он поднял голову и посмотрел прямо в голубые глаза Кая, который весело смотрел на него.