— Может, пойдем в зал? — И они медленно вернулись в море громкой музыки и смеха…

На улице падал мягкий снежок, из ресторана чуть слышно доносилась мелодия старинного французского шансона, пронзая сердце томной грустью. Джейк посмотрел на Элизабет и забеспокоился. Ее непокрытые волосы уже припорошило пушистым снежком. Вспомнив о ее недавней болезни, быстро повлек ее к машине.

— Ты же замерзнешь!

Она отрицательно взмахнула рукой.

— Да с чего? Тепло так на улице… — Но, чтобы его успокоить, быстро села в салон.

В напряженном молчании подъехали к дому. Припарковав машину, прошли мимо знакомых охранников, провожающих старый год. Те отсалютовали Джейку полными фужерами шампанского, признавая в нем победителя. Через пару минут, поднявшись на седьмой этаж, очутились в квартире. Все так же в молчаливом напряжении сняли верхнюю одежду и прошли в комнату. Устроились на большом диване, он — с одной стороны, она — с другой, оставив между собой для безопасности разделительное пространство. Джейк пригладил растрепанные волосы и вопросительно посмотрел на Элизабет, не зная, как приступить к объяснению. Она, неверно истолковав его взгляд, нервно проговорила:

— О чем вы хотели со мной поговорить, мистер Форрест?

Он протянул руку, ухватил ее за ладонь и подтянул поближе к себе.

— Слушай, не суетись, понимаешь ведь, что мне не до светских условностей… — Он нервно взъерошил только что приглаженные волосы. — И бросай называть меня на «вы», я от этого себя столетним дедом чувствую. Мы же не на работе. — Он с нежной улыбкой обвел взглядом ее застывшее в ожидании лицо. — Да, здорово я тебя запугал. Но больше притворяться не буду. — И, глядя в ее расширившиеся от изумления глаза, признался: — Я тебя люблю!

Она замерла, не смея верить услышанному, а он, взяв ее руку, стал целовать холодные безжизненные пальцы. Не дождавшись ответа, обреченно подумал, что она уже встретила другого и сам он перешел в область преданий. Неуверенно спросил:

— Ты не передумала?

Она пристально вглядывалась в его лицо, ища подтверждения давно ожидаемому признанию, и, когда осознала, что это серьезно, внезапно всхлипнула один раз, другой и вдруг залилась такими отчаянными слезами, что он встревожился.

— Что с тобой, солнышко мое? Тебе плохо?

Всхлипывая и заикаясь, она с трудом проговорила:

— Нет, мне хорошо. Это я от радости.

Он протянул руки и хотел прижать ее к груди, но она оттолкнула его.

— Я умоюсь! — панически вскричала она и убежала в ванную.

Он прерывисто вздохнул от охватившего все его существо облегчения и тихо засмеялся, ласково глядя ей вслед. Да, таких горючих слез в ответ на свое признание он не ожидал. Вскоре она вернулась, смыв с лица всю косметику и переодевшись в висевший в ванной синий махровый халат, сразу став похожей на юную девочку.

Он молча притянул ее к себе, не оставляя сомнений в своих намерениях. Лиз зажмурила глаза и радостно подалась навстречу его горячим рукам.

Расстегнув непослушными пальцами верхние пуговички, он сдвинул халат с ее загорелого плеча, обнаружив, что грудь не стянута лифчиком. Губами коснулся нежного розового бутона, который от нежного прикосновения напрягся и потемнел. Руки, как магнитом, потянуло к бедрам. Провел ладонью по нежному шелку кожи и понял, что, кроме халата, на ней больше ничего нет. Сморщился, застонав, словно от боли.

— Что ты со мной делаешь?! Так ведь нельзя!

Она обхватила его за шею обеими руками и прошептала:

— А как можно?

Он мученическими глазами посмотрел на нее.

— Надо медленно и бережно. И ласково. Чтобы тебе было хорошо. Но у меня вряд ли все получится правильно, если ты будешь так себя вести.

Чувствуя себя на седьмом небе от счастья, она шаловливо провела кончиком языка по его затвердевшим губам.

— Как вести?

Он прижал ее к спинке дивана и рывком стащил с себя джемпер, небрежно швырнув его на ковер. Огляделся вокруг и прохрипел, больше и не думая сдерживаться:

— Пойдем в спальню?

Лиз легко встала на ноги, уронив халат на пол. Перешагнув через него, пошла вперед, чуть покачивая бедрами. Джейк, задрожав и неловкими пальцами пытаясь расстегнуть натянувшуюся молнию на джинсах, двинулся следом. Войдя в темную комнату, она включила бра над кроватью, откинула пушистое покрывало и села, вытаскивая шпильки из прически. Справившись наконец с забастовавшей молнией, Джейк сбросил джинсы и сел рядом. Застеснявшись, она потянулась за одеялом, чтобы прикрыться, но он перехватил ее руки и сжал, с восхищением глядя на прекрасное тело.

— Зачем? Не прячься… — Он невесомо коснулся ее груди.

Этого трепетного движения оказалось достаточно, чтобы она тяжело задышала и прижалась к нему, прося большего. Он, тоже не в силах продолжать ласки, опрокинул ее на простыню и лег сверху. Как будто боясь, что он сбежит в самый ответственный момент, Лиз обвила ногами его бедра, сцепив руки замком на затылке.

Кровь молотом стучала у него в ушах, заставляя требовать освобождения от невыносимого бремени. Он приподнялся и тяжело налег на нее, не осознавая, что же ему препятствует. Но она и не дала понять. Решительно устремившись ему навстречу, она приняла его в себя и сдержанно застонала, не выдержав острой боли. Он замер и стал недоверчиво вглядываться в ее искаженное лицо. Неужели он ее первый мужчина? Она хрипловато прошептала:

— Не останавливайся! Пожалуйста…

Движимый непреодолимым инстинктом, Джейк начал двигаться, выгнувшись от напряжения, не осознавая, что ей больно. Через несколько минут все было кончено, и он опустился ей на грудь, изнемогая от опустошения и неземного блаженства.

Удовлетворенно вздохнув, она нежно погладила его по спине и прошептала, не опуская ноги:

— Ну, вот и все!

Джейк испуганно вздрогнул.

— Что ты имеешь в виду?

— Что ты теперь мой и никуда больше не денешься! — Она прошептала это ему в ухо со счастливой улыбкой, снова сцепив руки у него за спиной.

У него отлегло от сердца, и он тихо засмеялся в мягкий изгиб ее шеи.

— Конечно, милая, я давно уже твой! И ты наконец-то моя! — Он попытался приподняться и лечь рядом, чтобы освободить ее хрупкое тело от своей тяжести, но она не пустила.

— Полежи еще, ладно? Так хорошо…

Он нежно поцеловал ее в губы и прошептал:

— Но ты же знаешь, что за этим последует. А тебе и без того больно.

Она принялась ласкать нежными пальцами чувствительный участок за ушами.

— Уже не больно! И я так тебя люблю!

От этих слов и нехитрой ласки желание жгучей волной вновь разлилось по его жилам. Обманув ее ожидания, он освободился от ее жарких объятий и лег рядом. Лиз вопросительно подняла голову, не понимая, в чем дело, но он медленно провел рукой по ее груди, животу, лаская нежную кожу. Успокоившись и больше не стесняясь, она невольно выгнулась под его трепетными руками. Перехватив инициативу, сама обхватила его голову, гладя мягкими пальчиками лицо и целуя в губы. С трудом сдерживая рвущуюся изнутри дрожь, он стал покрывать ее тело исступленными, властными и опьяняющими поцелуями.