Ладно, я с сожалением взглянул на ракушку и, оттолкнувшись руками от рифа, по наклонной взмыл к верёвке. С середины выходил уже на руках.

Пока вентилировался, всё думал — может, стоит попробовать оторвать? Руки, конечно, окарябаю, без вариантов… А потом? Под водой открыть? Чем⁈

Блин, а вдруг? Вдруг⁈ Эх…

— Наставник! — наконец, совсем загнав себя в непонятки, позвал я. — Слушай, Наставник, ведь мне никто так и не сказал, сколько жемчужин… ну, в смысле, слёз Атарапы должен сдать каждый человек глубин за сезон?

— Зачем ты сейчас спрашиваешь? — дед, рассевшийся в середине лодки и мечтательно созерцавший небо, недовольно глянул на меня.

— Ну… Просто… Просто стало интересно, и всё.

Дед помолчал.

— Узнаешь… в своё время. Обязательно. Не переживай: кто станет людьми глубин, те в любом случае узнают.

Отдышавшись и успокоив пульс, я наконец с холодной головой оценил ситуацию. Вот каковы шансы, что в ракушке жемчужина? Я ведь никогда этим вопросом не интересовался! Но то, что вытащив и выпотрошив на своём пляжике целую кучу ракушек, я встретил жемчужины только в одной, настораживало.

Ладно, выдохнул я и, что называется, «отпустил».

Не сейчас.

Успеется.

И тут же кое-что вспомнил!

— Наставник! — опять позвал я деда.

— Да чего тебе ещё-то⁈

— Скажи Руйхе, что может перестать цепляться за груз, на этой глубине он уже не нужен.

Девушка, которую я теперь видел плохо, — она висела, ухватившись за корму, и изгиб борта почти полностью скрывал её от меня — всё же кинула в меня прищуренным взглядом.

Ну, сейчас-то что не так? —глядя на подругу, я даже развёл руками, на секунду выпустив планширь. Не страшно, зажал ногами верёвку, что тянулась к корзинке. Я ж вроде не спорю с Наставником, а даже с ним советуюсь как бы.

— Вот сам и скажи своей невесте, — буркнул дед, опять прикрывая глаза. — А то сначала самовольничают, а потом Наставник то, Наставник это…

Вот козёл! Я вздохнул.

— Руйха! — приходилось повышать голос.

— Что, Скат? — голос у подруги был подчёркнуто нейтральный.

Зато я увидел быстрый взгляд в мою сторону её папаши.

— Можешь не держать груз, когда на дне, тебя уже не вытолкнет.

— Это духи воды начинают удерживать человека в глубине, — не открывая глаз, изрёк дед, — и чем глубже, тем сила их больше.

— Вот видишь, — я показал рукой в сторону деда, — и Наставник об этом же говорит.

Туситала наклонился к дочери и что-то тихо сказал. Или спросил? Я не жалуюсь на слух, у меня-то уши неповреждённые, но расслышать отсюда не смог.

— Хорошо, Скат, — уже теплее отозвалась моя… Хм, всё ещё моя?

Я кивнул. Ну хоть голос потеплел.

— Кстати, Скат! — в голосе подруги уже был вопрос.

И спрашивала она всё-таки меня, а не отца или этого расслабленного пенька.

— А если я оставлю груз под лодкой, а потом уйду вперёд, в поисках… Ведь верёвка, по которой мне потом подниматься, останется позади. А как же?

— Так ты вернись к верёвке, — предложил исполнявший обязанности её «помогая» Мака.

— Ага! Да я по гонгу уже скорее на воздух подняться хочу, а ты «вернись», — прям отшила его моя девчонка.

Ух молодец! Не знаю, но мне почему-то потеплело после этого. Я хотел было сказать, что она может как я, отталкиваться и сначала под углом всплывать, гребя руками и ногами, пока не достигнет грузового фала, но не успел.

— У тебя же в руках корзинка, — негромко и очень-очень тепло подсказал ей отец. — а на ней что?

— Верёвка! — догадалась Руйха. — Ой, и правда! Ладно, я попробую.

Гонг, вдох, «На дно!», и я опять ушёл под воду. Опять подрулил дальше от лодки, чтоб поскорее выйти на ещё не обследованный участок.

Когда докатился долгожданный бам-м-м, в моей корзинке добавилось ещё три камешка. Эх, половина, ещё как минимум два раза нырять.

Перед тем как всплывать, я окинул взглядом окрестности.

Кай только-только начал подъём. Хори тоже. Тайпен уже успел преодолеть половину дистанции до поверхности. Руйха… Я сразу и не сообразил — девушка всё ещё стояла на дне и, запрокинув голову, смотрела на верх.

Что это она? Решила потянуть время? Типа потренить устойчивость к гипоксии. Ведь только доводя себя до края, ты развиваешься.

Ну ладно, давай подождём.

Прошло секунды три или четыре, дышать хотелось всё сильнее. Блин, что она стоит-то? Неужели у неё толерантность к Це-о-два выше, чем у меня? Да нет! Не может быть!

Между нами было метров двадцать пять, не меньше, — длина самой пироги, плюс дистанция, на которую успели отойти. Верёвка от груза Руйхи висела перед ней метрах в шести. Верёвка от корзинки…

Твою мать! Где вторая верёвка⁈

Дальше я уже не размышлял.

Несмотря на усилившиеся позывы на вдох, я что есть силы оттолкнулся ото дна в сторону девушки и буквально в четыре мощных гребка преодолел разделяющее нас расстояние. Опустился на дно перед ней.

С побелевшим лицом она взирала на свободный конец верёвки от корзины. Потом подняла взгляд на меня… Господи, сколько же тоски и какого-то детского удивления во взгляде! Она, видимо не отдавая себе отчёта, хотела сказать мне что-то, серебристый пузырь воздуха вырвался из её рта и стремительно унесся вверх. Руйха проводила его тоскливым взглядом, словно прощаясь с жизнью!

Чёрт, я-то что стою бараном⁈ Схватил её за запястья и обвился руками девушки, словно страховочными ремнями за шею. «Держись!» — глазами, мимикой показал ей. И оттолкнулся ото дна.

Кажется, меня всё-таки накрыло блеком. Потому что очнулся я уже на поверхности, у борта лодки. Меня кто-то поддерживал за подмышку.

А! Не кто-то — Туситала. За одну подмышку он держал меня, за другую — свою дочь.

Первая мысль, что пришла в голову: «Нахлебалась?». Память, словно проявляющаяся плёнка, подкинула картинку, как я одной рукой зажимаю ей рот и нос, увидев, что она начала выдыхать.

И только потом сообразил — она же в сознании! Просто, видимо, тоже недавно очухалась.

— Жива? — спросил я в общем-то очевидное.

— Да… — выдохнула девушка.

— Руйха… — долетел дрожащий голос Маки.

Я поднял голову, пацан торчал из-за плеча Туситалы.

— Прости меня… Это я… Я не знаю как… Я забыл… Забыл закрепить верёвку… Я не подумал…

Я поморщился, пофиг на барана. Заодно мягко освободился от руки потенциального тестя. Крепкая такая клешня, кстати, хоть руки и не выглядят такими уж мускулистыми.

— Спасибо, — поблагодарил я Руйхиного отца, — я в норме.

Мужик молча меня разглядывал. И взгляд у него был… странный. Вроде бы ничего не выражающий, только внимательные глаза ощупывали моё лицо, плечи, руки. Даже неприятно стало, но говорить ничего не стал.

— Как самочувствие? — я опять перевёл взгляд на девушку. — Воду не вдохнула?

— Нет, — качнула она головой.

— Что ж ты стояла, как вкопанная, у тебя же верёвка от груза недалеко была?

— Скатик… — проговорила она растерянно, — я даже не сообразила… Растерялась, наверное…

Наверное! — передразнил я её про себя. Кстати, сам тоже хорош! Сам-то какого морского лешего стал всплывать на руках? Ведь, чёрт побери, мог бы так же по диагонали выйти на грузовой трос. Кстати, если бы она к тому моменту была в сознании, сама бы и вышла! Это ж насколько затратнее у меня получилось! Эх, вот тебе и «морской дьявол»! Чуть сам не утонул и подругу не утопил!

— Спасибо тебе, парень, — негромко проговорил Туситала.

— Папа, его зовут Скат, — негромко поправила отца Руйха, рассматривающая меня, что называется, во все глаза.

— Так! Вы там закончили? Всё хорошо? — над отцом Руйхи, стоя во весь рост, нарисовался дед. — Мы можем, наконец, продолжать заниматься?

У меня непроизвольно дёрнулась щека. Старый ты… пень. У тебя только что чуть на двух учеников меньше не стало, а тебе и похер! Как ты хоть кого-то из прошлых учеников живым в касту передавать умудрялся?

Вернулся на своё место.

— Всё в порядке? — встретил меня встревоженный Хэч.

— Норм, — подмигнул я приятелю. — Но на всякий случай проверь крепление верёвки к корзине.

С противоположного борта на меня насмешливо взирал Кай. Но с борта лодки ему не было видно, что возвышающаяся над ним Айха тоже долго не отводила от меня задумчивого взгляда. Потом она перевела взгляд на своего бойфренда, вздохнула и уставилась куда-то в даль.

Закончили мы позднее, чем обычно. На обратном пути, вместо того чтоб буксироваться за лодкой, я просто доплыл до берега.

Как только пристали, Хеми, Хори, Мака и Тайпен тут же рванули к ожидающему у другого берега Каналоа с вечерней «доставкой».