Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ближе к утру по обоим берегам появились огоньки. Их становилось всё больше: Коссуга была крупным городом – она лишь немногим уступала Амфитрите. Судоходство, невзирая на глухой ночной час, не прекращалось: отражения бортовых фонарей мерцали в тёмной воде, рассыпаясь на тысячи искорок. Ветер доносил множество запахов – вонь креозота, речной тины и подгнившей рыбы причудливо переплеталась с дурманяще-сладкими ароматами неизвестных цветов.
Они обогнули караван судов, шедших навстречу, – и оказались в обширном заливе. Повсюду, куда ни кинь взгляд, сияло море огней. Папа Ориджаба направил пиасс к берегу. На физиономии его играла довольная ухмылка.
– Роф, ступай вниз и помоги сёстрам. Несите сюда девчонку, только тихо. Гас, подготовь сходни. Морфи, сынок, возьми арбалет и сядь вон там…
Этого момента Морфи боялся больше всего. Если Ловкач сейчас проснется и выберется на палубу, придется стрелять… Ну почему снова он?! Нет бы поручить это Роффлу – старший «братец» с самого начала косо поглядывал на их компаньона…
Семейство собралось наверху. Люк, ведущий под палубу, закрыли; Гас достал заранее припасенный клин и протянул Папе. Старший Ориджаба ловко вогнал его в железные проушины. Дело было сделано. В этот момент Элин, бывшая на руках у Роффла, бешено завертелась, стараясь выпутаться из одеяла.
– Тихо ты! – рыкнул тот и отвесил ей подзатыльник. – Не шуми!
– Спокойно, детка, спокойно… Ты в безопасности, – торопливо бросил Папа. – Идёмте, идёмте скорее…
Они торопливо спустились по сходням и двинулись прочь от корабля. Припортовые кварталы, с их не затихающей ни на мгновение жизнью, вскоре остались позади. В этот предутренний час на улицах было пустынно. Бледными пятнами мерцали фонари. Туманная дымка неподвижно висела над землёй; узкие боковые аллеи под сенью густой листвы казались тоннелями – там царила кромешная тьма. Морфи настороженно поглядывал по сторонам.
– Куда мы идём, Папа?
– Я пока и сам толком не понимаю, – признался Ориджаба-старший. – Но для начала стоит убраться подальше от порта. Потом подыщем нам жильё – что-нибудь недорогое, в укромном местечке.
– Как думаешь, Ловкач будет нас искать?
– А пусть хоть обыщется, – усмехнулся Папа.
– Это большой город, сынок. Затеряться здесь – раз плюнуть.
– Не нравится мне всё это… – пробормотал Гас.
– Ну, ну, чего это вы приуныли? Берите пример с меня, дети мои. Выше нос! Наши дела наконец-то налаживаются. Мы при деньгах, да и погоня безнадежно отстала. А когда вернем господину Хойзе его любимую дочурку, всё станет просто волшебно – это я вам обещаю…
* * *В каюте стояла необычная, ватная тишина. Ещё не успев открыть глаза, я понял: что-то случилось. В теперешнем положении это, скорее всего, означало – ничего хорошего. Но раз я всё ещё жив…
Я выбрался из крохотной каюты, окинул взглядом камбуз – и усмехнулся. Всё стало ясно: следы поспешных сборов были красноречивы. Ориджаба провернули со мной тот самый фокус, что я надеялся провернуть с ними. Хорошо хоть, горло во сне не перерезали – и на том спасибо…
Элин, похоже, сделала свой выбор. Глупо, конечно – но я вполне её понимал. Незадачливые киднепперы всё же были фрогами, а я – нет. Условности порой значат больше обыкновенного здравого смысла. Я не сомневался, что она в любой момент может покинуть разбойную семейку – а значит, находится с ними по своей воле. Что ж, одной заботой меньше. Правда, я так и не получил своих денег, не считая той мелочи, что завалялась в карманах после покупки инструментов и деталей такелажа. Этого хватит на три-четыре дня – а потом придется каким-то образом раздобыть наличность… Я снова огляделся, на этот раз – более внимательно.
Ориджаба, конечно, прихватили с собой всё мало-мальски ценное. Осталось некоторое количество солонины в бочке, нехитрый матросский скарб, содержимое трюма – и, собственно, сам корабль. Будучи законопослушным гражданином Королевства, я не мог распоряжаться чужой собственностью. В общем-то, мне стоило бы как можно скорее покинуть пиасс: заинтересуйся им любой представитель власти – и объяснить ситуацию будет ох как непросто… Я собрал немного провизии и упаковал в вещмешок. Кроме еды, там были купленный в Амфитрите костюм и главное моё сокровище – карта. Негусто; но мне порой приходилось довольствоваться и меньшим.
Я попытался выбраться на палубу – и столкнулся с новым сюрпризом: люк оказался заперт. Я надавил плечом; потом, согнувшись в три погибели, попытался выжать его спиной. Безрезультатно. Ругая на чем свет стоит изобретательных жуликов, я вновь спустился на камбуз. Нужно было что-то тяжелое, что-то… Ага, этот табурет сойдет – о череп мафиози он не сломался, выходит, сработан крепко. Или я выбью люк, или разнесу его в щепы, и плевать на шум. Стиснув зубы, я принялся проламывать себе путь к свободе. Это оказалось труднее, чем я думал. Спина вскоре сделалась мокрой от пота, мелкие щепки застревали в волосах – но я не сдавался. Внезапно он поддался – так неожиданно, что я едва не вывихнул запястье. По глазам резанул яркий утренний свет.
– Провалиться мне в преисподнюю! – послышался чей-то голос. – Бледнокожий! Вот оно что. Мне помогли – причём те, кого я вовсе не рад был видеть. На палубе толпились фроги в форменных мундирах полиции, с любопытством меня разглядывая.
– Ты кто такой? – неприветливо поинтересовался один из них. – Как звать? Что тут вообще происходит?
…В некоторых ситуациях надо соображать быстро. Я не мог назвать им своё настоящее имя – Эдуар Монтескрипт был слишком известной личностью; да и нынешнее положение объяснить будет трудновато. Но кого они видят сейчас? Чужака, бледнокожего, существо иного биологического вида… Иностранца!
– Messieurs, vous n’imaginez pas comme je suis content de vous voir! – заявил я, слегка покривив при этом душой.
– Э-э… Что?
– Parlez-vous fran ais?
– Вот же скотство! – тяжело вздохнул полицейский. – Только иммигрантов нам тут не хватало… Слушай сюда. Зовут. Тебя. Как?
Судя по всему, парень искренне считал, что я обязан его понимать, если он будет громко и отчётливо проговаривать каждое слово.
– Je vais encore faire semblant de ne pas vous comprendre! – радостно сообщил я ему. Произношение наверняка хромало – французским мне не приходилось пользоваться вот уже много лет, с тех давних времен, что я учился в Метрополии. К счастью, сейчас это не имело ни малейшего значения.
– Похоже, разбираться придётся в участке… – подвел он итог нашей беседе и жестами показал – вылезай.
Прихватив вещмешок, я выбрался на палубу и осмотрелся. Как я и предполагал, Ориджаба причалили
