Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Слышь, Ловкач! Где ты всему этому научился?! – полюбопытствовал Морфи за ужином.
– Много путешествовал последние пару лет. И редко задерживался на одном месте. Так что с корабельным делом познакомился плотно… Ты ешь, ешь. У нас ещё куча дел сегодня.
Мы были заняты до глубокой ночи: строгали, пилили, при свете фонаря размечали угольком и кроили парусину. Татти и Олури искололи все пальцы кривыми парусными иглами, протыкая плотную, неподатливую ткань. Красотка ныла и норовила увильнуть от дела; её сестра работала, закусив губу, с мрачным упорством. Я нагрузил делами всех, включая Папу Ориджаба. Наконец, глава семейства взмолился о пощаде.
– Ты какой-то двужильный, Ловкач! Хватит вкалывать, а? Я тут с ног валюсь! К чему такая спешка?
– Хочу, чтобы пиасс изменил облик к завтрашнему утру. И чтобы никто не видел, как мы это делаем.
– Сил уже нет совсем! Всё равно до завтра не успеть. Ты возись, если хочешь, а я в койку… – и он заковылял вниз.
Роффл с грохотом швырнул на палубу топор и последовал за Папой.
– Ладно. Спать так спать. Давайте на боковую, – я отложил пилу. Пожалуй, и в самом деле пора отдохнуть. Как мало иногда нужно для счастья – крыша над головой и несколько часов безмятежного сна… Почувствовав чей-то взгляд, я обернулся.
Элин сидела на границе светового круга, отбрасываемого фонарем, и, склонив голову на бок, внимательно смотрела на меня.
– Поговорим? – вполголоса предложил я. Она не ответила. Я выждал немного, прислушиваясь к возне под палубой. Наконец, всё стихло. Я прикрутил фитиль – так, что остался еле видный, мерцающий огонёк, и отнёс фонарь на корму.
– Здесь нас не подслушают. Скажи, сколько тебе лет? – я не был уверен, что она ответит.
– Больше, чем кажется… – тоненький хрипловатый голос прозвучал совсем тихо, словно дуновение ночного ветерка.
– Об этом я и сам догадался. Наверное, ты от души повеселилась, когда я пытался привлечь твоё внимание этим дурацким волчком… Чувствую себя идиотом.
– Зря. Хотя это действительно было забавно.
– Да уж… На самом деле ты взрослая, верно? И ты не одна такая. Хочешь найти своих?
В ответ раздался чуть слышный смешок.
– Кто такие «свои»?
– Тебе лучше знать.
– А для тебя?
– Уж точно не Ориджаба. Послушай, мне ничего от тебя не надо, веришь?
Последовала долгая пауза.
– Тогда почему ты здесь?
– Стечение обстоятельств. Я должен выполнить последнюю волю друга. А чего хочешь ты?
Снова пауза.
– Многого.
Очень информативно…
– Например? Я ведь мог бы тебе помочь… Наверное. Во всяком случае, убраться подальше от этой горе-семейки с их проблемами – вполне.
– Зачем тебе это?
– Да так… Не люблю, когда кого-то похищают. Послушай, хочу предложить тебе сделку. Через семь или восемь дней мы доберёмся до Коссуги. Там я покину корабль. Есть только одна маленькая проблема: вся моя наличность в распоряжении у этих прохиндеев. Думаю, тебе не составит труда вернуть несколько трито их законному владельцу… С твоими-то талантами.
– А что взамен?
– Помогу тебе добраться до господина Хойзе… Если он действительно существует. Или в любое другое место.
– Он существует.
– Как скажешь… Маленькие девочки редко путешествуют одни. Со мной тебе будет безопаснее.
– Ловкач – это одна маска… Для них. Сейчас – другая. Для меня. Сколько их у тебя?
– Не так много, как кажется. И я говорю тебе правду.
Но не всю, добавил я про себя. Разумная осторожность – ведь та, что сидела предо мной в обличье ребёнка, отправила за борт одного матёрого головореза и покалечила второго. Кто знает, что у неё на уме? Я отвёл взгляд – на секунду, не больше. Элин исчезла. Я осмотрелся по сторонам. Никого. Более убедительной демонстрации талантов трудно придумать… Так это – ответ «нет»?
– Время поразмыслить есть, – произнес я в пустоту. – Хочешь попробовать сама – мешать не стану. Но если всё же надумаешь – дай знать заранее.
* * *Двух дней, конечно, оказалось недостаточно; но на третий, ближе к вечеру, я удовлетворённо окинул взором дело наших рук. Борта пиасса сделались выше, палубная надстройка исчезла – на её месте выросла новенькая мачта, а нос украсил длинный бушприт. Большую часть юта закрывал брезентовый навес, закреплённый на дуговом каркасе. С палубы все эти переделки выглядели немного странно – но нам был важен исключительно внешний вид. Красно-коричневые паруса довершали картину. На фок был поставлен обыкновенный стаксель – управлять в одиночку двумя веерными парусами невозможно. Даже сейчас мне то и дело приходилось прибегать к помощи мальчишек – благо, Гас и Морфи с охотой брались за дело. Парни раздобыли себе широкополые соломенные шляпы – такие головные уборы традиционно в ходу у речников, поскольку прекрасно защищают от солнца. В нашем случае они ещё и прятали от случайных глаз физиономии юных киднепперов. При виде встречных кораблей и лодок я спускался вниз, а у руля вставал Папа Ориджаба. Повязка на глазу преобразила мелкого жулика в импозантного старого пирата.
Скорость судна заметно возросла. Теперь не было нужды плыть по ночам, рискуя нарваться в темноте на мель: как только солнце скрывалось за горизонтом, мы бросали якорь и становились на ночлег. Дни летели незаметно. Я ждал решения Элин, но она медлила с ответом. Что ж, её право. Несомненно, она могла бы пролить свет на многое, но главное я уже знал: невидимки существуют. Выходит, старый генерал Звездуа не сошёл с ума и не стал жертвой интриг своей родни. Когда я доберусь до урочища Срубленный Лес, нам о многом надо будет поговорить…
– Если ветер не изменится, то завтра в это же время мы должны увидеть огни Коссуги, – заявил я в один из вечеров, сверившись с картой. – Что будем делать дальше, компаньоны?
– Всё по плану, – откликнулся Папа. – Найдём укромный уголок, причалим, разнюхаем, что да как…
– Не забывай, нас разыскивают парни из речной мафии. Будет лучше, если расспросами займусь я – у меня есть опыт в подобного рода делах.
– Ну, раз ты так говоришь…
Что-то в его тоне мне не понравилось.
– Если всё ещё не доверяешь – пошли со мной, что за проблемы?
– Дельная мысль. Только без обид, партнёр, – сам понимаешь, должны быть какие-то гарантии…
* * *Морфи проснулся от того, что кто-то легонько тряс его за плечо.
– Эй, брат, вставай! – прошептал в темноте Гас.
– Что, пора?
– Ага. Давай, поднимайся…
Папа Ориджаба ждал их на палубе. Разговаривать было не о чем: они всё уже обсудили заранее, два дня назад. Стараясь не шуметь, Гас, Морфи и Роффл подняли стаксель и развернули веерный парус. Папа встал у руля. Повинуясь дуновениям ночного бриза, пиасс тронулся с места. Конечно, управлять кораблём так же ловко, как
