Я пожимаю плечами.

– Да, я ценю то, что сделано для меня. И я понимаю, насколько велики связанные со мной расходы. Вам же надо получать прибыль, верно? Но я думаю, что мне надо сделать перерыв – и он пойдет на пользу шоу. Я ничего не имею против МайндКаста и даже рекламы. Но у меня возникли проблемы. Я бы сказал то же самое и Саре. Я устал. Истощен. Не ожидал, что все получится именно так. В последнее время на меня много чего навалилось, и я плохо соображаю. Это как-то несправедливо по отношению к аудитории. Я очень надеюсь, что чип можно извлечь…

Ксан молчит.

– Парень, – наконец говорит он. – Почему ты скис? Ты сидишь здесь и ноешь, что ты вымотался и измучился, так? По-моему, у тебя начинается звездная болезнь, братан. Продолжай в том же духе.

Я ерзаю. Спортивный мяч ухудшает кровообращение моих ног.

– Отлично, – огрызаюсь я. – Но знаешь что? Я не чувствую, что ты был честен со мной. Ты сказал мне, что шоу – нефильтрованное, – и добавил рекламу, которую выдавал за мои мысли. Неэтично получилось.

– Неэтично? Серьезно? А разве ты на своем канале не делал такого, а? Не смотри на меня широко открытыми глазами. Ты забыл, что я был поклонником твоих видео задолго до МайндКаста. Я помню, как ты распаковывал последнюю версию телефона и вопил от восторга. А насчет лосьона после бритья или тренажеров, которые всегда попадали в кадр? Ты рекламировал товары, дружище! Но я не осуждаю тебя за это. Зачем? Я все понимаю. Каждый из нас вынужден чем-то жертвовать в погоне за красивой и комфортной жизнью. Кстати, шоу – нефильтрованное. Или, по крайней мере, оно почти такое. – Ксан ухмыляется. – Я видел сырые кадры. И поверь, немного редактирования – лучше для всех.

– Что ты имеешь в виду?

– Братан, у нас есть целый отдел, занимающийся цензурой любого неприемлемого контента.

– Вы потеряли меня.

– Ты хочешь, чтобы я тебе еще кое-что объяснил? Ладно. Ты когда-нибудь слышал миф, что мужчины думают о сексе каждые семь секунд?

Мои уши пылают.

– Может быть.

– Оказывается, здесь есть толика правды. Но не совсем. Судя по одному нашему контрольному исследованию, я бы сказал, что скорее – один раз в три минуты.

У меня во рту пересыхает.

– Что? – с трудом спрашиваю я.

Ксан выгибает бровь.

– А почему тогда, за все время трансляции шоу, там не было никаких порнографических кадров? Разве тебя не удивляло, что на экране не появлялись картинки с изображением лобковых волос, а, приятель? Твой мозг смахивает на пресловутую сточную трубу, мой чувственный друг, понятно?

– Я никогда об этом не задумывался…

– Нет, задумывался, и очень часто! – восклицает Ксан, взрываясь смехом. – И как! Твои мысли столь разнообразны, что кого хочешь заведут! Ты настоящий развратник, Дэвид: худышки, толстые, черные, белые, мужчины, женщины, животные! Есть ли на свете что-нибудь, что тебя не возбудит? Я всегда побаивался, что переусердствую, но рядом с тобой я – практически священник. Хотя, возможно, это плохое сравнение, учитывая возраст вовлеченных в некоторые из твоих темных фантазий.

– Что? – я тушуюсь. – Ты не можешь называть меня…

– Расслабься, братан. Я не уверен, что возраст согласия имеет значение, когда это лишь твое воображение.

– Но я ничего не делал. Я никогда…

– Дэвид, твои болезненные мечты останутся с тобой, – усмехается Ксан, хлопнув грязной рукой меня по плечу. – В любом случае у нас есть команда парней, работа которых – отсеять проблемные мысли и соединить визуальные эффекты вместе, чтобы никто ничего не заметил. Вот и хорошо. Можешь представить себе осложнения, если мы выложим твой ментальный трафик в сеть в неотредактированном виде? Каков будет общественный резонанс?! А что будет с твоими бедными родителями? Ведь они практически отреклись от тебя после того, как ты дал понять, что папа был чуточку грубоват с тобой в детстве. Они же сломаются, когда весь мир обнаружит, что их единственный сын – извращенец, помешанный на сексе? Черт, это, вероятно, добьет их.

– Ты не… ты не можешь…

– И еще иски к рассмотрению, – продолжает Ксан. – Я напомню, что у тебя недавно была пара юридических проблем, но они ничто – по сравнению с теми, которые могут всплыть на поверхность. Сечешь, братан? Тогда-то и начнется настоящее шоу. И я говорю не только о сексе, но и других вещах.

– О чем ты?

– Может, о расизме. И о насилии. Да, конечно! Представляешь, какой поднимется хайп? Однажды ты подумал о том, что хочешь обезглавить свою бывшую и упрятать ее труп в чемодан. Я еще помню панику у редакторов, когда ты прокручивал в голове те картинки!

– Расизм? Насилие? Но я никогда… я имею в виду, я не…

– Эй, не беспокойся, братан! Сотрудники МайндКаста сделали всю грязную работу. Твои темные мыслишки не проникнут в подсознание твоих фанатов. Но я-то знаю тебя, Дэвид. И человека, заглянувшего мне в голову… скажем так, кошмары будут мучить неделями, приятель.

Ксан умолкает. Вонь, исходящая от него, душит меня. Он будто гниет изнутри.

– Я хочу сказать, что это – совершенно естественно, чувак. Чаще всего ты, вероятно, даже не замечаешь, что нечто подобное приходит тебе на ум. Поэтому тебе стоит мне доверять. Между прочим, я могу показать несколько неотредактированных роликов. Но должен предупредить тебя, что сюжет там – лихо закрученный.

Я с трудом сглатываю.

– Ты имеешь в виду… ты их хранишь?

– А как же иначе? У нас – терабайты материала. Петабайты! Гора файлов, за которые может быть стыдно. Эй, не смотри так, чувак! Тебе ничто не угрожает. Все хранится в автономном режиме и защищено крутым шифрованием. Это цифровой эквивалент сейфа, который уцелел бы после атомного взрыва. Никто не получит наш архив.

– Но зачем тогда храните файлы? Почему бы вам их не уничтожить?

Улыбка Ксана гаснет. Он прищуривается и приставляет к моему лбу указальный палец – дуло воображаемого пистолета.

– А нам нужна страховка, братан. Вдруг ты надумаешь сделать что-нибудь глупое, вроде ухода из шоу?

Я смотрю на него остекленевшими глазами.

Ксан щелкает пальцами и громко хохочет.

– Ну и морда! Нет, тебе надо попрактиковаться и научиться расслаблять лицевые мышцы, приятель. Я шучу! Настоящая причина, по которой мы храним твои ментальные видео у себя – несколько иная. Восстановление данных сейчас настолько простая задача, что удаление любых файлов в значительной степени является фикцией. Кроме того, не стоит выставлять твое грязное белье напоказ. Нам незачем сжигать его на улице. МайндКаст дорожит своей репутацией! А ты – часть МайндКаста, верно?

Я киваю. Меня продолжает мутить.

– Вот и отлично, – говорит Ксан, вставая, потягиваясь и посылая в мою сторону еще одну волну вони. – Я рад, что встреча была такой продуктивной. Давай пока все так и оставим. Я бы хотел немного вздремнуть. У меня был адский день. Надеюсь, что завтра все сложится лучше. Пойдем. Я покажу тебе выход.