– Надо его подбодрить, – неуверенно предположилаОксана.

– Умница. Издательство «Шерхан» покупает немножкорекламного времени или печатного пространства и доводит до сведения своихпостоянных читателей, что конкурс пока не выиграл никто. И с учетом этогоувеличивает призовой фонд. Если с социологическим опросом твой Есипов затею непровалит, издательство будет иметь более или менее точное представление оконтингенте своих читателей и, следовательно, о том, какую прессу они читают икакие передачи по радио слушают. Вот там и нужно размещать рекламу. Итак, наш стобой любимый читатель, поняв, что шансы у него пока еще есть, начинает… Что,дорогая, он начинает делать?

Тут до нее наконец дошло, что предлагает Вадим. Какой же онвсе-таки умный! Кирилл, конечно, славный мужичок, но до Вадима ему…

– Он начнет покупать те книжки серии, которых у негонет, – радостно сказала она.

– Ну конечно. Только часть людей покупают все те книги,которые хотят прочесть. Остальные берут почитать у друзей и знакомых. Поэтомучитатель кинется перечитывать книги, вышедшие в серии, и обнаружит, что у негодома их – раз-два и обчелся. Попросит у приятеля, а тот или уехал куда-то, иликниги эти дал кому-то почитать, или сам надумал в конкурсе поучаствовать.Короче говоря, помается наш гипотетический читатель, помается да и кинетсяпокупать те книжки, которых у него нет. А в продаже-то – только то, что изданонедавно. Остальное уже все давно раскуплено. Сообразила?

– Тогда, выходит, под это дело можно сделать допечаткустарых изданий, и они хорошо разойдутся, – подхватила Оксана.

За два года, проведенные рядом с Кириллом Есиповым да подруководством изобретательного Вадима, она стала неплохо разбираться виздательских делах. И понимала, что если делать допечатку тиража, не меняястарых выходных данных, то это принесет прибыль, которая укрывается отналогообложения.

– Если ты мою идею одобряешь… Одобряешь? – спросилВадим.

– Еще бы!

– Тогда вот тебе задание на ближайшее время. Анкету длясоциологического опроса уже сделали?

– Что ты, Кирилл этих жлобов только в субботу уговорил.

– Но уговорил-таки?

– Вадик, Кирилл – хозяин жизни. Даже если он знает, чтоне прав, он все равно добьется, чтобы было как он сказал. Куда они денутся!

– Вот и славно. Постарайся вложить в голову своемуЕсипову, что из опроса нужно выжать все, что можно. В том числе нужнопостараться получить информацию о том, где размещать рекламу, чтобы онанаверняка дошла до основного круга ваших читателей. Вникла?

– Я поняла, Вадик. Я подумаю, как лучше это сделать.

– Подумай, дорогая, подумай. Нам с тобой нужно ещемного работать, чтобы через три года мы с тобой стали достаточно богатыми.

– Как еще долго! – вздохнула Оксана.

– Тому, кто умеет ждать, достается все, –усмехнулся Вадим. – Вспомни, когда все начиналось, мы с тобой говорили опяти годах. Два из них уже прошло, осталось только три. Не так уж много, есливдуматься. Зато через три года ты сможешь спокойно бросить работу манекенщицы изаняться собой. Завести мужа, рожать детей в любом количестве и есть сладкое,не думая о фигуре. Через три года у тебя будет столько денег, что никакаяработа не будет нужна. Ты даже мужа сможешь выбрать по любви, а не по кошельку.Это и есть высшая свобода – свобода выбора. Ради такого и потерпеть можно.

– А ты? – вдруг спросила она.

– Что – я?

– Что ты будешь делать со своей свободой?

– Посмотрим, – усмехнулся Вадим. – Главное –я уйду со службы. С государственной службы, которая держит меня впроголодь икоторая сожрала лучшие годы моей жизни. Я этой службе отдал без малого двадцатьлет. Еще немножко отдам – и все, хватит. Потом я уже буду только брать. Ядумаю, это будет справедливо.

Закрыв за ним дверь, Оксана приняла душ и с отвращениемвзялась за завтрак. Она любила вкусно поесть, и необходимость соблюдать диетупостоянно раздражала. Овсяные хлопья и морковь – для кожи, укроп и петрушка –против отеков, помидоры и огурцы – потому что в них мало калорий. А ей хотелосьжареного мяса с картошкой и квашеной капустой и знаменитого маминогоукраинского борща, наваристого и обжигающего, с перцем и плавающими наповерхности кусочками сала. И еще торт, бисквитно-кремовый. Кто-то когда-тосказал Оксане, что у нее плебейский вкус, мол, если и любить торты, то типа«Полета» – безе с орехами. Но она не любила безе, она хотела простой квадратныйторт из своего обыкновенного советского детства, торт, в котором на толстомжелтом бисквите лежали жирные разноцветные розочки из масляного крема. Может,конечно, это и плебейство, но Оксана любила вспоминать свое детство, котороебыло у нее очень счастливым и добрым, наполненным лаской и родительским теплом,и все, что было с этими годами связано, было ей дорого, даже если это и неочень аристократично. Ну и пусть. Прав Вадим, надо заработать побольше денег ижить так, как хочется, а не ломать себя каждый день и каждый час изнурительнымидиетами, каторжной работой и близостью с нелюбимым, хотя и симпатичныммужчиной.

«Не вздумай изменять своему Есипову, – неоднократнопредупреждал ее Вадим. – Потерпи. Если он тебя поймает с другим мужиком,вся наша затея полетит псу под хвост. Я-то найду, кого ему подставить, если онтебя выгонит, а вот ты останешься без навара».

И Оксана терпела, потому что почти сразу же усвоила: Вадимвсегда прав. Как клиент в магазине. Если что не так – она не получит денег. Асо временем, когда идеи, подсказанные Вадимом и донесенные в той или иной формедо Кирилла, давали результат, она убеждалась в его правоте еще сильнее.

«А как ты будешь отбирать у них деньги?» – иногда спрашивалаона.

Но ответ обычно бывал туманным и расплывчатым. И только одинраз Вадим сказал хоть что-то определенное.

«Я хочу, чтобы они стали богатыми. Но за счет незаконнойприбыли. И когда они станут крупнейшим и самым мощным издательством, когдадоходы их станут поистине фантастическими, я потребую участия в прибылях. Онине смогут отказаться, потому что на каждый их незаконный рубль у меня естьдокументы. И с этими документами все руководители «Шерхана» пойдут по миру,если не захотят делиться».

«А вдруг они перестанут делать левые тиражи? Чем ты тогдабудешь припирать их к стенке?»

«Во-первых, не перестанут. Вор не может остановиться. Этокак болезнь. Деньги развращают, к ним привыкаешь, как к наркотику, и современем требуется все больше и больше».

«А во-вторых?»

Вадим усмехнулся и тихонько щелкнул Оксану по носу.

«А про во-вторых тебе знать не обязательно. Спать плохобудешь».

Она тогда не «зависла» над этими словами, но запомнила.

* * *