– Что может быть нечисто? – проворчал Валера.

Иван чувствовал, приятель сдается.

– Черт его знает. Но проверить надо все. Так где встретимся?

Валерий предложил встретиться в ресторане недалеко от офиса.

Место он выбрал неплохое – и идти до ресторана от офиса недолго, и с Иваном его никто не увидит. Ресторан располагался в глубине жилого квартала, в противоположной от метро и прочей цивилизации стороне.

* * *

Карандашных набросков у художника было столько, что пересмотреть все Игорь не смог. Собранные в папки листы лежали на столе стопками. В папки рисунки на первый взгляд были собраны бессистемно, здесь были не только портреты, но и много пейзажей. Художник Егор был талантлив. Игорь удивлялся, как можно несколькими штрихами передать зимнюю вьюгу или густой летний зной. У художника это получалось.

И лица ему удавались. Игорь не знал, насколько рисунки соответствуют оригиналам, но каждое лицо казалось живым.

Рисунков с Лениным лицом он нашел три. На одном она походила на даму девятнадцатого века и смотрела грустно. На втором выглядела задорно и весело, а волосы у нее были растрепаны, как будто она стояла на ветру. Третий рисунок соответствовал портрету.

Игорь нашел пустую папку, сложил в нее все три рисунка.

Портретов Лили он не увидел.

Он пробыл в чужой квартире недолго, минут сорок. Как ни странно, пребывание здесь успокаивало, чудовищные мысли, которые посещали его утром, показались нелепыми, как утренние страхи после кошмарного сна.

Он слишком зациклился на смерти дочери, пора вернуться в реальность и перестать придумывать то, чего нет и быть не может.

Лиля солгала, сказав, что не знала художника, но это не означает, что можно подозревать жену черт знает в чем.

Заперев квартиру, Игорь спустился к машине, сел за руль, но, подумав, снова вышел из авто. Недалеко отсюда располагался торговый центр. Игорь неторопливо пошел к нему.

Если бы в торговом центре не оказалось металлоремонта, он отдал бы ключи Станиславе и заставил себя прекратить сыщицкую деятельность. Но металлоремонт в центре был. Игорь заказал копии ключей от квартиры художника, посидел в кафе, дожидаясь, когда дубликаты будут готовы, и снова поехал к дому Станиславы.

Позвонил ей, остановившись у подъезда, подождал, пока она спустится. Листьев на деревьях оставалось все меньше. Один лист упал на переднее стекло машины, Игорь брезгливо его снял, бросил на асфальт.

– Спасибо, – он протянул ключи выбежавшей из подъезда Станиславе.

– Нашли что-нибудь? – улыбнулась она.

Улыбка у нее была хорошая, искренняя.

– Нашел три рисунка. Я их взял. Еще папку пустую взял.

– Правильно, – она опять улыбнулась и снова, как и утром, опечалилась.

Ей грустно вспоминать художника, угадал Игорь.

Она спустилась, держа в руке телефон. Тот заиграл незнакомую мелодию, Станислава посмотрела на трубку, поднесла ее к уху и быстро сказала:

– Марк, я тебе перезвоню через пять минут.

Марк, видимо, не хотел ждать пять минут. Станислава переступала ногами и морщилась.

– Марк, я перезвоню через пять минут!

Она решительно прервала вызов и сжала трубку.

– Муж? – улыбнулся Игорь.

– Муж, – улыбнулась она.

– Он тоже художник?

– Нет, он врач.

– Простите, что я вас задержал.

– Вы меня не задержали.

На этот раз он не стал ждать, когда Станислава скроется в подъезде, сел в машину и сразу ее тронул.

Муж Станиславы врач, должен хотя бы минимально разбираться в ядах. И, вполне вероятно, ревнует жену, Игорь видел, что Станислава занервничала, когда с ним разговаривала.

Ч-черт… Чудовищные мысли отпускать не хотели.

Игорь дернул головой, сжал губы. Заставил нехорошие мысли отступить.

В квартиру тещи он зашел нормальным, без нелепых мыслей. Положил папку с карандашными рисунками на стол в Лениной комнате, постоял около портрета. Снял куртку, заварил чай.

Ему больше нечего здесь делать, завтра он выйдет на работу и снова начнет нормально жить.

Альбомы с фотографиями он начал рассматривать, просто чтобы чем-то себя занять. Альбомы наверняка составляла теща, взрослой Лены в них не было.

Он начал смотреть их, чтобы убить время, а потом увлекся.

Игорь смотрел на себя – молодого, счастливого, на молодую, красивую и счастливую Олю. Такой он Ольгу совсем не помнил, только больной и знающей, что она умирает.

Счастья тогда уже не было. Тогда у него была Лиля, а у Оли – ничего.

Еще была Лена, которая знала, что у отца есть любовница.

Смотреть фотографии больше не хотелось. Игорь взглянул на часы – ехать домой было еще рано, и он взял следующий альбом.

* * *

Марк позвонил снова ровно через пять минут, Стася едва успела подняться в квартиру.

– Ты почему разговаривать не желаешь? – проворчал муж.

– Спускалась вниз, – отчиталась Стася. – Давала ключи отцу девушки, которая вместе с Егором умерла. Сначала он ключи взял, потом вернул. Ты вовремя придешь?

Марк молчал.

– Марик, – Стася вздохнула, – ну что ты злишься? Мужик поискал наброски к портрету. Кстати, нашел. Чего ты хочешь? Чтобы я не давала ему ключи?

– Я хочу, чтобы у нас была одна жизнь.

– У нас и есть одна жизнь. Одна на двоих. Ну что я могла сделать в такой ситуации? В самом деле, что ли, не дать ему ключи? Или на звонки не отвечать?

Марк молчал.

– Марик… Ну хочешь, в следующий раз поедем к Егору в квартиру вместе?

– Ты собираешься еще туда ехать?

– Не собираюсь, но обстоятельства могут сложиться так, что придется поехать.

– Какие обстоятельства?

– О господи! – взмолилась Стася. – Откуда я знаю, какие? Егора убили, ключи есть только у меня…

– Ты говорила, ключи есть еще у Ивана.

– Еще у Ивана, да. Марик, не превращайся в идиота. Пожалуйста. Ты прекрасно знаешь, что я тебя люблю и что, кроме тебя, мне никто не нужен. Перестань злиться, а то мне жить не хочется. Когда ты придешь?

– Задержусь немного. – Стася хорошо знала мужа, Марк раскаивался, что разозлился непонятно на что. – Посмотрю одного больного и приеду.

– Вот видишь, – мстительно заметила Стася. – Ты ходишь, куда хочешь, и я тебя не попрекаю. А я сижу дома, тебя жду, и ты мне еще устраиваешь сцены.

– Я иду к больному, – Марк оправдывался. Стасе нравилось, когда он оправдывается.